"Фантастика 2024-31". Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Гришанин Дмитрий Анатольевич

Ильнар попытался поставить блок, не смог, уронил салфетку и уткнулся лбом в сложенные руки. Каждая фраза впивалась в виски иглой, растекалась по венам ядом, и он почти готов был согласиться – да, змеевы потроха, в больнице он обленился, расслабился, отвык работать, не может запомнить элементарные вещи…

– Ты ей не нужен. Такой – нет.

Он резко выпрямился, зашипел от боли, но всё-таки встал, опираясь на стол обеими ладонями. Как никогда прежде захотелось выглядеть сильным и уверенным – хотя бы выглядеть. Он повторял про себя «не сейчас» и упорно гнал мысли о Кеаре и магической связи. Он перестал писать письма – только одно, о том, что он теперь в монастыре. Он даже спрятал браслет с кольцом в шкаф, на самую неудобную полку, чтобы вспоминать реже.

Ему почти удавалось «не думать».

Тем болезненней вышло напоминание.

– Это бессовестная манипуляция, ясно вам?! Да буду я делать эти дурацкие упражнения, только не надо меня шантажировать!

Алтина обернулась и посмотрела на него так внимательно, словно услышала что-то неожиданное. Можно было бы высказать ей многое, но…

Она ведь права.

Ильнар закрыл глаза и очень медленно досчитал про себя до десяти. Потом обратно. Он ведь хочет вылечиться. Хочет жить. Хочет увидеться с Кеарой и быть с ней рядом – но ей действительно не нужен беспомощный капризный инвалид. Все эти упражнения, звуки-запахи-цвета, работают с другими людьми, так почему не с ним? Что он делает не так?!

Нужно попробовать ещё раз.

Вот собственное дыхание – резкое, тяжелое, и звук похож на… Допустим, на злые, неправильные треугольники, алые с синей каймой. Капель за окном – острые, звонкие голубые иглы. Щебет птиц – блестящие зелёные камешки, гладкие, прохладные на ощупь, и он почти чувствует эти камешки подушечками пальцев. Голубой цвет в ауре наливается зеленью, ржавый переходит в золотистый, ощущение прохлады спускается от основания шеи к запястьям, энергетические потоки дрожат в такт пульсу, проникают под чешую, сплетаются в знакомый узор ментального блока…

– Кир упоминал, что с тобой нужно построже, – проговорила Алтина. Ильнар поднял взгляд, боясь расплескать неожиданно обретённое спокойствие, и увидел, что она улыбается. – Я не верила.

– Зря, – пробормотал он, опускаясь на табуретку. С ментальным блоком стало легче, аура светиться перестала, и даже ссадина, казалось, болела меньше. – Только пинки и отжимания спасут мир. Меня так точно.

Она негромко рассмеялась, а потом вдруг оказалась совсем рядом, и прежде, чем Ильнар успел отстраниться, положила ладонь ему на лоб.

Зрительный контакт.

Физический контакт.

Прикосновение чужой ауры – лёгким пёрышком под кожей…

Энергетический контакт.

Резонанс.

Про это он уже читал: именно на эмоциональном резонансе строилась церемония Утренней благодарности. Наставница дала ему время привыкнуть к ощущениям, а потом пришла новая эмоция, и с ней – легчайший намёк на следующее действие.

За следующие полчаса Алтина медленно и чётко продемонстрировала работу каждого упражнения. Теперь Ильнар чувствовал, как меняется её аура, и повторять за специалистом было куда проще, чем возиться с инструкциями самому. Вопрос, почему она не могла объяснить нормально в первый же день, вертелся на языке, но раздражение по этому поводу с каждым выполненным упражнением становилось мельче и незначительнее, и можно было позволить себе расслабиться, успокоиться, отдохнуть…

Знакомое ощущение скрытой угрозы, пойманное ещё на кладбище, вернулось на одно лишь мгновение – словно хищная тёмная тень пронеслась рядом. Ильнар вздрогнул, попытался присмотреться – но Алтина вдруг убрала ладонь, разорвав резонанс, и заговорила о необходимости ежедневных занятий. Он согласно кивал, но в голове упорно крутился разговор с Киром об эмпатах. Или…

– А книги про магические клятвы у вас тут есть?

