Окись серебра - Виктория Александрова

class="p1">— А у меня был выбор? С моим гарнизоном в сто пятьдесят человек против их тысяч? — продолжал низко и тихо хрипеть Койл.

— Стойте! — Мне хотелось услышать всё по порядку, чётко и ясно. К тому же мужчины как будто забыли про меня, вступив в перепалку. — Сир Дуглас, начните вы.

Койл закатил глаза, явно не очень довольный тем, что первым дали слово не ему.

Вебер сделал глубокий вдох, поправил воротник своего тёплого зелёного дублета и заговорил медленно, уверенно и громко, то и дело косясь на ухмыляющегося Койла.

— Когда началась война, наши с ним крепости оказались на пути шингстенцев и могли бы помешать продвижению противника. Да, у нас небольшие гарнизоны, но мы могли бы объединиться… Да и необязательно было бы действовать в лоб! — пожал плечами Вебер. — Партизанскую войну тоже никто не отменял…

— И что же сир Уилан? Отказал вам? — недоверчиво протянула я, не понимая, где здесь можно найти предательство.

— Пока я готовился к обороне, он попросту пустил шингстенцев в свою крепость, а потом провёл их к Даррендорфу… — Вебер пожал плечами, словно сообщал что-то совершенно обычное, будничное. — Может, сдаться было бы ещё разумно! — Вдруг воскликнул он — я аж вздрогнула от того, как внезапно его голос стал громче и злее. — Но зачем было провожать врага сюда? Зачем было присоединять свой гарнизон из трёх калек, — на этих словах Койл закатил глаза, — к их армии? Зачем было втираться в доверие к этому ублюдку Хейли?

Тут я не выдержала — какая-то внутренняя сила заставила меня вскочить с кресла, причём это было неожиданно не только для меня: Вебер замолчал и сжался, а с перепачканного лица Койла мигом сошла презрительная ухмылка, в глазах загорелся неподдельный страх. Надо же — двое взрослых мужчин, воинов, рыцарей испугались слабую девушку… Возможно, Вебер просто решил, что ему не поверили, а Койл испугался наказания, но дело было не в этом.

Одно только упоминание Хейли вызывало в моей душе странную смесь многочисленных чувств: страх, ненависть, гнев, желание защититься и защитить брата… И пусть бастард уже давно был мёртв, я до сих пор не могла избавиться от этого ядовитого клубка, появляющегося в моей груди каждый раз, когда заходила речь о нём. До сих пор мне иногда снилось, как он касается меня, как проникает в мои лёгкие его хмельное дыхание… От этого тошнило, и я готова была день и ночь молиться, благодаря Бога за то, что Хейли меня не изнасиловал. Иначе бы я просто покончила с собой.

— Это правда? — Я одарила Койла взглядом, полным ненависти. — Вы помогли хейлинскому бастарду дойти до Даррендорфа?

— Сир Дуглас немного… преувеличивает, — прохрипел Койл. — В моих, как он выразился, трёх калеках — а на самом деле, как я уже говорил, у меня было всего сто пятьдесят человек, — шингстенцы не нуждались. Но они требовали показать лучший путь до Даррендорфа! — В его голосе послышалась мольба. — Они угрожали, что мне оставалось делать? Отказаться и наблюдать, как они убивают мою семью? Ты бы, Дуглас, ты бы отказался на моём месте? — Он вдруг повернулся лицом к Веберу, чего тот явно не ожидал и даже отшатнулся, словно Койл кинулся на него с ножом. Впрочем, этого бы точно не произошло: в полшаге от обоих рыцарей стояла стража.

— Я и был на твоём месте, Уилан! — в отчаянии покачал головой Вебер. — Шингстенцы и в мой дом вошли тоже! Вместе с тобой, между прочим…

Койл хотел было возразить, но я, усевшись в кресле, сделала знак рукой — довольно, мол.

Он не возражал против обвинений Вебера, хоть поначалу и назвал их клеветой… Видимо, он просто не считал свой поступок предательством. Он пытался оправдываться, и я понятия не имела, внимать ему или нет.

Впрочем, такие дела быстро не решаются, а приговоры за пять минут не выносятся.

— Верните его в темницу, ваша светлость, — заговорил вдруг Вебер куда спокойнее, хотя в его голосе ещё слышалось отчаяние. — Я понимаю, что вам надо всё обдумать…

— В темницу… Сир Дуглас, ну он же не… не Карпер, — усмехнулась я нервно, даже, пожалуй, истерично. Я была наслышана о том, что Джоната Карпера по приказу лорда Штейнберга бросили в знаменитые подземелья Эори, хотя как пленника-дворянина должны были содержать более-менее цивилизованно… Но он, видит Бог, такого не заслуживал, а вот Койлу, наверное, стоило дать шанс. Точнее, так мне казалось в тот час. — Отведите его в гостевое крыло и заприте, — велела я стражникам. — И слуги пусть его в порядок приведут…

Отцовские стражники не сразу, но привыкли выполнять мои приказы. Поначалу они смотрели на меня недоуменно, хотя леди Кристина во время своего пребывания в Даррендорфе осенью прошлого года во всеуслышание объявила, что я теперь — регентша при своём брате и буду ею до тех пор, пока Роэлю не исполнится хотя бы лет двенадцать.

Я со всей ответственностью приняла эту ношу, хотя порой мне становилось смешно: я несовершеннолетняя, до моих восемнадцатых именин на тот момент оставалось две седмицы, и выйти замуж я пока права не имею, зато стать регентшей при малолетнем брате — пожалуйста… Причём леди Кристина могла бы разрешить мне не дожидаться восемнадцатилетия и выйти за тебя уже сейчас. Могла — но не стала. Не то чтобы я злилась и обижалась на подругу, но всё-таки считала это несправедливым.

— Вы слишком добры к нему, ваша светлость, — взмолился Вебер, когда Койла увели.

Я не ответила, прижимая ладонь ко лбу — голова от усталости болела всё сильнее. Мне не хотелось спорить с сиром Дугласом, я прекрасно понимала его чувства: в его дом тоже ворвались захватчики, его семья тоже была в опасности… И не без вины Койла, судя по всему…

— Я подумаю обо всём завтра, хорошо? — Я взглянула на Вебера с мольбой, будто это моя судьба зависела от его решения, а не наоборот. — Простите, но я только с дороги, я очень устала…

— Ох… — Вебер стушевался. — Это вы простите, ваша светлость. Конечно. Отдыхайте.

* * *

Первой моей мыслью после пробуждения было: «Как же хорошо, что я дома…». Ничто не могло сравниться со сном в родной тёплой постели. Конечно, в Эори, в гостевом крыле, у меня была прекрасная кровать, но зато на обратном пути домой мне приходилось спать в менее уютных и удобных местах. Зато теперь… Господи, как же хорошо!

Потом я вспомнила: «Наверное, Вебер уже ждёт меня за дверью». Но нет, за дверью ждали служанки с кувшином воды, полотенцами и новым