Под крылом Ёля - Анна Владиславовна Михалевская

Анна Михалевская

ПОД КРЫЛОМ ЁЛЯ

Рыночную площадь Торна вывернуло наизнанку.

Булыжники разметало, как хлебные крошки, и они валялись вперемешку с покорёженными остовами телег, сплюснутыми колёсами, обломками утвари и месивом из съестных припасов. То тут, то там алели плодами кайю изуродованные тела: на них пятнами налипла мука, мякоть овощей, зёрна какой-то крупы.

Недавний пир Ёля.

Йорга перешагнула мертвеца, сапог задел когтистую лапу. Девушка окинула взглядом когда-то бойкую площадь, теперь — кладбище.

Предупреждая об опасности, рыкнул за спиной Тень, крупный пёс с густой серой шерстью.

— Жди здесь!

Пес неодобрительно посмотрел на хозяйку. Но делать нечего, приказ есть приказ. Он сел у кромки разлома, навострил уши.

Йорга стиснула рукоять ножа, ногти врезались в ладонь.

Она ходила между трупами, изучая мертвецов. Задержалась у последнего, тело бедняги изменилось до неузнаваемости: на изуродованном лице выступил птичий клюв, позвоночник неестественно изогнулся, вместо локтя торчали обломки кости, а на плечах топорщились перья. Метаморфозы проходили стремительно — прорывая плоть и ломая кости, из человеческого тела прорастало птичье. Глаза мертвецов блестели страхом и болью, и оттого казалось, что они никак не могли умереть до конца. Братья ловчие говорили, что человеку не под силу пережить превращение, да и Йорга таких не знала.

Она была готова к этому — боль, искорёженное тело — всё будет после. Она не успокоится, пока не настигнет Ёля! Чтобы метнуть нож, хватит пары мгновений…

Лас попал под крыло Ёля в полную луну месяца гроз. С башни ловчих Йорга увидела вдали похожую на птицу чёрную кляксу, та стремительно приближалась к городским стенам. Рваное пятно — прореха в безоблачном небе — зависло над покрытыми дёрном крышами, выплюнуло веретено урагана. Оно росло и росло, сжирая всё на своём пути — дома, людей, скот, деревья…

Присыпанный дерном, Лас лежал на груде обломков и, казалось, улыбался. Йорга трясла его за плечи, била по щекам, кричала… Её нашли братья ловчие, на руках отнесли в башню. Разглядывая беленый потолок кельи и перебирая обрывки воспоминаний, Йорга вдруг поняла, что Лас сумел сохранить человеческий облик — ни клюва, ни когтей, ни птичьего хребта! Особая милость Ёля или проклятие? Хотя, какая, в сущности, разница…

Девушка накрыла лицо мертвеца обрывком рубахи — как делала со всеми — чтобы по-своему почтить погибших.

Завидев Йоргу, пёс поддел носом её ладонь, вильнул хвостом и затрусил рядом.

Она шла по знакомым улицам и видела их будто впервые. Деревья кайю, прозванные гнёздами Ёля, — невысокие с белёсыми пушистыми, будто оперёнными, ветками — засеяли каждый дюйм земли. Пробивая мощёные дороги богатых кварталов, вылезая из пыли, луж и помоев окраин, они буйно разрослись по всему Торну. Бурые сморщенные плоды напоминали запекшиеся сгустки крови, и разило от них так же тошнотворно.

Засилье кайю — нехороший знак, скоро война доберется и сюда. До недавнего времени северный Торн неплохо держался. Но вспыхнувшие на юге междоусобицы, точно мор, разоряли город за городом. Графы-наместники дрались за земли, и обезумевшие люди вслед за ними готовы были перегрызть друг другу глотки. Они все стали вечными беженцами — в прохудившемся платье и с такой же прохудившейся бесприютной душой.

Она остановилась у ворот башни, постучалась условленным кодом. Привратник открыл окошко, встретился с хмурым взглядом Йорги. Лязгнул засов, и девушка переступила порог.

Во дворе царила сумятица: братья стаскивали вниз вещи, связывали их в платки и грузили тюки на повозки. Тень поднял морду и принялся нюхать воздух. Фыркнул, оглянулся на Йоргу.

— Знаю, — коротко сказала она. — Он придёт ещё раз. Сегодня.

Завидев Йоргу, невысокий мужчина с вытянутым лицом и острым носом направился к ней.

— Ёль явится очень скоро. Собирайся, Йорга! — Мужчина подтолкнул девушку к окованной железом двери.

Йорга не шелохнулась.

— Я останусь, настоятель Ове.

Ове ответил ей колючим взглядом, недовольно поджал губы.

— Ты ведь помнишь, что случилось с Ласом? Живой отсюда не выйдешь.

Имя ловчего отозвалось болью в грудине. Но Йорга не подала виду, выдержала взгляд Ове, и тот, будто признавая за ней право на бестолковую смерть, всё-таки отступил.

— Позаботьтесь о нём! — она махнула на ощерившегося Теня. Пёс переводил настороженный взгляд с Йорги на Ове, снова на Йоргу и тихо рычал.

Ове кивнул, подошёл к Теню, тот оглушительно залаял. Настоятель вздрогнул и сквозь зубы произнёс:

— Я не притронусь к твоей собаке…

Йорга присела на корточки, погладила Теня по загривку. Упираясь всеми четырьмя, тот всё-таки дал подвести себя к повозке. Девушка устроила его между мешками с пожитками, и пёс нехотя повиновался. Проводил хозяйку долгим взглядом…

Скрипнули петли двери. Йорга осталась в башне одна.

* * *

Этаж за этажом винтовая лестница накручивалась на ось башни. Йорга миновала дверь в погреб, прошла помещение для гостей и паломников, поднялась на второй этаж кухни и трапезной, ещё выше: мастерские, кельи братьев и настоятеля, зал собраний, библиотека…

Стропила чердачной крыши были увешаны пучками трав, из которых братья делали лечебные настойки и яды. Йорга глянула на красно-синие соцветия патьи. Было дело, она еле выкарабкалась: три дня валялась без памяти, пока тело боролось с ядом. С патьей нужна предельная осторожность — стоит нарушить меру, и человек уже не очнётся…

Йорга выбралась на террасу крыши, прошлась вдоль балюстрады по кругу. Рука невольно потянулась к поясу. Небо было обложено кляксами, и все они ползли к башне ловчих.

А ведь братья подозрительно легко отказались от борьбы, подумала Йорга, никто не вызвался её поддержать, и даже настоятель, который везде совал свой длинный нос, не стал отговаривать. Конечно, Йорга бы не приняла помощь, это её сражение! Но вот так бежать, как последние трусы…

Испокон веков братство ловчих противостояло Ёлю. Легенды рассказывали об этом на разные лады, но все они сводились к одному: людям явится вестник последнего сражения, и тогда, если самый слабый ловчий победит Ёля в поединке, птица горя наконец уступит место Кануку, птице благоденствия. Братья положили все силы на воспитание учеников — чтобы даже слабые стали сильными. Но легенды оставались легендами, а смутные времена уносили жизни. Первый раз Йорга увидела пришествие Ёля ещё девочкой. С тех пор он всё чаще наведывался к людям.

Она играет ножом, лезвие мелькает, как крылья бабочки. Йорга подбрасывает нож, ловит зубами рукоять, достаёт из-за спины шляпу, насаживает её на острие. Шляпа вертится волчком. На площади города Скилле собралось немало зевак —