Алтина на мгновение умолкла, а потом улыбнулась.

– Прежде чем браться за книги, нужно выучить буквы.

Ильнар демонстративно вздохнул и придвинул к себе книжку с упражнениями, удостоившись одобрительного взгляда. Однако образ тени в глубине пронизанного солнечными лучами пруда накрепко впечатался в память.

Она не одержима – но что-то скрывает. А чтобы выяснить, что именно, придётся каждый день воображать разные глупости. Которые, конечно, помогают, но…

Как же хотелось вернуться в оперативную группу, к простым и понятным матрицам и монстрам!

***

После установления резонанса дело пошло живей. «Брать» объекты реальности всеми пятью чувствами с каждым разом становилось проще. Ильнар попробовал звук на вкус, определял цвет на ощупь, и спустя неделю занятий ему уже не требовалась помощь Алтины, чтобы ослабить напряжение в ауре. Целая неделя без приступов – все лекарства Эла не могли добиться такого результата!

Впрочем, до полного исцеления было ещё далеко.

После упражнений с лопатой настал черёд прогулок по саду. Алтина рассказывала, что снег в Ксантарском округе может лежать ещё месяца три, потом начнут просыпаться гиацинты, подснежники, крокусы. Истинное зрение позволяло видеть спящие в земле луковички – если бы не полуметровый слой снега, они наверняка повышали бы общий фон.

– Тут очень много растений из Диких земель, – говорила Алтина. – Лекарственные травы, цветы, кустарники. Саду больше ста пятидесяти лет, в доме есть подробные записи. Бирюзовые носатые ящерицы и голубые бражники больше нигде в Империи не живут на воле, только тут и в Диких землях. Когда снег сойдёт, здесь будет очень красиво. Кстати, половину того, что тут растёт, ты завариваешь в чай – травы, выросшие при повышенном фоне, хорошо помогают от энергетического истощения…

Весь остров, как оказалось, был аналогом волшебного сада в стеклянном шаре. Можно было управлять влажностью, температурой, составом почвы, точечно повышать фон для отдельных, особо ценных экземпляров – Алтина не называла методов и тем более имён, но Ильнар и без того догадался, что сад был детищем Джании. Тот же эффект могли дать и правильно подобранные сферотехнические плетения – но зачем тогда нужен маг?

Работать с садом среди зимы было неудобно, пришлось ограничиться горшочками с луковицами гиацинтов – разбудить спящие ростки, настроить вокруг горшков плетения, отвечающие за свет и влажность. А потом всё-таки решиться, заменить проволоку силовыми линиями – и не словить приступ…

Спустя две недели Алтина принесла книгу о языке заклинаний. Чистая теория, отцензуренная за двести лет почти до потери смысла – однако магу хватало и размытых описаний, чтобы уловить закономерность. Образы, на старом языке вмещавшиеся в одно слово, требовали расшифровки на нескольких страницах, с комментариями, пояснениями, рисунками – а кое-где и стихами. Ильнар вспоминал заклинание, снимавшее щиты в лаборатории Дайлона, и казавшиеся бестолковыми упражнения неожиданно обретали новые значения. Но как и чем нужно было расширять сознание, чтобы даже просто вообразить такое?!

Задавать этот вопрос Алтине было ошибкой.

– ...Акварель? Вы серьёзно?

Ильнар растерянно поднял взгляд от кистей и красок. Со слов наставницы выходило, что рисование входит в обязательную программу обучения в Ксантарском медицинском колледже, как раз перед углублённым курсом по чтению ауры. И он ведь тоже пробовал рисовать – помогало же?

Алтина, демонстративно не замечая растерянности ученика, выложила на середину стола большой альбом с иллюстрациями.

– Гляди. Ничего не напоминает?

Он по привычке на миг прикрыл глаза – плотная, глянцевая глянцевая бумага была холодной на ощупь, «звучала» фортепианным концертом и «пахла» цветочной ярмаркой в середине лета. Живописью он прежде не интересовался и опознать автора рисунков не мог. Но картинки оказались интересными, а цвета – тревожно-алый, синий, фиолетовый, лимонный, – вызывали смутную тревогу и чувство, что где-то он уже это видел.

Пейзажи со сказочными городами и причудливыми деревьями, цветы, лица…