Свидетели Цусимы - Джон Вествуд

Джон Вествуд

Свидетели Цусимы

Перевод с английского Я. Вишневского

Оформление серии художника В. Щербакова

От переводчика

Уважаемый читатель!

Книга, которую вы держите в руках, — это не плод сочинительства. Это документ, живой отголосок одной из величайших трагедий России. Тогда в далеком Цусимском проливе близ Японии погибла целая эскадра русских кораблей под флагом адмирала Рожественского. Это случилось 14 мая 1905 года, и как раз в этом году мы переживаем столетнюю годовщину этого печального события. Сто лет назад под пушками японцев перевернулось, сгорело, пошло на дно более 20 кораблей и погибли 12 тысяч русских моряков.

К счастью, не все сгорело или ушло на дно вместе с кораблями: остались дневники и записи членов экипажей, и теперь благодаря этим источникам мы имеем ощущение реального прикосновения к этим дорогим нам бортам, орудиям, каждой заклепке погибших броненосцев, к горячим подшипникам их паровых машин, будто сами до них дотронулись, слышим и видим в сражении матросов и офицеров, слышим почти слитный гул канонады своих и чужих орудий, чувствуем запах горящего железа и пузырящейся в огне краски.

Да, под воздействием японской шимозы горело само железо. Каково же было командам русских броненосцев, нашим прадедам! Вечная память этим людям!

Теперь не скажешь, кто именно был виноват в катастрофе, но менее всего причастны к этому матросы и кочегары, машинисты и трюмные. Как всегда, у нас виноваты были никчемность, несуразность администрации (пославшей, к примеру, на восток 2-ю эскадру, когда, после падения Порт-Артура, в этом уже не было надобности), небрежность, бесшабашность штабов, неповоротливость, а иногда и воровство интендантства. Но об этом — в книге. Здесь только напомним историю со снарядами, которые адмирал собирался принять с одного из транспортов у Мадагаскара. В последний момент оказалось, что пароход пуст: снаряды были отправлены железной дорогой через Китай во Владивосток.

Поражение в Цусимском проливе было не только разгромом царского флота, это было событием судьбоносным, ибо, если Всевышнему было бы угодно увенчать героизм русских победой, то сам Николай, последний русский царь, уцелел бы на престоле, а Российская империя не поддалась бы так скоро разъеданию революцией. Цусима стала ударом, который ускорил приближение Октября 1917-го.

И все же, невзирая на проигрыш при Цусиме, сам переход в 11 тысяч миль тяжелых броненосцев через три океана был беспримерным. Это была настоящая эпопея, длившаяся девять месяцев в тяжелейших, изнурительных условиях, то в непереносимый зной, то борясь со штормом, в постоянном ожидании минной атаки, в вечном страхе, что кончится уголь. Уже сам факт, что русские, несмотря ни на что, дошли, был настоящим подвигом, чудом, которому помогли свершиться энергия и воля командующего эскадрой адмирала Зиновия Петровича Рожественского. (Сожаления достойно, что его память, а также память второго командующего эскадрой контр-адмирала Небогатова, равно как и сам героический поход 2-й Тихоокеанской эскадры, до сих пор нигде не увековечены в бронзе.)

Комментарии к этим воспоминаниям написал Джон Вествуд, военно-морской историк, тонкий знаток морского дела, специалист по военным флотам мира. Это тонкие, проницательные наблюдения, причем не в обиду разбитым русским, а напротив — в защиту этого оболганного, оплеванного русского флота.

В этом смысле «Свидетели Цусимы», хоть и написанная иностранцем, становится для нас нужной, даже патриотической книгой. Автор, много лет посвятивший изучению русского языка, глубоко, как бы изнутри, ухватил смысл и дух записей очевидцев. Читая книгу, в которой наряду с трагическим есть много и комических страниц, переживаешь, негодуешь и смеешься вместе с русскими моряками, «Свидетели Цусимы», написанная тонким специалистом и, судя по всему, просто порядочным человеком, сообщит вам много нового и заставит поразмыслить над нашим прошлым. Книга послужит не только как развивающее чтение, но может быть применима как учебное пособие, «внеклассное чтение» для наших моряков, морских специалистов, офицеров, курсантов морских училищ — всех тех, кто любит и знает море и связан с нашим ВМФ.

