Провожая Люцеру в рай - Дмитрий Чарков

ДМИТРИЙ ЧАРКОВ

ПРОВОЖАЯ ЛЮЦЕРУ В РАЙ

Не жалею, не зову, не плачу,

Всё пройдёт, как с белых яблонь дым.

Увяданья золотом охваченный,

Я не буду больше молодым.

Сергей Есенин

ОГЛАВЛЕНИЕ

Часть 1. Босяцкий бенефис      ………………………      2

Главы 1 – 14

Часть 2. Хранитель иллюзий      ………………………      178

Главы 15 – 26

Часть 1

Босяцкий бенефис

1

Позднее весеннее утро.

Артём, проводив клиента в холл, удовлетворенно потянулся, достал сигарету и, отрешенно разминая её между пальцами, направился к выходу.

– Я на пять минут, – улыбнулся он администратору Веронике.

Девушка тоже улыбнулась в ответ. Стройная, со светлым прямым волосом, мягко падающим на хрупкие плечики; карие глаза буквально обжигали, словно призывая утонуть в их завораживающем блеске. Многие мужчины стали их постоянными клиентами во многом благодаря её обезоруживающей улыбке – и, естественно, всему прочему, что к ней прилагалось природой, вкупе с неторопливыми, уверенными жестами, полными загадочного симбиоза женского достоинства, юной непосредственности и магического очарования.

Артём чувствовал некоторое оцепенение, встречаясь с ней взглядом: девушка смотрела всегда прямо и с толикой иронии. Молодой человек частенько исподтишка пялился на Веронику – чай, не евнух. Ценитель прекрасного. Рабочее место, видимо, магическое: прежний администратор, которую Вероника заменила не так давно, вышла замуж за одного из клиентов и уже благополучно стала молодой мамочкой. В общем-то, явление в их индустрии вполне обыденное.

Он бесшумно прикрыл за собой дверь, выйдя в общий холл бизнес-центра. Обособленное стеклянной перегородкой место для курения, оборудованное вытяжкой и тяжелой красной лопатой, находилось на площадке пожарной лестницы и было свободно от завсегдатаев, и это его ничуть не огорчило: хотелось просто постоять в одиночестве.

Артём закурил и прислонился к подоконнику, придавив при этом что-то своим телом. Обернувшись, увидел белую пачку "Next". Он машинально передвинул её к оконному стеклу, но характерной лёгкости внутри не почувствовал: там колыхнулось что-то массивное. «Зажигалка чья-то, наверно», – Артём не без интереса взял пачку, раскрыл и обнаружил в ней миниатюрный мобильный телефон.

Гаджет выглядел довольно-таки необычно: ретро-«звонилка» – строгая прямоугольная панель из вороненой стали с золотой окантовкой, ровные ряды кнопок, темный, без единой царапины, экран; на задней панели – глазок камеры. Артёма заинтриговала и марка производителя: отчетливо виднелась гравировка «LiveD». Не встречал такого раньше. Он повертел трубку в руке, оглянулся по сторонам. В коридорах сновали люди, но никто не производил впечатление потерявшего или забывшего что-либо.

Телефон был выключен. Артём надавил и стал удерживать красную кнопочку. Экран осветился направленным изнутри пучком света, который, разрастаясь из маленькой точки на плоской поверхности, создавал неповторимый по красоте эффект трёхмерной вспышки, похожей на взрыв фейерверка, разноцветные концы которого образовывали одно за другим всплывающие и тут же исчезающие слова:

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В МОЙ МИР.

Артём отдал должное оригинальности заставки – в единой комбинации она просто завораживала: там, где обычно высвечивается наименование оператора сотовой сети, в верхнем правом углу красовалась объёмная огненная надпись «LiveD». На ярко-лиловом поле – изображение обнаженной девушки, стоящей по пояс в анимированной булькающей лаве, со сложенными в молитве ладонями, смиренно склонившей голову в немом почитании. Черные пряди волос отчасти прикрывали высокую грудь, на хрупкой грациозной шее висел круглый желтый медальон. Впечатление от этой одинокой фигуры в кипящем вулкане страстей было настолько сильным и реальным, что Артём несколько мгновений вглядывался в рисунок, прежде чем поймал себя на мысли, что находится в полном восторге от изображения. В бурлящей лаве просматривались искаженные страданиями человеческие лица. Ничего подобного он никогда не видел.

Это завораживало. Ему начало казаться, что в каждой отдельной светящейся точке на дисплее он видит образы, рождаемые либо его воображением, либо чем-то иным, но выглядели они настолько реально, что он с уверенностью мог сказать: вот лицо мамы, она улыбается; вот Алеся мелькнула, нахмуренная – они уже неделю в ссоре; а вот Наталья Викторовна, директорша, опять чем-то недовольна… Вдруг мелькнуло что-то ещё, едва уловимое глазу, как в 25-м кадре, что заставило Артёма непроизвольно дёрнуться, как от разряда тока, и отстранить гаджет на вытянутую руку. Он тряхнул головой, сбрасывая наваждение.

