Голос мертвых - Брайан Ламли

О, он был весьма хитер и скрытен!

— Лучше спроси меня о том, чего мне не удалось достичь. А что мое — то мое, и это останется при мне!

— Хорошо. В таком случае, скажи, что именно у тебя не получается.

— Я не могу преобразовывать свою плоть, изменять форму тела, не могу летать.

— Это вопрос преобладания воли и желания над плотью, но только если это плоть Вамфири. А твоя — нет. И все же... есть возможность это исправить. Что еще?

— Ты искусный некромант. Однажды ты убил одинокого странника, проходившего через эти места. Спрятавшись в укромном месте, я видел, как ты вскрыл его тело и вырывал из него различные куски плоти, желая узнать все, что ему известно о событиях в окружающем мире. Ты вдыхал газы из его кишечника, чтобы получить информацию, скрытую в нем. Ты высасывал его глаза, чтобы увидеть все, что когда-либо видели они. Ты вливал кровь из его ушей в свои, чтобы услышать то, что приходилось слышать им. Позже, когда поблизости проходило племя чужих зганов, я украл у них девочку и попытался использовать ее таким же образом. Я делал все в точности так же, как делал это ты. Но не узнал ничего, а потом мне было очень плохо.

— Вампиры — выдающиеся мастера, они великие некроманты. Это очень редкое искусство. Но... даже этому можно научить. Если ты позволишь мне проникнуть в твой мозг, я смогу рассказать тебе, как это делается. В этом деле ты пока сам себе мешаешь, Янош. Что-нибудь еще?

— Твоя огромная сила, — сказал он. — Я видел, как ты наказал одного из своих людей. Ты, словно пушинку, поднял его и отшвырнул от себя. И я видел... я наблюдал за тобой... в постели. В то время как другие давно бы уже обессилели, твоя энергия оставалась неиссякаемой, а страсть безграничной. Я всегда думал, что она... Марилена... владеет каким-то секретом, помогающим ей всегда держать тебя в возбуждении. Это еще одна причина того, что я пошел к ней. Я твердо решил узнать все твои секреты.

Теперь наступила моя очередь спросить его кое о чем.

— Она когда-либо что-нибудь подозревала?

— Никогда, — покачал он в ответ головой. — Своим взглядом я держал ее в полном подчинении. Она знала лишь то, что я позволял ей знать, и делала только то, что я ей приказывал.

— И ты заставлял ее принимать тебя за меня! — взревел я. — Чтобы она ничего от тебя не утаила! — И я собрался было схватить его.

Но этот презренный пес прочел мои мысли. До сих пор я держал свой разум полностью от него закрытым, но едва лишь меня вновь обожгло воспоминание о том, как он был вместе с Мариленой, я потерял над собой контроль. Он тут же догадался о моих намерениях, уклонился от моей готовой схватить его руки и бросился на меня с колом.

Я стоял на самом краю уступа, но успел уклониться, и его страшное оружие, разорвав на мне одежду, слегка оцарапало мне плечо. Вырвав кол из его рук, я ударил им Яноша в лицо, разорвал ему рот и выбил зубы. Резко отскочив от меня, он ударился головой о низкий потолок пещеры и рухнул без чувств. Вот тогда-то я его и схватил. Оглушенный, он был передо мной совершенно беспомощен и не мог сопротивляться, пока я тащил его к краю пропасти. Голова его безвольно болталась из стороны в сторону, но глаза открылись, и он мог наблюдать, как изменялись мои лицо и тело, после того как я позволил вампиру в себе дать волю гневу.

— Так вот, — прорычал я, изо всех сил сжимая вылезшие в углах рта клыки. — Так вот... ты будешь настоящим вампиром! — Я показал ему свою руку, превратившуюся в когтистую лапу дикого зверя. — Ты станешь таким же, как я. Но я хочу, чтобы ты знал, Янош, что всем, что есть в тебе человеческого, ты обязан своей матери. Я хотел подарить ей ребенка, а вместо этого наградил ее чудовищем. Ты совершенно прав в том, что ты еще не вырос, точнее — ты просто ни то ни се, не человек и не зверь. Ты хочешь изменять свою плоть по собственному желанию? Что ж, да будет так!

Собрав на языке комок слизи, слюны и крови, я плюнул прямо в его широко открытый рот, после чего стал сжимать ему горло, чтобы он все это проглотил Он хрипел и задыхался, глаза его выкатились из орбит, однако сделать что-либо он был не в силах.

— Вот так-то! — воскликнул я и, как безумный, расхохотался прямо ему в лицо. — А теперь пусть псе это растет внутри тебя, образует мягкую тягучую плоть, а потом и твою переделывает по своему образу и подобию. Да будет так, ибо тебе непременно понадобится помощь внутреннего вампира, хотя бы для того, чтобы залечить твои раны и вновь срастить сломанные кости. И, не добавив больше ни слова, я без промедления сбросил его вниз со скалы.

Янош, конечно же, разбился. Как я ему и обещал, он переломал все кости, а плоть его была в клочья разорвана острыми камнями. Будь он обыкновенным человеком, он непременно умер бы. Но в нем всегда присутствовала какая-то часть меня. То, чем я плюнул в него, распространялось и разрасталось быстрее, чем рак, но в отличие от рака, это нечто сохранило, а точнее — спасло ему жизнь. Это ничтожество постепенно залечило свои раны и будет существовать дальше, беспрекословно подчиняясь мне и служа моим целям.

Прежде чем отправиться в глубь Венгрии, в Зару, я отдал приказ остававшимся в замке зганам. Вы должны хорошо заботиться о нем. А когда он выздоровеет, передайте ему мои указания. Ему следует оставаться здесь, охранять мой замок и мои земли, чтобы, когда я вернусь, меня встретили здесь с рас простертыми объятиями. До тех пор хозяин здесь — он, и его желания для вас — закон. И да будет так После этого я отправился в Крестовый поход, О том, что происходило во время этого похода и чем он закончился, тебе уже известно...

Едва голос Фаэтора затих, Гарри поднял голову и огляделся. Бульдозеры работали вовсю. Всего в каких-нибудь двухстах ярдов от того места, где он сидел, в воздух поднялось облако пыли, и во все стороны полетели обломки — это рухнуло то, что осталось от одного из полуразрушенных старых домов. Гарри показалось, что содрогнулась земля. Фаэтор тоже ощутил толчок.

— Как ты думаешь, они уже сегодня сюда доберутся? Некроскоп отрицательно покачал головой.

— Не думаю. Так или иначе, они, похоже, работают без всякой системы и, судя по всему, не слишком торопятся. Тебя это очень расстроит... ну... если они сравняют с землей это место? Правда, здесь уже и равнять-то практически нечего.

— Расстроит меня? Нет. Меня уже ничего не может расстроить или огорчить, ибо я больше не существую. Вот только подслушивать в таком шуме и грохоте разговоры мертвых довольно тяжело.

Гарри ощутил, что вампир по привычке скорчил отвратительную гримасу. Давно уже умерший монстр почувствовал приближение неизбежного — мрачной бетонной гробницы в самом центре шумного заводского комплекса. Гримаса его свидетельствовала о том, что Фаэтор не желает принимать от Гарри никакого сочувствия и даже не верит в его искренность. А потому Гарри понимал, что всякое проявление чувств окажется бесполезным, но все же не удержался и сказал: