Три креста - Федерико Тоцци

Федериго Тоцци

ОБ АВТОРЕ

ФЕДЕРИГО ТОЦЦИ (Federigo Tozzi, 1883–1920) — итальянский прозаик, поэт, драматург. Его отец, в прошлом крестьянин, сумел стать хозяином двух земельных владений в окрестностях Сиены. Восприимчивый к прекрасному подросток много страдал от вспышек его необузданного характера и нежелания понять тягу сына к культуре. Три года Тоцци учился в Школе изящных искусств в Сиене, затем четыре года в техникуме, которые не окончил. В 1902 г. он вступил в Социалистическую партию, но вскоре из нее вышел.

В 1908–1909 гг. Тоцци работал служащим государственных железных дорог в Понтедере и Флоренции, о чем впоследствии написал в «Воспоминаниях служащего» (1920), опубликованных посмертно в 1927 г.

После смерти отца Тоцци вынужден был заняться управлением хозяйством и переселился в Кастаньето близ Сиены, где жил до 1914 г. В 1911 г. вышла его первая книга — сборник сонетов и баллад «Зеленая волынка» (1911), а в 1912 г. — сборник небольших поэм «Город Дев» (1913). Поэзия Тоцци свидетельствует о влиянии на его творчество Г. Д’Аннунцио, она проникнута мистическими и религиозными мотивами. Увлечение старой сиенской религиозной литературой и особенно личностью Св. Екатерины Сиенской вылилось в издание трех антологий (1913–1918). К этому же периоду относится увлечение Тоцци Ф. М. Достоевским и русской литературой. Первые опыты в прозе — письма к Анналене (1902–03; 1906–08), опубликованные посмертно под названием «Вспаханная новь» («Novale», 1925).

Дальнейшее формирование Тоцци происходило под влиянием католического писателя Доменико Джулиотти, вместе с которым в 1913 г. он основал католический журнал «Ла Торе» («La Torre», «Башня», вышло 6 номеров), вступивший в яростную полемику с либеральными литературными журналами «Ла Воче» («La voce», «Голос», 1909–1915, сотр. Дж. Папини, Дж. Преццолини, А. Соффичи, Ш. Слатапер, Б. Муссолини) и футуристическим журналом «Лачерба» («Lacerba», сотр. Д. Папини, А. Соффичи).

В 1914 г. Тоцци переехал в Рим, где за шесть оставшихся ему лет опубликовал все свои лучшие произведения. В 1917 г. Тоцци издал лирический дневник «Животные», написанный во фрагментарной манере. В 1919 г. вышел в свет его первый роман «С закрытыми глазами». Оба произведения были созданы еще в 1913 г. в Сиене, в них писатель заявил о себе как о незаурядном мастере психологической прозы. В 1918 г. Тоцци в чрезвычайно короткий срок написал романы «Поместье» (1921) и «Три креста» (1920) — о том, как денежные отношения разрушают человеческую природу (они были опубликованы посмертно). Эти три романа — самые значительные, но и самые спорные произведения Тоцци. В них он переосмысливает опыт классического романа XIX века в свете психологической прозы начала XX века. Главные черты его творчества — автобиографичность, тяготение к анализу сложных душевных состояний. При внешней бесстрастности повествования Тоцци достигает большой выразительности стиля. Тоцци испытал влияние Дж. Верги. Также Тоцци является автором двух сборников новелл «Молодость» и «Любовь».

Перед смертью писатель работал над романом «Эгоисты», оставшимся незаконченным. В последние годы написаны несколько комедий, драм и одноактных пьес (они тоже изданы посмертно). Практически во всех произведениях Тоцци речь идет о хорошо знакомых ему людях — тосканских крестьянах и мелких собственниках, о трудных, порой невыносимых отношениях между людьми. Особенное место в его книгах занимает Сиена с ее многовековой историей и неповторимым очарованием. Подлинная слава пришла к писателю, когда его давно не было в живых. С полным основанием он считается одним из лучших итальянских романистов начала XX в.

Федериго Тоцци — автор романов Закрыв глаза (Con gli occhi chiusi, 1913, опубл. 1919), Три креста (Tre croci, 1918, опубл. 1920), Поместье (II podere, 1919, опубл. 1921), Эгоисты (Gli egoisti, 1920, опубл. 1923), Адель (Adele, незаконч., опубл. 1979), повести Записки служащего (Ricordi di un impiegato, 1911, опубл. 1920), новелл и эссе (сборник Молодость (Giovani, опубл. 1920, и другие), книги прозаических миниатюр Звери (Bestie, 1913, опубл. 1917), сборников стихов Зеленая волынка (La zampogna verde, 1911), Город Дев (La città delle Vergine, 1912, опубл. 1913) и др., драм Слепок (L’incalco, опубл. 1923) и др.