На дисплее обозначились столбики уровня приема сигнала и заряда батареи – и то, и другое по полной шкале.

Вернувшись в реальность, парень набрал на «клаве» найденного гаджета собственный номер. Через мгновение его доисторический «Атом» завибрировал в кармане и на дисплее отобразились цифры, которые совсем уже сбили его с толку: «+123-123-123» – это не походило ни на одного из известных сотовых операторов.

– Что за фигня, – пробормотал он и послал обратный вызов со своего аппарата.

Тот заерзал в его руке от вибрации, и на дисплее выплыла надпись: «Артём Ничастных», сопровождаемая голосом Кипелова.

Это было невообразимо. Технически, если номер не в адресной книжки, то телефон не может выдать имя вызывающего абонента, тем более вкупе с некоей особенной мелодией. Может, трубка принадлежала кому-либо из его знакомых, работавших в этом здании? Артём отыскал справочник адресатов, открыл… но тот был пуст.

Повернув телефон, он попытался отыскать съемную панель, под которой обычно располагается сим-карта вместе с аккумулятором, но аппарат представлял собой единый литой корпус без каких-либо защелок, разъёмов и прочих отверстий; лишь глазок цифровой камеры и сеточка мини-динамика выделялись на вороненой металлической поверхности. Он внимательно осмотрел торцевую часть по всему периметру и озадачено почесал затылок. Кантик очень походил на золотой.

Помимо отсутствия отсека для батареи и сим-карты, на телефоне не было ни одного гнезда для подключения зарядного устройства. Телефон, по всей видимости, подзаряжался от иной энергии, нежели электрической.

***

Вероника закончила составление сводки и окинула быстрым взглядом клиентский зал. Это была просторная комната, освещаемая тремя широкими окнами, где, помимо пяти рабочих столов менеджеров, под развесистой пальмой стоял мягкий кожаный диван для посетителей и журнальный столик с красочными проспектами предлагаемых туров. В дальнем конце располагалась комната переговоров, и несколько клиентов обсуждали с менеджерами предстоящие поездки. Стол Алеси Доминой пустовал – она была в отпуске; Катя что-то ожесточенно печатала, а Артёма так и не было, хотя прошло уже не менее получаса, как он вышел «на пять минут».

Она, конечно же, замечала взгляды молодого человека, которыми он одаривал её время от времени. Но Ничастных – как раз парнишка для такой, как Домина, толстушки-веселушки, без особых притязаний; для неё и Артёмовская колымага на колёсах – средство передвижения. Веронике средства для передвижения, как такового, не требовалось.

– Вероника, я не увидела отчета по клиентам Ничастных в Таиланд, – занудил голос директора по внутренней связи

– Сейчас уточню, Наталья Викторовна. Насколько я знаю, Артём его подготовил. Он не на месте, вышел, но я посмотрю.

– Я жду.

В холле было свежо и солнечно, на мраморном полу отчетливо виднелись разводы после влажной уборки. Кабинет директора и бухгалтерия располагались отдельно в этом же крыле, а «курилка» в другой стороне. Артём должен был находиться там – где ж ещё ему быть-то?

Но ещё издали она увидела, что на подоконнике лежала кем-то оставленная пустая пачка от сигарет, на полу пепел, в импровизированной пепельнице скрючилась пара окурков, но Артёма среди этого импровизированного хаоса не было. Она отыскала в справочнике своего мобильника его номер и нажала на вызов.

2

Алеся стояла под теплым потоком душа. Настроения не было. Ссора с Тёмой, такая глупая и совершенно никому ненужная, выбила её из обычного благодушного состояния. И как раз во время отпуска, да еще в тот период, когда родители Артёма собрались к сезонному переезду на свою дачу, и появлялась возможность пожить целых пять месяцев, как самостоятельная семья. Ну, или, по крайней мере, попробовать пройти через этот опыт.

Молодая самостоятельная – и самодостаточная! – семья.

Её родители смотрели на мир, слава богу, реально, и перспектива того, что их дочь когда-то должна всё-таки выйти замуж и родить им внуков, только приветствовалась. Одна из теорий современного выживания гласила, что без предварительного опробования семейной жизни на практике трудно определить, во что эта семейная жизнь может вылиться через три-пять-семь лет. Маму, впрочем, несколько смущал такой прагматичный подход дочери: а любовь, а страсть, как же быть с этим? Но она тут же сама для себя и отвечала – всё это, безусловно, важно и значимо, но, к сожалению, преходяще и уходяще, в этом и разница между всеми любимыми-прелюбимыми в юности и одним единственным-неповторимым, который на всю жизнь. Спешить с этим не всегда оправдано. Но и затягивать тоже не стоит.