Крестник. Повесть - Владимир Гоголь

Крестник

Повесть

Владимир Павлович Гоголь

© Владимир Павлович Гоголь, 2017

Редактор Ольга Васильевна Пашкова

ISBN 978-5-4483-6674-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Владимир Павлович Гоголь

04.06.1951—26.01.2014

Это повествование основано на реальных событиях, которые происходили более десяти лет назад. Некоторые лирические отступления не должны мешать восприятию той действительности, тех реальных фактов и событий. Все это было, всего уже не вернуть. Не так много изменилось что-то в этой жизни и спустя десятилетие. Возможно, это-то и заставило меня записать эту немудреную историю. До сей поры воюем с бандформированиями в той же Чечне, обостряется ситуация с Грузией. Кто следующий?

Сейчас возникают уголовные дела по поводу разворовывания «боевых» – денег, предназначенных для выплаты участникам боев в Чечне. Раньше никто об этом не знал? Что, воруют?

У кого совести хватило на это? У тех же, кто в госпиталях вырезал у молодых, погибших бойцов, жизненно-важные органы и продавал их за бугор, наживая на этом капитал?

А совесть тех, кто снабжал боевиков оружием с наших складов, ГСМ, радиоаппаратурой, новейшими приборами, имеющими оборонное значение? Молчит их совесть!

Кто торговал секретами, информировал боевиков? А кто-то торговал своими бойцами! Да, и такое было!

Деньги! Деньги! Во главу угла – деньги! Любой ценой – деньги!

Огромные суммы денег на восстановление Чечни из нашего бюджета, оторванные от нашей социалки, здравоохранения, да мало ли нужд у страны. Сегодня начинаем строить, завтра бомбить, разрушать. Все! Пропали деньги! А дошли ли они туда? Или украдены на корню, в столице нашей Родины? Еще лет через десять начнутся расследования, кто-то будет на этом карьеру делать. А в результате – пшик! Спросить то, не с кого будет в то время.

Разные люди мне попадались на пути. Не хочу всю грязь выносить на страницы. Не заслуживает чистый лист бумаги, сделанный сотнями людей, той грязью облитым быть. И не один я все это видел и знаю.

Я до сих пор благодарен тем людям, которые помогли мне в том турне по России, тем, кто помог в той, непростой ситуации. И пусть останется на совести тех, кто создал эту ситуацию.

Часть первая (вступительная)

Было это в 1995 году. Чеченская кампания в самом разгаре. Наших пацанов огромными пачками, толпами, как хотите, но армией это назвать в то время было нельзя, отцы-командиры успешно гробили на полях сражений, в горах, короче, в Чечне. Сколько материнских, отцовых слез пролито, сколько проклятий в адрес наших военных командиров, правительства?! Все упреки были справедливы, это признало правительство государства, когда прекратило поставку молодых жизней в мясорубку той войны. Я все это видел своими глазами в трезвом уме, хотя смотреть на некоторые вещи трезво, в полном смысле слова, было очень тяжело.

Так вот, моего крестника, Андрея, забрали на службу за год, до этих событий. Крепкий, физически развитой юноша, не по годам рассудителен, спокоен, рано остался без отца. Старший мужчина в семье. Мать одиночка, работница детского сада, воспитывавшая двоих пацанов, могла дать им только самое необходимое, и то по самым скромным меркам. Может, поэтому, Андрей рано повзрослел, эдакий мужичок среди своих сверстников. Были ребята в схожих условиях, безотцовщина, бедность, мать на работе и подработках, чтобы как-то прокормить своих чад. Ребята предоставлены сами себе, стая! Так вот, Андрей, невольно общаясь в этой стае, среди бывших одноклассников, соседей, всегда пользовался авторитетом, уважением. Это выражалось в том, что даже ребята, какими то путями попавшие в криминал, не пытались вовлечь, его в свою компанию, не пытались где-то «наехать» на независимость Андрея. Вокруг него всегда было шумно, весело, не каким то комсомольским задором, а простой веселостью села, где нравы еще не такие суровые, как в мегаполисах. Без него мало, что проходило на селе среди молодежи. Симпатичный, спортивного телосложения, гитарист, он был душой любой компании. Для матери был первым помощником, нянькой младшему брату. Девчонки вздыхали так громко, порой, что мать говорила: «Ой, уведут Андрейку девки, окрутят!» – Так и случилось. Женился он до армии. Сыграли свадьбу, через полгода родилась дочка, Сашенька. Стал Андрей домоседом. Работа, дом,

на улицу только с коляской, с женой и дочкой.

