Молодость - Паоло Соррентино

Паоло Соррентино

Молодость

Paolo Sorrentino

La giovinezza

© 2015 RCS Libri S.p.A., Milano

© А. Ямпольская, перевод на русский язык, 2015

© А. Долин, послесловие, 2015

© А. Бондаренко, художественное оформление, макет, 2015

© ООО “Издательство АСТ”, 2015

Издательство CORPUS ®

Паоло Соррентино

Молодость

Глава 1

Ясное весеннее солнце освещает определенно британскую физиономию. Бледная кожа с краснотой, короткие светлые волосы, рубашка, галстук, на вид лет пятьдесят. Лицо очень умное. И убедительное. Мужчина сидит нога на ногу в прелестном парке отеля.

За его спиной, чуть поодаль, двое помощников помоложе.

Еще дальше – красивый бассейн. Купающихся мало, сонная, отпускная атмосфера, какая бывает ранним утром. Все закутаны в одинаковые мягкие белые халаты.

Девственно чистый луг покрыт брызгами воды гидромассажных ванн.

В глубине – чудесный альпийский отель. Одновременно уютный, сонный и шикарный.

Здание отеля обрамляют царственные Альпы. Мужчина достает пачку сигарет и уже собирается закурить, как его останавливает спокойный голос без тени упрека:

– Здесь не курят.

– Даже на улице?

– Даже в помещении.

Спокойный голос принадлежит сидящему напротив мужчине. Англичанин, лет восьмидесяти, в мягком бежевом непарном костюме, внушительные очки, черная оправа, за очками спрятались светлые, водянистые глаза, печальный проницательный взгляд. Это Фред Баллинджер.

Их разделяет столик. Перед Фредом – раскрытая газета. Он спокоен, умиротворен, невозмутим, в глазах то и дело сквозит разочарование. Он разворачивает конфету и засовывает ее в рот привычным жестом, как человек, который часто ест конфеты.

– Мистер Баллинджер, можно мне называть вас “маэстро”?

Фред Баллинджер пожимает плечами. Ему все равно.

– Как отдыхается?

– Спасибо, прекрасно.

– Давно сюда приезжаете?

– Больше двадцати лет. Раньше приезжал с женой. Теперь один, у меня здесь много друзей.

– Почему Швейцария?

– Близко к Италии. А я после Лондона и Нью-Йорка четверть века руководил Венецианским оркестром.

– Точно, как же я мог забыть! Наверное, здесь можно полностью расслабиться.

– Здесь только это и можно сделать.

Мужчина расплывается в улыбке. Фред – нет.

– Маэстро, вы еще дирижируете или сочиняете музыку?

– Нет. Я на пенсии.

– Разумеется, я, как и все, ваш большой поклонник.

– Спасибо!

Англичанин улыбается:

– Маэстро, как я вам говорил, я работаю на Букингемский дворец, организую особые мероприятия.

Фред слегка оживляется:

– Вы работаете на королеву?

– Практически да!

– Прекрасно. Монархия всегда вызывает нежность. Его собеседник удивлен:

– Извините за нескромный вопрос, почему монархия вызывает нежность?

– Потому что она уязвима. Уберешь одного человека – и сразу изменится целый мир. Это как брак.

– Королева почтет за честь, если вы согласитесь принять в июне рыцарский титул.

Фред Баллинджер едва заметно усмехается:

– Знаете, что сказал Сати, когда его собрались наградить орденом Почетного легиона? Он сказал: “Отказаться от ордена – полдела, главное – не заслужить его”. Но я не Сати. Извините, у меня дурная привычка сыпать цитатами.

– Ее величество будет счастлива узнать, что вы согласились.

– Ее величество никогда не бывает счастлива. Несколько обескураженный, посланник королевы делает вид, что не расслышал, и продолжает:

– Кроме того, церемония награждения пройдет в день рождения принца Филиппа. Королева желает подарить ему концерт: Лондонский филармонический оркестр сыграет в Уимблдонском театре, к которому принц очень привязан по неизвестным мне причинам, и королева будет счаст… то есть почтет за честь, если вы согласитесь дирижировать концертом и исполнить отрывки из ваших произведений.

– Я давно не дирижирую.

Его собеседник улыбается:

– Уверен, вы не забыли, как это делается.

Фред Баллинджер задумывается с серьезным видом.

– Нет, я не забыл, как это делается.

Королевский посланник вновь расплывается в радушной улыбке.

– Принц Филипп и королева придут в восторг, когда услышат ваши знаменитые “Приятные песенки”.

Бесстрастно, почти обреченно Фред заявляет:

– Я не исполню ни одну из “Приятных песенок”.

– Почему?

– По личным причинам.