ТРИ КРЕСТА

I

— Никколо́! Проснись же, наконец!

Никколо дремал, полусидя: он удобно примостился на стуле, спрятав руки в карманы брюк и прислонившись головой к стеллажу стоящего позади книжного шкафа; рядом громоздился старинный сундук, заставленный вазами, тарелками и картинами: в книжной лавке братьев Гамби он был достопримечательностью для посетителей. В ответ на настойчивые призывы Джулио Никколо проворчал что-то невнятное, натянул шляпу пониже на лицо и опять закрыл глаза.

— Эй ты, бесстыдник! Все утро спишь — зла на тебя не хватает!

Никколо звучно причмокнул, затем открыл глаза и посмотрел на брата.

— Да что ты привязался? Знаешь ведь: у меня сейчас предобеденный сон!

— Мне пора в банк. Сегодня утром истекает срок векселя.

Никколо фыркнул.

— Ну и иди! Стоило ради этого меня будить.

— А за товаром кто присмотрит?

— Какой идиот вздумает в этот час покупать книги? Ладно, иди, я присмотрю!

Пока Джулио искал свой цилиндр, Никколо встал, прошелся до двери, будто хотел с разбегу броситься прочь из лавки, затем вернулся и сел на прежнее место.

Он был высокий и тучный, бороденка с проседью, пухлые губы и пасмурно-серые глаза.

Уже в который раз Джулио сам отправлялся в банк вместо того, чтобы послать кого-то из братьев.

— А где же Энрико? Вечно все приходится делать нам, будто он ни при чем! — Никколо попытался изобразить сочувствие.

— Бродит по улицам. Где же ему еще быть? Как раз самое время для прогулки.

— А меня ты, значит, упрекаешь в том, что я сплю?

Джулио чуть заметно улыбнулся, потом надел очки, чтобы рассмотреть повнимательнее подпись на векселе:

— Ну как, по-твоему, похоже?

Никколо молча пожал плечами.

— Да, получилось превосходно! — похвалил сам себя Джулио с деланным восторгом.

Брат только опустил голову и еще раз ухмыльнулся; затем нервно забарабанил ногой — так, что закачался и сундук, и все, что лежало сверху.

— Прекрати! Сейчас все разобьется!

— И пускай…

Джулио почесал подбородок и посмотрел на брата с недоумением:

— С тобой каши не сваришь! Теперь, дорогой мой, при всем желании, отступать слишком поздно. Остается надеяться, что нам удастся достать денег, чтобы оплатить векселя!

— А если в банке обнаружат, что ты… что мы подделываем подписи?

Из трех братьев Гамби Джулио был самым угрюмым, но при этом самым решительным и предприимчивым: он твердо верил, что доходы от книжной лавки в скором времени помогут им справиться с долгами и тогда не придется больше рисковать. Джулио придумал уловку с векселями, научился подделывать подписи. После подобных разговоров с Никколо он падал духом, но в банк все-таки шел: им необходимо было выиграть время. Впрочем, сам по себе этот ритуал уже стал привычным для Джулио: главное — быть пунктуальным. Он даже гордился тем, что три года все шло так гладко: за это время братья выручили более пятидесяти тысяч лир, и никто ничего не заподозрил; даже сам кавалер Горацио Никкьоли, который действительно когда-то оказал им услугу, подписав пару векселей, ни о чем не догадывался. Он по-прежнему был их другом и каждый вечер непременно заходил в лавку поболтать.

Джулио был моложе Никколо и выше ростом, только без бороды и совсем седой. Его розоватое лицо украшали пока еще золотистые усы, а голубые глаза по цвету напоминали какой-то драгоценный камень. Джулио был самым образованным из братьев, к тому же — самым трудолюбивым: с утра до ночи мог сидеть в лавке. Никколо исполнял обязанности антиквара и почти все время проводил в окрестностях Сиены: колесил по старым поместьям и деревушкам в поисках интересных вещиц.

Энрико занимался переплетом в одной из мастерских неподалеку от книжной лавки. Роста он был небольшого и носил темные усы; характер имел грубый и заносчивый.

Из трех братьев женат был только Никколо; они жили все в одном доме, вместе с двумя молодыми племянницами-сиротами.

Отец Гамби был удачлив в делах, да и им на первых порах везло; однако постепенно книжная лавка стала приносить все меньше и меньше дохода.

Джулио надел цилиндр, предварительно смахнув с него пыль, замер в нерешительности, глядя на лежащий на столе вексель и задумчиво поглаживая подбородок, наконец, схватил вексель и убрал в карман. Никколо наблюдал за ним, бормоча себе под нос ругательства и проклятия.

— Нечего возмущаться!

— А что ж мне остается?

— Ничего. Успокойся и смирись.