Грехи людские - Маргарет Пембертон

– Иди-ка сюда, – негромко сказал он. Жюльенна вынула руку из воды и обернулась. Ее соски откровенно торчали сквозь тонкую ткань, и Дерри почувствовал растущее возбуждение.

Она лениво улыбнулась.

– Шлюпка – не самое удобное место для того, чем ты намерен заняться, cheri. Ты вымокнешь и исцарапаешься.

– Я получу удовольствие, а царапины – ерунда! – ответил он, и его ярко-голубые глаза сверкнули. – А ну перебирайся сюда, кому говорю...

Она хохотнула, поднялась и осторожно двинулась к нему, стараясь не поскользнуться. Шлюпка чуть заметно покачивалась у нее под ногами.

– Мне кажется, дорогой, – лукаво улыбаясь, сказала она, – что тебе следует быть исключительно осторожным.

Она опустилась на дно шлюпки у ног Дерри и обняла его за плечи.

– Интересно, сколько времени Рифу придется пробыть в больнице? – спросила она. – Кто-нибудь знает это?

– Едва ли.

Подул легкий бриз, и Дерри взглянул на парус, подумав, не следует ли его подтянуть. Ему не хотелось, чтобы шлюпка перевернулась как раз в тот момент, когда они будут заниматься любовью. Но налетевший было ветер успокоился, и парус вновь безвольно повис. Дерри удовлетворенно вздохнул.

– Мелисса приезжала туда к нему. Судя по всему, сейчас у них вполне нормальные отношения. Мне казалось, что, пока оформляется развод, они должны бы жить как кошка с собакой...

– Развод? – удивленно переспросила Жюльенна, касаясь щекой его плеча. Она посмотрела Дерри в глаза. – Я и не предполагала, что они собираются разводиться. Мне казалось, что Мелисса готовится опять съехаться с Рифом.

Дерри отрицательно покачал головой. Его выгоревшие волосы кудрявились от морской воды, и Дерри сейчас напоминал Жюльенне статую какого-то греческого божества.

– Она сейчас живет в их прежнем доме на Пике. Но Рифа там больше нет. Он, судя по всему, перебрался на свою квартиру в городе. Не представляю, как он будет там жить в тесноте, когда опять женится.

– Опять женится?! – Жюльенна резко вскочила с живейшим любопытством в глазах. – Неужели? Но это невозможно! Как он может вновь жениться?

– Почему бы и нет? – с легкой усмешкой ответил Дерри. – Но надеюсь, ты не связываешь с Рифом никаких собственных планов?

Она казалась не на шутку шокированной.

– О чем ты? Как же я могу? – Она поцеловала его в губы, сильно прижавшись при этом к его обнаженной груди. Дерри очень нравилась такая манера целоваться, но пылкость Жюльенны не сбила его с толку.

– А что это ты так разволновалась? – спросил он, отрываясь от ее губ.

– Просто мне известно, в кого он влюблен. Я никак не могу поверить, что она решится оставить своего мужа и выйти за Рифа Эллиота. Это потрясающе! Просто невероятно!

Вновь поднявшаяся бриз наполнил парус. Дерри не обратил на это никакого внимания.

– И в кого же? – живо поинтересовался он. – Я точно знаю, что не в супругу Марка Хэрли. Потому что она в последнее время выглядит отвратительно, а это верный признак неудачи в любви. Да и с китаянками я давненько Рифа не встречал.

– Не знаю, стоит ли говорить тебе, cheri, – игриво произнесла Жюльенна. – Не хочется прослыть болтушкой...

– Какое это имеет значение? – сказал Дерри, ловко просовывая руку в ее бюстгальтер. – Ну, так в кого же он сейчас влюблен? Говори, или я вышвырну тебя за борт!

Он принялся ласкать се напряженный сосок, стараясь возбудить Жюльенну.

– Не уверена, что ты занялся подходящим делом, – томно проговорила она, и ее взгляд подернулся желанием. – Но раз уж тебе так интересно...

Дерри потянулся губами к ее груди, и Жюльенна чувственно засмеялась.

– Это Элизабет Гарланд, cheri. Вот уж никогда бы не подумала, что она сможет отважиться на такой шаг! Элизабет мне всегда казалась типичной чопорной англичанкой! И вдруг такое безрассудство!

– Мы, англичане, – Дерри притянул Жюльенну к себе и прижал ее своим телом к полу, отчего его голос зазвучал глухо, – подчас бываем исключительно безрассудными. Исключительно! – И он принялся стягивать с нее трусики.

– Милый! – прошептала она, прижимаясь теснее к Дерри. Ее глаза были закрыты, губы призывно разомкнулись. – О, как хорошо, любовь моя... Как мне хорошо с тобой...

На следующий день Элен навестила Тома. Потом она приехала к нему в больницу еще раз. Она чувствовала чудовищную усталость. Том отказывался хотя бы еще на один день остаться в больнице, и Элен потребовалась вся сила убеждения, чтобы уговорить его. Его рана оказалась не слишком серьезной. Перебитый нос, после того как заживет, наверное, будет слегка деформирован, но добродушное лицо Тома и без того несколько грубовато, так что общее впечатление от этого едва ли изменится. Сломанные ребра перевязаны, а рана на груди зашита. Но его моральное состояние значительно уступало физическому.

– Я непременно должен увидеться с Ламун! – отчаянно сказал он Элен, увидев ее в своей палате. – Должен убедиться, что с ней все в порядке.

– Да ничего с ней не случится, – в который раз произнесла Элен. – Ты же сам мне говорил, что шофер просто оттащил ее подальше от места потасовки.

Том ударил кулаком по матрасу, его глаза гневно сверкали.

– А ведь она отчаянно сопротивлялась! С ней могло произойти все, что угодно! Придурок, что намеревался меня убить, чтобы полновластно распоряжаться дочерью, едва ли будет с ней церемониться. О, черт возьми! – Он взъерошил волосы. – А я, идиот, валяюсь здесь! И даже пальцем не в состоянии пошевельнуть, чтобы помочь ей!

– Да ведь тогда ты был почти без сознания! – убеждала его Элен. – Когда прибыла полиция, ты лежал без чувств под тем жутким китайцем, что придавил тебя к земле! Как же ты смог бы помочь ей?

Том свесил ноги с кровати и скорчился от боли в сломанных ребрах. Элен положила руки ему на плечи.

– Полежи спокойно, – твердо сказала она. – По крайней мере до завтрашнего утра ты должен остаться здесь. Да и потом не нужно торопиться. Ты же не сможешь явиться в дом к Шенгу и потребовать, чтобы он отдал тебе дочь! Ни к чему хорошему это все равно не приведет, сам отлично понимаешь.

– Но мне обязательно нужно знать, где она и что с ней! – отчаянно повторил он. – Я обязан это выяснить. Я во всем виноват: знал, что она рискует, и тем не менее настаивал на наших встречах.

– Ламун и сама прекрасно все понимала, – спокойно ответила Элен.

Том застонал от мыслей, которые теснились у него в голове. Он опасался, что Ламун уже нет в Гонконге, что он никогда больше не сможет увидеться с ней.

– Я пойду навещу Рифа, – сказала Элен, втайне удовлетворенная тем, что Том перестал настаивать на немедленной выписке из больницы. – У него немало друзей среди китайцев, и они расскажут, что было потом.