Форма жизни - Амели Нотомб

Амели Нотомб

Форма жизни

В то утро мне пришло письмо, каких я еще не получала:

Дорогая Амели Нотомб,

Я рядовой 2-го класса американской армии, меня зовут Мелвин Мэппл, Вы можете называть меня просто Мел. Я несу службу в Багдаде с самого начала этой долбаной войны, уже шесть с лишним лет. Пишу Вам потому, что жизнь у меня собачья. Мне нужен понимающий человек, а Вы, я знаю, меня поймете.

Напишите мне. Надеюсь скоро получить от Вас ответ.

Мелвин Мэппл

Багдад, 18/12/2008

Сначала я решила, что меня разыгрывают. Если и существует на свете этот Мелвин Мэппл, кто бы ему позволил писать мне такое? Разве упразднена военная цензура, которая никогда бы не пропустила слово «fucking»[1] перед «war»[2]?

Я внимательно рассмотрела письмо. Если и липа, то сработанная превосходно. Американская марка, иракский штемпель – все честь по чести. Особенно правдоподобно выглядел почерк – типично американский, простой и шаблонный, который я столько раз видела, когда бывала в Соединенных Штатах. И стиль, такой лобовой, с его бесспорной обоснованностью.

Когда сомнений в подлинности письма не осталось, до меня дошла наконец вся несуразность такого послания: нет ничего удивительного, что у солдата, познавшего изнутри эту войну с самого начала, «собачья жизнь», но поистине невероятно, что он пишет об этом мне!

Где он мог обо мне услышать? Некоторые из моих романов пять лет назад были переведены на английский и имели в США довольно скромный успех. Я не удивлялась, получая письма от бельгийских и французских военных, – чаще всего они просили фотографию с подписью. Но 2-й класс американской армии, несущий службу в Ираке, – нет, это было выше моего понимания.

Известно ли ему, кто я такая? Трудно сказать, хотя на конверте стоял совершенно правильно написанный адрес моего издателя. «Мне нужен понимающий человек, а Вы, я знаю, меня поймете». Откуда он может знать, что именно я его пойму? Даже если допустить, что он читал мои книги, боюсь, они не являются самыми очевидными доказательствами понимания и сочувствия ближнему. Я ничего не имею против быть «солдатской крестной», но выбор Мелвина Мэппла меня, признаться, озадачил.

С другой стороны, а нужны ли мне его откровения? И без того уже столько людей пишут мне, не скупясь на подробности, о своих бедах. Моя способность выносить чужую боль все же имеет предел. К тому же страдания американского солдата – тема обширная. Вмещу ли я такой объем? Вряд ли.

Мелвину Мэпплу, надо полагать, нужен психоаналитик. Стать жилеткой для его излияний значит оказать ему медвежью услугу, ведь тогда он, пожалуй, решит, что не нуждается в лечении, которое после шести лет войны ему наверняка необходимо.

Не отвечать вовсе? Это будет как-то некрасиво. Я нашла компромиссное решение: надписала американскому солдатику свои книги, вышедшие на английском, упаковала их и отправила по адресу. Вполне великодушный жест; служивый мог быть доволен, а моя совесть чиста.

Позже мне подумалось, что отсутствие военной цензуры скорее всего объясняется недавним избранием в президенты Барака Обамы; правда, до его вступления в должность оставался еще месяц, но это потрясение основ, видимо, уже принесло свои плоды. Обама ведь всегда выступал против этой войны и заявлял, что в случае победы демократов отзовет войска. Я представила себе скорое возвращение Мелвина Мэппла в родные американские пенаты: моя фантазия рисовала уютную ферму среди кукурузных полей, стариков родителей, раскрывающих ему объятия. Эта картина меня окончательно успокоила. Он, конечно, не забудет захватить с собой мои надписанные книги, и я тем самым поспособствую приобщению масс к культуре в Corn Belt[3].

И двух недель не прошло, как я получила ответ от 2-го класса:

Дорогая Амели Нотомб,

Спасибо Вам за книги. Что Вы хотите, что бы я с ними сделал?

Happy new year[4],

Мелвин Мэппл

Багдад, 1/01/2009

Это был, на мой взгляд, перебор. В некотором раздражении я, недолго думая, нацарапала следующую записку:

Дорогой Мелвин Мэппл,

Вот уж не знаю. Можете подложить под ножку стола, если он у вас шатается, или на стул, если Вам низко сидеть. Или подарите их другу, который уже научился читать.

Спасибо за поздравление. И Вас также.

Амели Нотомб

Париж, 6/01/2009

Я послала по адресу эти несколько строк, досадуя на собственную глупость. Чего еще можно было ожидать от солдафона?

