История влюблённого сердца - Луис Реннисон

Луис Реннисон

История влюблённого сердца

Хорошо смеется та, кто смеется последней

Воскресенье, 21 ноября

Моя спальня

Ливень

Полдень

На моих глазах воробья буквально смыло с насеста на ветке дерева. Надо было ему заблаговременно раскрыть зонтик! Но даже будь воробей при зонтике, он мог бы соскользнуть с мокрого листочка и столкнуться со скачущей мимо белочкой. Вот какова жизнь! Ну, по крайней мере, моя жизнь.

Я опять вышла из Долины недоумения и легкой походкой ступила во Вселенную Красной Попы. Что со мной происходит? Я люблю Бога Любви, и он мой один-единственный, но попробуй, убеди в этом мои губы! Дейву достаточно сказать: «С тебя причитается поцелуй!» — и они невольно вытягиваются. Скоро они будут гулять сами по себе.

12.30

Интересно, почему Бог Любви мне не позвонил? «Стифф Диланз» вчера вернулись после своей звукозаписывающей авантюры. Может, повлияла смена часовых поясов при переезде в фургоне из Лондона? А может, он поговорил с Томом и тот сказал: «Знаешь, Робби, вчера вечером мы все ходили на рыб-пати и когда играли в признания-желания, твоя новая подруга Джорджия случайно поцеловала Дейва. Жаль, что тебя не было на этой демонстрации краснопопости. Тебя бы прикололо!»

Ой! Ой-ой-ой, мамочка! Я краснопопая стерва!

12.35

С другой стороны, никто не видел, как я случайно поцеловала Дейва. Может быть, это останется секретом между мной и мной же?! Который я унесу с собой в могилу.

12.45

А что, если Джас случайно задумалась о чем-то, кроме своей челки, вспомнила Дейва, догнала ситуацию и проболталась своему так называемому бойфренду Тому?

Она ведь у нас Радио Джас.

13.00

Я позвонила бы Джас, но мне не хотелось спускаться к телефону, потому что внизу — совершенная дурка. Мистер и миссис Дом-Напротив заходили к нам миллион раз, вопрошая: «Почему? Ну почему?» и «Как?», а иногда «Я спрашиваю вас, почему? И как?».

Радует, что я не единственная краснопопая стерва во Вселенной, или даже на нашей улице. Наоми, их высокопородная кошка, беременна, хотя находилась под домашним арестом целую вечность. Как я уже объявляла каждому, кто в состоянии понимать простейшие вещи (то есть себе и… пожалуй, всё), Ангуса в данном случае винить нельзя. Он непричастный свидетель в меховых штанах.

14.05

В конце концов, мне пришлось спуститься, чтобы поискать хоть что-нибудь съестное. К счастью, мистер и миссис Дом-Напротив ушли. Однако Вождь крезанутых (папа) с важным видом расхаживал, стараясь вести себя по-взрослому. Он теребил бородку, поддергивал брюки и т. д.

Я сказала: «Фазер, люди воспринимали бы тебя более серьезно, если бы ты не держал у себя на подбородке этого барсучка».

Я сказала это очень беззлобно, веселым тоном. Но он, как всегда, взвился на дыбы и заорал: «Если ты не можешь вести себя по-умному, ЗАМОЛЧИ!»

Честно говоря, мне так много раз велели молчать, что, чувствую, я зря потратила время, научившись говорить.

Мне впору было бы выступать в пантомиме.

14.15

Я мимикой изобразила желание одолжить у маман пятерку, но мама притворилась, будто не поняла, что мне надо.

Опять у себя в спальне

14.45

Мистер и миссис Дом-Напротив вернулись с группой поддержки (крезанутые мистер и миссис Соседний Дом). Я решила спуститься поглядеть, что происходит в гостиной. Ангус — в отлучке, слава Богу. Этот день (с вечеринкой котолинчевателей) — не его.

Мистер Дом-Напротив (Колин) немного напоминает моего фазера: шумливый, неотесанный и сумасбродный. Он сказал: «Слушайте, она определенно… знаете, это… в положении. Весь вопрос в том, кто отец».

Папа (знаменитый кошачий мучитель) ответил: «Ну, как тебе известно, Колин, мы возили Ангуса к ветеринару, и его там… обслужили. По этой части сомнений быть не может».

Миссис Дом-Напротив уточнила: «И их там… вылечили, не правда ли? Его эти самые… Я хочу сказать, их там… отсекли?»

Это было омерзительно! Они обсуждали ангусовы прибамбасы целую вечность, мусоля тему, которая — как сказал бы наш французский практикант — Класснейший Анри, — grand mystere de les pantaloons[1].

Кстати, надо сделать французский, чтобы сохранить за собой первое место.

14.55

Вот мое задание по-лягушскому: «К сожалению, пока вы находились в кемпинге для туристов, ваш велосипед украли. Вы решаете дать объявление в местную газету. Напишите его по-французски».

15.00

Мое объявление гласит: «Merci beaucoup[2]».

15.00

Я немного ободрилась, потому что приехал дедушка и загорелся от своей трубки. Он сунул ее в карман брюк, не погасив, как следует. Дед избежал геенны огненной только благодаря быстроте моей реакции, а также сифону с содовой.

16.05

БЛ все не звонит. Я опять поджариваюсь на костре любви.

16.10

Я позвонила Джас.

— Джас!

— Что?

— Почему ты таким тоном говоришь «что»?

— Каким?

— Каким-то… странным.

— Я всегда говорю «что» таким тоном, если не говорю по-французски, когда я говорю quoi[3], и не по-немецки, когда я говорю…

— Джас, замолчи.

— Что?

— Не начинай снова. Дай мне сказать.

— Извини, продолжай уж…

— Знаешь, когда мы играли в признания-желания…

Она расхохоталась необычайно противно, даже для себя — скорее, расфыркалась. В конце-концов она сказала:

— Было ужасно смешно, не правда ли? Кроме того момента, когда ты заставила меня запихивать овощи в трусы. У меня с них до сих пор земля не отстиралась.

— Джас, сейчас и в остальное время твои трусы не являются предметом обсуждения. Положение — отчаянное!

— Почему?

— Бог Любви не позвонил, и я подумала, может быть…

— Ой, разве я тебе вчера вечером не сказала? Он просил меня передать тебе, что встретится с тобой у башни с часами. Он сегодня должен помочь родителям распаковать какой-то товар для магазина. Они, должно быть, намерены продавать особо ценные средиземноморские виноградные помидоры, которые…

— Джас, Джас, ты балдеешь от помидоров, это прозаизм нашей жизни. Но, пожалуйста, я хочу знать вот что: КОГДА Робби предлагал встретиться у башни с часами?