Тебе, моя единственная любовь - Мидзуна Кувабара

Кувабара Мизуна

ТЕБЕ, МОЯ ЕДИНСТВЕННАЯ ЛЮБОВЬ

Глава 1

ЖЕНЩИНА В БЕЛОМ

Прошло около часа с тех пор, как попадавшиеся им на дороге машины начали одна за другой включать фары. Когда же они, наконец, въехали в город Уозу, что в префектуре Тояма[1], снаружи полностью стемнело.

— Где мы сейчас?.. — дремавший всё это время Такая проснулся и, протирая глаза, оглядывался по сторонам. Похоже, его разбудил свет фар со встречной полосы.

— Только что въехали в Уозу. Поспали?

— Ага… — машина ехала настолько плавно, что он невольно задремал.

На этот раз Наоэ приехал на «Цельсиоре» — должно быть, запомнил, как Такая однажды обмолвился, что хочет на нём прокатиться. Если уж на то пошло, то Такая предпочел бы «Бенц», но семейство Татибана сейчас находилось в самом разгаре жарких споров касательно распределения машин — с тех самых пор, как Наоэ разбил свой «Сефиро» в Ямагате. Он скорбно жаловался: «Мне больше не дают „Бенц“ на дальние поездки». Такаю это совсем не удивляло. Родственников Наоэ можно было понять, и, хотя в глубине души он по-прежнему мечтал когда-нибудь дорваться до их «Феррари Тестароссы», пока что, так и быть, решил довольствоваться прокатными машинами.

— Вы, должно быть, проголодались, — сказал Наоэ, бросив взгляд на часы. — Хотите, где-нибудь остановимся и поедим?

— Да мне, в общем, всё равно… Или мы едем в одно из тех мест, куда не стоит отправляться на голодный желудок?

— Нет, что вы. Просто чтобы сделать то, что нам нужно, лучше дождаться более позднего часа. Я здесь знаю один хороший ресторан, пойдёмте.

Сегодня он казался более расслабленным, чем обычно. Такая кивнул в знак согласия — отказываться от хорошей еды причин у него не было. Наоэ, похоже, неплохо знал места; он вёл машину легко и уверенно, совсем не заглядывая в карту.

Наоэ попросил Такаю съездить с ним в Уозу на третий день после возвращения из Нары. Тот сразу занервничал: неужели опять что-то стряслось? Но в устах Наоэ это не прозвучало как нечто неотложное, он просто просил составить ему компанию.

Префектура Тояма, город Уозу. Средневековая провинция Эттю непосредственно граничила с Этиго, потому и связи с кланом Уэсуги здесь были сильны. В том, похоже, и крылась причина их нынешней поездки. «Я хочу, чтобы вы кое с кем встретились», — так он сказал…

Пообедали в том самом ресторане. Когда вышли на улицу, было уже полдевятого.

— Вам понравилось? — спросил Наоэ по дороге к машине.

— Ага, люблю сасими, — ответил Такая с довольным видом. — В Мацумото бывают из конины, но вот с рыбой у нас в горах напряжёнка…

— Вот как. Тогда вам стоит приехать сюда в декабре — самый разгар рыбного сезона. Тояма славится своими суси из горбуши, но прочая рыба и крабы здесь тоже очень хороши. Я вас как-нибудь еще отвезу.

— Правда? Здорово! На самом деле, человеку удается почувствовать всю прелесть жизни, только когда он спит или ест что-нибудь вкусное…

Наоэ не мог удержаться от улыбки, глядя, как Такая радуется. Он подошел к машине и сказал, вставляя ключ в дверцу:

— Отсюда до нужного места всего пять минут езды. Нам уже пора.

Такая пристально посмотрел ему в лицо, сразу вспомнив, что до сих пор не знает, зачем они сюда приехали. Не рыбу же есть, в конце концов.

— С кем я должен встретиться?

— Скоро узнаете, — ответил Наоэ с улыбкой. — Осталось совсем чуть-чуть.

Они остановились у школы, рядом с трамвайной остановкой «Уозу», вышли из машины и направились прямиком к главным воротам. Открыв замок силой мысли, прошли за ограду — туда, где у самого входа в здание стояла мемориальная плита. Надпись на ней гласила: «Здесь стоял замок Уозу». Шестым чувством Такая тонко улавливал нечто необычное в окружающем пространстве.

— Что это за место?..

— Когда-то здесь был замок, замок Уозу. На месте этой школы как раз находилась главная цитадель.

Глядя, как Такая настороженно озирается по сторонам, Наоэ проговорил:

— Вижу, вы уже заметили.

— Что тут творится? Приличная потусторонняя активность…

— Влияние Усобицы Духов[2], очевидно. В последнее время в округе неспокойно, духи-генералы[3] начинают действовать… Наверное, это и послужило толчком. Местные призраки тоже заволновались.

— Духи тех, кто погиб в этом замке?

— Да, — сказал Наоэ, проводя Такаю на задний двор. — Когда-то замок принадлежал Уэсуги. Он был важным стратегическим пунктом для наступления на Эттю и Ното. Господин Кэнсин[4], бывало, останавливался здесь во время своих походов.

Они подошли ко входу в расположенный по соседству детский сад. У самых ворот росла сосна, а под ней стояла ещё одна каменная плита, на которой было высечено стихотворение.

— «Воин снимает латы, дабы дать отдых усталым плечам; плач диких уток близко у изголовья»… Строчки, которые князь Кэнсин написал на этой земле. Он провел здесь много яростных и тяжёлых сражений, и было время, когда вся область Эттю находилась под властью Уэсуги. Но потом князь Кэнсин скоропостижно скончался. Смута Отатэ[5] охватила земли Этиго, и Ода[6] воспользовался моментом, чтобы начать кампанию по захвату Эттю.

Заметив, как Такая поморщился, Наоэ сказал:

— Вам этот рассказ, должно быть, неприятен…

— Нет… Ничего, продолжай.

Повинуясь его желанию, Наоэ заговорил снова:

— Когда ваша смерть положила конец борьбе за наследство, князь Кагэкацу двинул войска, чтобы отвоевать Эттю. Замок Уозу был тогда одновременно и опорным пунктом для нападения на Эттю, и оплотом обороны Этиго. Поэтому Ода собрал армию и объединенными силами атаковал замок.

Наоэ сделал паузу и взглянул Такае в лицо.

— Сасса Наримаса[7], которого вы помните, тоже участвовал в той битве. Нобунага повелел ему править этими землями, и Наримаса, вероятно, был самым решительным образом настроен очистить Эттю от Уэсуги.

Такая молчал.

— Когда происками Оды Мори Нагаёси из Синано внезапно напал на Этиго, господин Кагэкацу был вынужден вернуться в Касугаяму. Он не смог даже послать подкрепление в Уозу и потому, скрепя сердце, разрешил остававшимся там генералам сдать замок. Но те отказались сдаваться. Они приняли осаду и продолжили сопротивление.

Наоэ перевел взгляд на темнеющее в ночи здание школы.

— Замок пал. Три тысячи солдат погибли в бою, а все семнадцать генералов совершили сэппуку вот здесь, у главной цитадели. По иронии судьбы это произошло ровно на следующий день после того, как Ода Нобунага был убит в храме Хоннодзи.

Такая распахнул глаза от удивления.