Затем армия. Служили тогда срочную полтора года. Андрею повезло, попал служить в нашей республике, в какую-то воинскую часть, которая заготавливала лес для нужд легендарной и непобедимой. Отслужил успешно год, все нормально. Мы ездили, навещали его, посмотрели, как и что в части. Все нормально, по военному, с дисциплиной, порядком. «Дедовщины» никакой, солдатики чистые, ухоженные, сытые.

Оставалось служить ему три месяца, вдруг звонок поздно вечером:

– Меня переводят в Чечню.

– Как, почему, зачем? Тебе нельзя, у тебя семья, ребенок.

– Приказ, утром на поезд.

До части четыреста километров. Конец марта. Выходные. Забираю мать Андрея, садимся в машину и вперед, разбираться.

Дело в том, что его должны были уволить в запас по приказу от февраля месяца. Приказ министра обороны о том, что солдаты срочной службы, имеющие детей в возрасте до трех лет, прослужившие год и более, увольнялись в запас вчистую. Кто не прослужил года, те увольнялись в запас до достижения трехлетнего возраста их детей, а затем призывались дослуживать. Уж с чем это было связано, судить не берусь.

Когда мы узнали об этом приказе, то переговорили с Андреем. Он не захотел демобилизоваться раньше срока. Говорил, что неудобно перед сослуживцами. Да и мы, взрослые, отнеслись к этому как-то спокойно. Там надо было справки собирать, суетиться. Решили, пусть дослуживает полностью. А тут Чечня!

Короче поехали. Не доехали сто верст. Дорога переметена снегом. Узкая центральная полоса, а по краям липкий, тяжелый мартовский снег. Встречный караван рефрижераторов заставил принять вправо, а там снежный плен. «Волга» машина тяжелая, снег плотный, день выходной, тяжелой техники на трассе нет. Просидели часа три, опоздали. Увезли ребят. Удалось выяснить, что направили их сначала в город Чайковский, Пермской области.

Вернулись домой, собрали справки, все заверили в военкомате. Очень помог знакомый, который тогда занимал высокую должность в этих сферах.

Потеряли три дня. В Чайковский отправились на перекладных. Где автобусом, где поездом. Приехали. Оказалось надо еще автобусом пятнадцать верст до военного городка Марково. Делать нечего, едем в Марково. На удивление встретили очень хорошо. Сразу на конечной остановке автобуса всех приехавших гражданских встретил дежурный офицер, объяснил, как пройти в дежурную часть. Там дали направление в гостиницу. Время позднее. Пока поселились, душ, ужин и спать. Дорога на перекладных утомляет.

Утром иду в строевую часть. По дороге встречаю солдат одиночек. В армии это бросается в глаза, в основном все строем. Все, какие-то забитые, кто перевязан, кто на костылях. Снуют между казармами и санчастью.

Здороваются, спрашивают откуда. Земляков ищут. Попадаются и земляки. Радость обоюдная. Спрашиваю про Андрея. Как вовремя!

Говорят, что их рота в тупике, на погрузке техники на платформы.

Очень это мне помогло в дальнейшем.

Прихожу в строевую часть. Сидят девушки-женщины за стойкой, отвечают на вопросы односложно, нехотя. Утомляют их вопросы.

Мне отвечают, что такого в списках нет. Пришлось показать выписку из приказа о командировании такого-то, такого числа именно к ним. Да еще назвать роту, в которой он почти неделю службу несет. Тогда мне отвечают, значит в бегах!!! Вот так фокус! То не поступал в часть, то в бегах. Иду через весь городок в батальон.

Немного о военном городке. Продуманная до мелочей планировка. Новый современный гарнизон со своей социальной структурой. Все с иголочки, сияет на весеннем солнце. Позднее узнал, что городок выстроен турками по программе вывода наших войск из Германии.

Вот и расположение батальона. Кстати, везде пропускают почти беспрепятственно, понимают, что люди приехали не из праздного любопытства. Конечно, кроме штаба дивизии, куда пришлось позднее пробиваться чуть ли не штурмом.

Прошел в расположение и был поражен. Такое прекрасное здание, внутри оказалось натуральным хлевом. Порядком армейским здесь и не пахнет. Вход в казарму не освещен, лестничные марши (бетонные) с разбитыми и отсутствующими ступенями, вместо которых зияют дыры. Это при дневном свете они зияют, а вечером?

Позднее я встретил паренька из Инты, который на этих дырах сломал ногу. Правда, он был очень доволен этой ситуацией, отсрочка поездки в Чечню.