– Мы можем пригласить спеть партию сопрано великую Чо Суми.

– Чо Суми не годится.

– Скажите сами, кто из сопрано годится, и мы ее пригласим.

– Никто не годится.

Похоже, решение окончательное. Фред Баллинджер вновь погружается в чтение газеты. Все комплименты оказались бесполезны. Королевский посланник печально опускает голову.

Тишина. Слышен лишь слабый шум. Фред ритмично потирает пальцами конфетную обертку. Короткие, меняющиеся интервалы складываются в музыкальный ритм.

Королевский посланник берет сигарету, подносит зажигалку, но вспоминает о запрете на курение.

– Позвольте, маэстро, но королева может обидеться, она не привыкла к отказам, – бормочет он, предпринимая последнюю, слабую попытку.

Фред Баллинджер, не отрываясь от газеты, внезапно перестает шуршать конфетной оберткой.

– Ей придется смириться. Есть вещи поважнее моих “Приятных песенок”.

Королевский посланник встает с безутешным видом:

– Я передам содержание нашего разговора. До свидания, маэстро!

Он собирается уходить. Помощники следуют за ним. Когда они поднимаются, мы видим столик у них за спиной: за ним сидит мужчина, очевидно, слышавший всю беседу.

Это Джимми Три, ему тридцать четыре года. Калифорниец, невероятный красавец, звезда Голливуда. Ранним утром он ест бифштекс с жареным картофелем. У него утомленный вид, на голове бейсболка, которая ему не идет, отросшая за несколько дней щетина, солнечные очки, обыкновенная, помятая одежда.

Трое англичан огибают бассейн, направляясь к выходу, как вдруг нечто удивительное привлекает внимание королевского посланника.

Это нечто – мужчина, покачивающийся в воде. Видно только его лицо. Одутловатая, типично южноамериканская физиономия, волосы покрашены в невероятный желтый цвет, мясистый рот, лет пятьдесят, страдальческое выражение, умные темные глаза, глубокие морщины, какие редко увидишь у человека среднего возраста. Он смотрит в пустоту.

Королевский посланник пристально разглядывает его, потом тихо спрашивает у помощника:

– Ты видел? Это он?

Помощники обращают взгляд к бассейну и сразу же узнают мужчину. Они заметно взволнованы.

– Конечно, он.

– Господи, точно он!

Троица шагает дальше, тайком поглядывая на латиноамериканца в бассейне, который теперь при помощи женщины лет сорока и трех спасателей, на которых он повис, словно мешок, поднимается из воды по удобной лестнице – в одиночку ему ее не преодолеть.

Мужчина медленно выбирается из бассейна, теперь видно, что он невероятно толстый и ему бесконечно трудно двигаться. Задыхаясь, тучный и харизматичный персонаж усаживается у бортика бассейна. Его руки покрыты татуировкой с портретами знаменитых героев знаменитых революций.

Спасатели удаляются. Женщина лет сорока с добрым и терпеливым лицом – вероятно, спутница толстяка. Она присаживается рядом с ним. Вытирает ему полотенцем волосы. Нежно заботится об этом гигантском ките.

Глава 2

Венеция, ночь

Неожиданные и неровные, приглушенные и тихие, словно доносящиеся из самой глубины моря и сознания, раздаются прерывистые звуки гитары.

То, что предстает сейчас перед нашими глазами, похоже на видение.

Чудесное видение: пустынная площадь Святого Марка залита водой. Бескрайняя площадь, с неповторимыми портиками и дворцами и с омывающим колонны прямоугольным озером.

Через площадь проложены высокие и узкие пешеходные мостки. На площади никого.

Некоторое время спустя в этом самом загадочном на свете городе, вдали, на узеньких мостках, из ночной темноты появляется Фред Баллинджер.

Он идет короткими шажками, с трудом, неуверенной стариковской походкой.

Фред поднимает взгляд и замечает на противоположном конце мостков величественную женскую фигуру. Они движутся друг другу навстречу – единственные люди в сказочной, затопленной Венеции. Они уже совсем близко, скоро они встретятся, Фред с плохо скрываемым удивлением пристально смотрит на женщину: ростом она метр восемьдесят пять. Писаная красавица, черноволосая, зеленоглазая – кажется, женщина ненастоящая. На ней цельный купальник, через плечо лента с надписью “Мисс Вселенная”.

Она идет по мосткам неестественной походкой, как ходят топ-модели во время важных показов. Совсем скоро они встретятся. Мостки узкие, не шире метра, поэтому, чтобы пройти и не оказаться в воде, обоим приходится повернуться боком. При этом они неизбежно дотрагиваются друг до друга. Пышный бюст Мисс Вселенной слегка касается тощей груди Фреда Баллинджера.