Виктор Вишневский

От автора

Было бы, пожалуй, преувеличением ставить Цусиму в один ряд с такими сражениями, как Саламинское или Трафальгарское. И все-таки Цусима заслуживает своего места среди великих морских сражений истории. Ведь если бы тогда победила Россия, судьба Дальнего Востока сложилась бы совсем иначе. Но и поражение России в Цусимском бою оказалось судьбоносным: оно приблизило падение царской власти в 1917-м. Цусима была замечательна и в других отношениях. Нечасто бывает, чтобы проигранное сражение вызывало оживление на биржах страны-неудачницы. Цусима была единственным боем, когда противостоящие флоты броненосцев сошлись и бились сначала и до конца по теории морского боя. Цусимское сражение примечательно и тем, что многие его участники вели дневники и записи. Несмотря на то что большинство этих записей погибло вместе с ушедшими на дно кораблями, то, что сохранилось, и то, что было написано позднее, имеет ни с чем не сравнимую ценность свидетельств самих очевидцев. Этого не оставила никакая другая морская баталия.

Цель этой книги, собрав наиболее выразительные и правдивые записи, письма, воспоминания, — показать, что должен был чувствовать человек, оказавшийся в морском бою в эпоху броненосцев. Когда представляешь себе морской бой, то невольно думаешь о вещах материальных: снарядах, ударяющих в броню, взрывах ниже ватерлинии, горящих или тонущих кораблях. Но ведь за всем этим — люди, точно такие же, как на суше в окопном бою! Большое достоинство включенных в книгу воспоминаний в том, что их авторы описывают этот бой именно с человеческой, а не с материальной точки зрения. Читая их, начинаешь по-новому видеть не только Цусимский бой, но и вообще морские сражения.

Первоначальным намерением автора было соединить отдельные воспоминания краткими вставками. Однако эти вставки оказывались все более и более длинными, т.к. в ходе составления книги становилось ясно, что существующие свидетельства о Цусимском бое далеко не полны и не точны. Даже когда очевидцы совершенно правдивы в своих воспоминаниях, трудно с должной полнотой и точностью описать сражение, особенно морское, когда же им изменяют объективность и искренность, сделать это почти невозможно. Недостаток книг, написанных до сих пор о Цусиме, в том, что они опираются на немногие переведенные на английский язык русские источники, а последние часто бывают очень тенденциозны.

В конце данной книги имеются замечания по источникам. В них содержится критика тех переведенных на английский язык документов, на которых большей частью и основывались англоязычные материалы о Цусиме.

Надо заметить, что самым влиятельным и вместе с тем самым ненадежным из русских мемуаристов был офицер, судимый военным судом за поднятие белого флага о сдаче. Легко понять, что этому человеку трудно было быть объективным. Другой русский писатель (Новиков-Прибой. — Примеч. пер.), чья работа также была переведена на английский язык, написал о Цусиме документальный роман, и последующие авторы, писавшие собственные работы о Цусимском сражении, бесстыдно заимствовали из этой книги, не отдавая себе отчета, где в ней документальное, а где художественный домысел.

Официальные рапорты командиров (а также официальные отчеты морских ведомств) тоже следует трактовать весьма осторожно. Как будет замечено ниже, даже официальный рапорт адмирала Того имеет серьезные неточности.

Хочется верить, что данная книга рассеет существующее мнение о том, что в Русско-японской войне один из флотов был сборищем технически отсталых броненосцев с матросами-анархистами и офицерами-идиотами, а другой — триумфом британского судостроения с командой — сплошным совершенством под управлением самого Нельсона. Это лишь четверть правды, и вера в непобедимость японцев на море, возникшая в результате этой войны, была необоснованна и потому опасна. Многое, связанное с Цусимой, останется тайной, и предлагаемая книга, хоть и привнесет кое-какие новые факты, не сможет решить всех загадок

Самая большая из них — характер и намерения адмирала Рожественского. Предшествующие авторы изображали его либо бездарным самодуром, пользовавшимся расположением царя, либо трагической жертвой неспособной царской администрации. Вот почему в этой книге дается несколько совершенно разных взглядов на личность русского адмирала. Читатель на их основе может прийти к собственному выводу или (и это, пожалуй, более мудро) так и оставить Рожественского загадкой.