Маска Ктулху - Август Дерлет

— Они сейчас в устье Мискатоника, — задумчиво сказал профессор. — Что ж, я готов. Часть из них поднимается по реке — скоро они будут здесь, уже скоро… — Он повернулся ко мне: — Ну что же вы, Эндрю? Бегите! Бегите!

Он хотел толкнуть меня, но, сделав неудачное движение, за что-то зацепился и упал, потеряв при этом очки. То, что я увидел, заставило меня завопить от ужаса и броситься вон из этого проклятого дома, прямо в клубы густого тумана, окутавшего Кервен-стрит. Думал ли я, когда, не помня себя от ужаса, бежал по улицам Аркхема, о страшных подводных тварях с перепончатыми лапами и светящимися выпученными глазами, которые следили за мной из реки? Не помню; я бежал, не останавливаясь. Намертво зажав в руке флакон с золотистой жидкостью и свисток, я бежал, спасая свою жизнь, а перед глазами стояло страшное видение, оставшееся в доме на Кервен-стрит: когда очки слетели с носа доктора Шрусбери — того самого доктора Шрусбери, который не раз поражал меня своим острым зрением и умением распознавать мельчайшие детали, — моим глазам предстало зрелище, от которого я едва не сошел с ума, ибо там, где у людей должны находиться глаза, в черепе доктора Шрусбери зияли черные провалы пустых глазниц!

5

С той поры прошло две недели. Дом на Кервен-стрит сгорел дотла в результате пожара, который случился в ночь моего отчаянного бегства. Поскольку доктора Шрусбери нигде не нашли, было объявлено, что он погиб в огне. Я навел справки в разных инстанциях, но нигде не упоминалось о человеческих останках, найденных на пепелище. Могу предположить, что доктору Шрусбери все-таки удалось спастись. Теперь мне окончательно ясно — поскольку я пишу под давлением страха куда более сильного, чем тот, что я пережил вместе с профессором, — что доктор Шрусбери встал на пути Великого Ктулху, чтобы перекрыть ему вход в наш мир. Идя по следу Ктулху и его приверженцев, он научился подчинять себе странных обитателей другого мира, где нет представления о времени и пространстве; и все ради того, чтобы спасти наш мир от вечного рабства, уготованного ему древними порождениями зла, о которых человечество не имеет ни малейшего представления!

Я разузнал и о Целено. Это звезда в скоплении Плеяд; с одной стороны от нее находятся Альциона и Электра, с другой — Майя и Тайгета. Не думаю, что это возможно… и все же, если доктор Шрусбери прав, на одной из планет близ Альдебарана лежит темное озеро Хали, где обитает Тот, Кого Нельзя Называть, Хастур Невыразимый, которому служат — если верить древним мифам — странные, похожие на летучих мышей существа, что умеют проникать сквозь пространство и время…

В течение нескольких последних часов я, сидя в своей комнате в Бостоне, пытаюсь убедить себя, что все со мной приключившееся было кошмарным сном, одним из тех проявлений временного помешательства, что иногда случаются с людьми. Однако сейчас я менее прежнего склонен этому верить. Ибо сегодня, когда я возвращался домой после скромного ужина, передо мной мелькнула та ужасная физиономия, что так похожа на рисунки Тенниела к «Алисе в Стране чудес»; и тогда я сразу вспомнил ужасных перепончатолапых тварей, что являлись мне в кошмарных снах! А теперь… нет, это не галлюцинации, я ясно слышу, как подо мной, в недрах земли, раздаются чьи-то гулкие шаги! У меня никогда не было галлюцинаций, я не мог это выдумать!

Я слышу где-то внизу ужасные чавкающие звуки, словно по жидкой грязи пробирается огромное скользкое существо; я вновь слышу те отвратительные звуки, что слышали мы с профессором на ужасном острове в Тихом океане, когда из-за каменной двери внезапно выползла огромная Тварь. Я закрыл на защелку дверь и плотно прикрыл все окна, и все же я чувствую угрозу — она везде, вокруг меня; мне очень страшно, перед глазами встают огромные каменные глыбы… вот они, по всем углам, я вижу вырезанные на них странные иероглифы, вижу лицо доктора Шрусбери с пустыми глазницами, вижу мерзких людей-лягушек…

Сейчас… Плеяды и Целено находятся как раз над линией горизонта, на северо-востоке; я выпил золотистый напиток; я только что подошел к окну и дунул в свисток, который на прощание дал мне доктор Шрусбери. Я стою у окна и произношу слова заклинания: «Йа! Йа! Хастур! Хастур кф’айак ’вулгтмм, вугтлаглн, вулгтмм! Ай! Ай! Хастур!»

Шаги все ближе — страшные, чавкающие, они звучат уже где-то под самым домом. Снаружи доносятся другие звуки — громкое шлепанье, словно огромные лягушачьи лапы ступают по скользким камням маленького острова в Тихом океане…

Что это… что это такое? О господи! Я вижу огромные крылья! Что за жуткие твари у меня за окном?!

«Йа! Йа! Хастур фхтагн…»

Эпилог

Из бостонской газеты «Херальд» от 3 сентября:

«До сих пор не установлена причина внезапного и бесследного исчезновения Эндрю Фелана, двадцати восьми лет, проживавшего по адресу: Торо-драйв, 17. Вероятно, молодой человек сам принял решение исчезнуть: дверь его комнаты была заперта изнутри; одно из окон было открыто, однако нет никаких следов, указывающих на то, что он упал на землю или взобрался на крышу, при том что вся прилегающая к дому территория была осмотрена весьма тщательно. Мотивы подобного поведения так и остались невыясненными. Кузен мистера Фелана высказал некоторые сомнения по поводу его рассудка, поскольку видел, как мистер Фелан время от времени к чему-то прислушивался, после чего заявлял, что его преследует существо из другого мира. С учетом показаний кузена мистера Фелана, а также странной рукописи, найденной в его комнате, остается предположить, что мистер Фелан по неизвестным причинам решил свести счеты с жизнью…»

Следящий с небес[69]

Письменные свидетельства Абеля Кина

(Перевод С. Теремязевой)

1

«Абель Кин… Абель Кин… Абель Кин…»

Иногда я заставляю себя произносить свое имя вслух, чтобы успокоиться и поверить в то, что все осталось как прежде, что я все тот же Абель Кин; я подхожу к зеркалу и начинаю пристально всматриваться в свое лицо, проверяя, нет ли на нем признаков перемен. Будто могут быть какие-то перемены! Будто может наступить время, когда что-то непременно начнет меняться в подтверждение того, что произошло неделю назад. Неужели прошла целая неделя? Или еще нет? Я теперь уже ни в чем не уверен.

Это ужасно — потерять веру в мир дневного света и звездных ночей, знать, что в любой момент, словно по волшебству, могут нарушиться привычные законы времени и пространства, которыми станут повелевать древние силы зла, известные лишь очень немногим людям, чьи голоса так долго были гласом вопиющего в пустыне.