Обреченные - Владимир Еркович

Владимир Еркович

Обреченные

© Еркович В.А., 2016

© Издательство ИТРК, издание и оформление, 2016

Intro

3 октября 2015-го. Маленькая комната без окон, не больше шести квадратов, кишит людьми. Одни приходят, другие уходят. Одновременно здесь находятся от трех до пятнадцати человек. Как морские волны, люди наполняют и освобождают небольшую гримерку московского клуба RED. Перекладина у стены плотно завешана куртками, на полу хаотично разбросаны сумки и рюкзаки.

– Где бутерброды? Дайте пожрать! – Мульт делает большой глоток холодного «Хольстена».

– Мужчины, включайте логику, бутерброды в холодильнике! Е-мое! – отвечает Лу, продолжая расчесываться перед широким, во всю стену, зеркалом.

– Э-э-э. Я бы попросил! – Мульт достает из небольшого холодильника вспотевший бутерброд с сыром и вымывается из гримерки, подчиняясь необъяснимому закону приливов и отливов.

На небольшом светлом диване сидят двое: Степан и Кондрат. Для одного это первый сольный концерт в составе группы, другой стоял у истоков и видел всех музыкантов, когда-либо игравших в TRACKTOR BOWLING. Степа нервно отбивает дроби по коленям, Кондрат – само спокойствие. Откинувшись на спинку дивана, он попивает вишневый сок из пластикового стаканчика. По его виду вообще не понятно, что он чувствует.

Эй, народ! Осторожнее там с дверью! Басуху не сбейте! – Вит кладет свой объемный рюкзак на пол так, чтобы дверь гримерки не могла достать до его гитары, стоящей у стены.

Выступление TRACKTOR BOWLING в клубе RED было запланировано едва ли не за год. Повод для выступления тоже серьезный – презентация нового альбома после пятилетнего перерыва. Последние три года группа практически не существовала, но официально вроде как не распадалась. Музыканты назвали это «творческим отпуском», хотя обычно это и означает развал группы. Никто не верил, что они соберутся вновь, но они все-таки собрались и записали новый альбом с символичным названием «Бесконечность». Сегодня московская презентация.

Люди продолжают приходить и уходить. Приливы и отливы в гримерке сменяются волнами и круговоротами. Заходит оператор, достает аккумулятор из сумки на полу и уходит. Девушка-фотограф делает несколько снимков. За это время персонажи в помещении сменяются еще несколько раз. Атмосфера как на свадьбе, где люди не всегда знакомы друг с другом. Так любой может зайти, взять что-то и уверенно выйти. Каждый из присутствующих подумает, что это чей-то знакомый, тоже задействованный в подготовке концерта.

– Где Люда? Я же просила распечатать мне тексты всех песен! Тут двух не хватает! – кричит Лу, перебирая листы А4. Новые тексты всегда приходится учить на первых концертах. В студии не до того.

– Там человек из Rolling Stone, можешь пообщаться? – заходит в гримерку Ксения Зацепина, пиарщица группы.

– Я как-то не рассчитывала на интервью.

– Да там даже не интервью, а скорее комментарий.

– Давай, заводи. Я же могу общаться и краситься одновременно? – соглашается Лу, выдавливая на пальцы тональный крем.

Пока парень из журнала пытает вокалистку, остальные выходят в коридор.

– У нас обязательно должна быть запись мультитреком! – давит Кондрат на чувака с загадочной аббревиатурой PZDC на куртке.

– Погоди, мужик, я в переписке говорил, что будет запись общего звука с пульта. Все согласились.

– Кто согласился? Я не соглашался! Это обязательное условие!

– Слушай, Саня, ну мы же не концертный альбом пишем. Должно неплохо получиться, для видео хватит, – Вит сглаживает обстановку.

Тридцать минут до выступления.

В относительно пустую гримерку заходит Илья Островский. Его компания Strova Media выступает организатором этого концерта. У него сегодня еще выступление Infected Mushroom в другом клубе, но он все же заехал ненадолго в RED.

– Просто решил отдать честь старой гвардии, – говорит Илья, пожимая руку Виту.

Островского вымывает из гримерки, и она снова наполняется людьми и гулом, который уже не стихает. Уже чувствуется, что развязка близка.

– Я прошу покинуть гримерку всех, кроме участников группы! – директор TRACKTOR BOWLING Антон Дьяченко поднимает кверху обе руки. Жест школьного учителя, которым можно разом усмирить до тридцати подростков.

Сакральный жест и громкий командный голос дают свой эффект. Лишние выходят, и в гримерке действительно становится тише.

Двадцать минут.

Уже никто не смеется и не шутит. Если улыбки и проскакивают, то какие-то натянутые. Кажется, что нервяк каждого передается по кругу и закольцовывается, уплотняя атмосферу в помещении. Даже дышать становится как-то тяжелее.

