Гвоздь в башке. Враг за Гималаями. За веру, царя и социалистическое отечество - Юрий Брайдер

– Если следовать обыденной точке зрения, то мир, в котором мы сейчас находимся, тоже ничто. Следовательно, ты пребываешь в своей родной стихии, где добиться чего-нибудь можно только при помощи разума и воли. Вот и постарайся. Сам ведь хвалился своими сверхъестественными способностями.

– Ширнуться бы, – вздохнул Настромо. – Тогда дело, возможно, и пошло бы.

– Про это забудь! – заявил я категорически. – Бестелесные существа не ширяются. Сконцентрируй волю. Сосредоточься. Действуй по счету «три». Раз! Два! Три! Давай!

И он дал. Да так, что я понесся в прошлое, словно гоночный автомобиль «Формулы-1», вырвавшийся на финишную прямую. Способный парень. Хотя чему тут удивляться – ментальное пространство, в котором мы сейчас пребывали, предназначалось именно для минотавров. Он, можно сказать, был здесь как у себя дома.

Ускорение, полученное мною от Настромо, было так велико, что, преодолев извилистый и прихотливый лабиринт чужой родословной из конца в конец, я оказался в его изначальной точке, а проще говоря, в телесной оболочке заклятого врага человеческого рода Астерия Непобедимого.

Вот уж этого я никак не ожидал!

Вновь меня окружали несокрушимые стены дворца Двойной секиры, вновь ночь пахла волшебными ароматами, вновь я видел перед собой женщину, не скрывавшую прелестей своего роскошного тела, но таившую от всех черты лица.

От Астерия только что увели зареванную девицу человечьей породы (далеко не первую за нынешнюю ночь), и сейчас он решал непростую проблему – закончить ли на этом подвиги любви или после небольшого перерыва продолжить их с прежним пылом.

– Отдохни, – посоветовала Ариадна, постоянная зрительница, а иногда и активная участница подобных забав, присущих скорее похотливым животным, чем разумным существам. – Чрезмерное усердие не идет на пользу даже жеребцам.

– Отдохни… – буркнул Астерий, пребывавший явно не в лучшем расположении духа. – А кто же тогда будет умножать наш род? Не ты ли? Совокупляешься регулярно, а на свет произвела только троих детенышей. Да и те незавидными оказались. Двое даже до года не дожили.

– Возможно, женщины нашего племени не способны зачать от человеческих самцов, – ответила Ариадна. – Кстати те двое, которые умерли в младенчестве, были твоими отпрысками.

– А третий, тот что, выжил? Ты по-прежнему утверждаешь, что он сын этого проходимца, называвшего себя Тесеем?

– Я уверена в этом. Тесей был совсем не похож на прочих мужчин. Можешь возражать, но что-то божественное в нем присутствовало. Зря ты его убил. Пусть бы жил себе в неволе и хоть иногда услаждал меня истинной любовью.

– Уж лучше помолчи, потаскуха! – На Астерия накатил приступ ярости. – Ничего божественного в нем не было, точно так же, как и человеческого. Это был злой демон, насланный на меня врагами нашего рода. Коварными и опасными врагами, которые еще даже не родились.

– И ты веришь во всю эту чепуху? – усмехнулась Ариадна. – Похоже, что Тесей сильно напугал тебя, братец.

– Напугать меня невозможно! – огрызнулся Астерий. – И это тебе прекрасно известно. Но, пообещав когда-нибудь вернуться, он вселил в меня тревогу. Тревогу постоянного ожидания. А это изматывает хуже, чем любая хворь.

– Ты не знаешь, как поступить? – деланно удивилась Ариадна. – Спроси оракул у Дельфийских прорицателей. И не поскупись. Пошли им в подарок целый корабль золота.

– Тут я как-нибудь обойдусь без твоих советов. Прорицание давно получено… Но оно растревожило меня еще больше.

– Почему же ты молчал все это время? – на сей раз удивление Ариадны было не напускным, а искренним.

– Не хотел зря беспокоить тебя, – нехотя ответил Астерий.

– Моя душа тверда, как камень. Тебя невозможно напугать, но то же самое касается и меня. Я спокойно выслушаю любую весть, какой бы горестной она ни казалась. Не надо меня беречь, а тем более обманывать.

– Хорошо… Но ты напросилась сама. Слушай предсказание, за которое я заплатил целую гору сокровищ.

– Сначала скажи, как ты составил вопрос?

– Я спросил: нужно ли остерегаться врага, недавно убитого мною, но пообещавшего когда-нибудь вернуться в ином облике и возобновить поединок.

– Столь странный вопрос не удивил Дельфийских жрецов?

– Нет. Они обещали дать ответ, но сначала потребовали себе оружие, которым сражался мой враг. Я приказал кузнецам склепать сломанный меч Тесея и вместе с дарами отправил его в Дельфы. Меч вскоре вернулся назад, и к нему был приложен оракул… Самый зловещий и туманный из всех оракулов, которые мне приходилось слышать за последнее время.

Астерий снял со стены мой меч, на лезвии которого едва виднелись следы кованого шва (клеймо, слава богу, уцелело), и, глядя в него, словно в зеркало, без всякого выражения продекламировал:

Вспомни Геракла, поднявшего мечНа Лернейскую гидру.Вместо одной головы отсеченнойУ той сразу две отрастали.Ту же природуИмеет и враг твой зловещий.Духом нетленный,Он тленное тело меняетСтоль же легко,Как линяющий аспидМеняет свою оболочку.Жди его вновь,Но не справа, не слева,Не сзади.Путь он проложит к тебеЧерез лоно прекрасной подруги.

– Не понимаю, что тебя так обеспокоило, – сказала Ариадна когда Астерий закончил чтение оракула. – По-моему, тут все ясно. Твой враг может вернуться, хотя уже и не в образе Тесея… Но что это за прекрасная подруга, лоно которой представляет для тебя угрозу?

– Не понимаешь? – Астерий засопел, совсем как разъяренный бык. – Никаких подруг среди женщин чужой крови у меня никогда не было и не будет! Ты моя единственная подруга с самого детства! Твой прекрасный лик не идет ни в какое сравнение с плоскими рожами этих тварей, которых мне приходится оплодотворять чуть ли не каждую ночь! Если верить оракулу, то опасность, грозящая мне, как-то связана с тобой! И я даже догадываюсь, в чем тут дело! Враг, пребывавший в телесной оболочке Тесея, однажды уже проник в твое лоно. Его отродье, его змееныш, которого ты называешь своим сыном, растет в этом дворце, окруженный всеобщей заботой! Я просто уверен, что в следующий раз мой враг примет его облик! Но действовать он будет не в открытую, а исподтишка!

– Что бы ты тут ни говорил, но своего единственного сына я в обиду не дам, – отчеканила Ариадна. – Мне он дороже всех тех ублюдков, из которых ты собираешься вырастить новую расу. Дороже тебя самого. Дороже благорасположения богов. Он ничем не похож на Тесея, а уж тем более – на других людей. Только его одного можно считать нашим истинным наследником. Твои подозрения неуместны. Скорее всего ты неверно истолковал смысл оракула.