Ответ пришел с обратной почтой:

Дорогая Амели Нотомб,

Sorry[5], я, наверно, нескладно выразился. Я хотел сказать, что именно потому и написал Вам, что читал все Ваши книги. Я просто не хотел Вам лишний раз морочить голову, вот и не стал об этом распространяться; это вроде как само собой разумеется. Но я рад иметь их теперь в двух экземплярах, да еще с Вашим автографом. Я буду давать их почитать товарищам. Еще раз извините за беспокойство.

Sincerely[6],

Мелвин Мэппл

Багдад, 14/01/2009

У меня глаза полезли на лоб. Этот парень читал все мои книги, более того, между этим фактом и своим письмом ко мне он видел прямую причинно-следственную связь. Я ломала голову, что же в моих романах побудило этого солдата обратиться именно ко мне.

В то же время меня посетило хрестоматийное и смешное чувство: восторг автора, узнавшего, что кто-то прочел все написанное им. А уж то, что этот кто-то был солдатом 2-го класса американской армии, меня просто окрылило. Выходило, что я – универсальный писатель. Это наполнило меня глупой гордостью. В самом радужном настроении я настрочила ответное письмецо:

Дорогой Мелвин Мэппл,

Простите великодушно за это недоразумение. Я очень тронута тем, что Вы прочли все мои книги. Пользуясь случаем, посылаю Вам мой последний роман, переведенный на английский, который только что вышел в США, – «Токийская невеста». Название меня расстроило, уж очень смахивает на фильм с Сандрой Баллок, но издатель заверил меня, что оригинальное название «Ни от Евы, ни от Адама» нельзя перевести адекватнее. С 1 по 14 февраля я буду в вашей прекрасной стране с рекламной кампанией.

Сегодня Барак Обама вступает в должность президента США. Это великий день. Я думаю, что Вы скоро вернетесь домой, и от души за Вас рада.

Ваш друг

Амели Нотомб

Париж, 21/01/2009

Во время моего американского турне я не упускала случая сообщить всем и каждому, что переписываюсь с солдатом, несущим службу в Багдаде, который – подумать только! – читал все мои книги. На журналистов это произвело весьма благоприятное впечатление. «Филадельфия дейли репорт» поместила статью под заголовком «US Army soldier reads Belgian writer Amelie Nothomb»[7]. Какую ауру вокруг меня создала эта информация, я толком не знала, но результат и впрямь оказался впечатляющим.

Дома, в Париже, меня ожидала гора почты, в том числе два письма из Ирака.

Дорогая Амели Нотомб,

Спасибо за «Токийскую невесту». Не расстраивайтесь, название отличное. И Сандру Баллок я обожаю. Я так рад, что прочту эту книгу. Знаете, время у меня будет: вернемся мы еще не завтра. Новый президент сказал, что вывод войск займет девятнадцать месяцев. А я прибыл сюда в числе первых и уйду, сами убедитесь, в числе последних: судьба у меня такая. Но вы правы, Барак Обама – тот человек, что нам нужен. Я голосовал за него.

Sincerely,

Мелвин Мэппл

Багдад, 26/01/2009

Дорогая Амели Нотомб,

Я просто тащусь от «Токийской невесты»! Надеюсь, что Сандра Баллок согласится на главную роль, это было бы классно. Какая чудная история! В конце я плакал. Я не спрашиваю Вас, было ли это на самом деле: книга такая жизненная.

Как Ваши успехи в Америке?

Sincerely,

Мелвин Мэппл

Багдад, 7/02/2009

Я сразу же написала ответ:

Дорогой Мелвин Мэппл,

Я очень рада, что вам понравилась моя книга.

В Вашей прекрасной стране все прошло очень хорошо. Я везде говорила о Вас: почитайте эту статью из «Филадельфия дейли репорт». К сожалению, я не могла сказать журналистам, откуда Вы родом. Я так мало о Вас знаю. Если Вы не против, расскажите немного о себе.

Ваш друг

Амели Нотомб

Париж, 16/02/2009

Гипотетический фильм с Сандрой Баллок я предпочла обойти молчанием: не ожидала, что моя шутка будет принята всерьез. Мелвин Мэппл был бы жестоко разочарован, узнай он, как мало шансов на существование имеет этот фильм. Не стоит огорчать Corn Belt.

Дорогая Амели Нотомб,

Сказать не могу, как меня порадовала статья из «Филадельфия дейли репорт». Я показал ее товарищам, и теперь они все хотят Вам написать. Я им сказал, что уже нет смысла, ваше американское турне закончилось: им ведь одного надо – чтобы в прессе про них написали.