Перед концертом было продано около девятисот билетов. Со входа по рации передали, что прошли чуть более шестисот человек. Есть опасение, что к началу концерта не все успеют войти, но и сильно затягивать нельзя. Организаторы поставили четкий лимит по времени, а резать программу не хочется. Она сегодня большая, почти на два с половиной часа. Весь новый альбом «Бесконечность» и куча старых треков.

Десять минут.

В гримерке уже никто не сидит. Техники Ильяс и Нур помогают музыкантам закрепить за спиной провода от ушных мониторов. Степан похож на боксера перед чемпионским боем. Встряхивает руки, вращает тазом, поочередно разминает ноги, уперев носки в пол.

ТРАК-ТОР! ТРАК-ТОР! – слышится синхронное скандирование из зала.

Крики тысячной толпы заставляют вибрировать хлипкие стены гримерки. Воздух становится еще плотнее.

– ТРАК-ТОР! ТРАК-ТОР!

– У меня пришел бас, – говорит Вит, поправляя наушники.

– У меня там mute стоит, сходи, нажми любую кнопку на контроллере, – Кондрат отправляет Ильяса на сцену.

– ТРАК-ТОР! ТРАК-ТОР!

– Ксюша, надо запускать интро, оно идет пять минут! – нервничает Вит.

– У меня есть часы, – Зацепина не теряет спокойствия.

– ТРАК-ТОР! ТРАК-ТОР!

– Мы не успеем! – распаляется басист.

– Успеем!

– ТРАК-ТОР! ТРАК-ТОР! – крики нарастают.

Степан и Кондрат синхронно прыгают на носочках. Похоже, чемпионский бой предстоит обоим.

– ТРАК-ТОР! ТРАК-ТОР! – давление, идущее от зала, становится просто невыносимым.

Наконец, пошло интро. Скандирование стало стихать, послышались протяжные ноты вступления. Все спускаются по лестнице из гримерки к небольшому помещению за сценой.

Две минуты.

Собираются в круг. Музыканты, техники, директор – все протягивают руки, соединив их в центре и образовав подобие колеса.

– Трактор здесь? – выкрикивает Вит.

– Здесь! – вторит ему десяток голосов. Прожав центр колеса, они синхронно поднимают руки вверх.

Интро стихло. Наступила давящая тишина. Все.

Это море открыто для разных судов

Со всех направлений.

Корабли на причалах ждут свежих ветров

И модных течений.

Те, кто снял якоря и поднял паруса,

Покинули порт,

Веря в то, что однажды своею рукой

Сотрут горизонт.

Глава 1

В 1989 году в Советском Союзе все острее ощущалось начало конца. В магазинах уже пропадали продукты, сухой закон почти отменили, и люди стали пить еще жестче, чем раньше. В отечественной музыкальной среде тоже наблюдался полный беспросвет. В топе предпочтений советских граждан были композиции «Ласкового мая», Жени Белоусова и Валерия Леонтьева. А для советской рок-тусовки главным событием стал «Фестиваль мира», который прошел в августе на стадионе «Лужники». В течение двух дней перед полной поляной советских рокеров выступали Bon Jovi, Scorpions, Ozzy Osbourne, Motley Crue, Cinderella, Skid Row и отечественные группы: «Парк Горького», «Бригада С» и Nuance. Не самый тяжелый рок, но на сухом, выжженном культурном пространстве СССР этот концерт был подобен тропическому ливню. Сейчас об этом фестивале помнят немногие, просто советская пресса мягко утопила инфоповод. В газетах и на ТВ событие было отмечено лишь короткой новостной строкой. Слишком уж сильно Moscow Music Peace Festival выбивался за рамки совковой действительности. Власти испугались того, что неизменно происходит после таких мощных событий – необратимого переворота в сознании людей.

Так живет человек, вяло варится в своей каше, и кажется, что жизнь впереди имеет пусть мрачноватые, но привычные и понятные очертания. Есть шоссе и ограждения по краям. Человек идет туда, где дорога сливается с серым небом, и кажется, что по-другому быть не может. Но в какой-то момент ограждение рушится, и со стороны врывается порыв свежего воздуха. Настолько сильный и непохожий на все известное ранее, что глушит, сбивает с ног и туманит голову, как удар Ивана Драго. Это не легкий, пьянящий ветерок странствий, а настоящий ураган эмоций. Жесткий и дико крутой. Одни его пугаются и спешат отбежать в сторону от проклятой дыры в заборе, а для других он становится смыслом жизни и полностью меняет систему координат. В числе многих под замес урагана попала компания молодых парней из московского района Матвеевское. Среди них был и Александр Кондратьев, ставший впоследствии известным как Кондрат.