Клан двурогих - Сергей Шведов

Пролитая кровь отрезвила почтенного Морведа. Взлетевший было над головой Берники меч опустился, не причинив ей вреда. Трупы эбораков были поспешно убраны со ступеней собора, а сам Морвед заперся во дворце с одной только мыслью в голове – кто же это так подло его обманул? Испуганная Берника и не пыталась скрывать правду: во всем виноват был Хокан сын Эшера и его брат Гаук, похитившие Урсулу, а сама Берника согласилась участвовать в авантюре исключительно из любви к Морведу.

– Глупая курица.

Морвед устало откинулся на спинку кресла. Только сейчас до него начал доходить весь ужас случившегося. Достойный Эдвин не был участником этой скандальной истории. Виноват он был только в том, что с пьяных глаз не разглядел подмены, но в этом же можно упрекнуть и самого Морведа. Убийство тридцати представителей знатнейших эборакских семей не спишешь на пьяную ссору. Во всем случившемся обвинят короля Киммаркии. Ссылки на Хокана сына Эшера никто принимать в расчет не будет. Ну кто же в здравом уме и твердой памяти поверит, что умудренного опытом мужа обвел вокруг пальца какой-то мальчишка. Король Эборакии Гилрой непременно обвинит Морведа в неслыханном коварстве, в том, что король Кимбелинии заманил ничего не подозревающих эбораков и истребил всех до последнего. В том числе и свою невесту Урсулу. После всего случившегося, никто не поверит, что ее похитили без ведома жениха. Все гуярские кланы проклянут Морведа, клятвопреступника и убийцу. Что бы там ни говорили в свое оправдание киммарки, а дело действительно неслыханное.

Морвед вскочил с места и забегал по комнате. Поймать бы этого змееныша Хокана и выдавить из него всю кровь по капле. Но ведь не поверят, даже если он заставит мальчишку, рассказать всю правду. Никто не поверит, что почтенный Морвед оказался таким идиотом. А потом, убийство Эдвина и его свиты интригами Хокана не оправдаешь. Трупы, конечно, можно спрятать, кровь со ступеней собора смыть, но не избыть из человеческой памяти злодеяния. Наверняка Гилрой обратиться за помощью к другим кланам, и те ему помогут. Слишком уж чудовищно само преступление, неслыханное преступление.

Морвед залпом осушил стоящий на столе кубок. Аквилонское явно пошло ему на пользу, он почувствовал что-то вроде облегчения и смог даже более трезво оценить ситуацию. А почему, собственно, неслыханное? Ведь нечто подобное произошло в Азрубале. А разве почтенный Рикульф ответил за пролитую гуярскую кровь? Нет. А почему? Да потому что первым крикнул «держите вора!». И за его преступление расплатились ни в чем не повинные арвераги. А ведь никто из гуярских вождей, в их числе и Морвед, не сомневались, что истинные виновники этого преступления Рикульф и Седрик. Так почему же Морвед должен быть глупее Рикульфа. Пролитую кровь действительно трудно спрятать, но ее можно утопить в потоках новой крови, а трупы знатных эбораков завалить горами новых трупов. Кто будет потом разбираться, где и как погиб мальчишка Эдвин.

Надо выступать и выступать немедленно, пока до Гилроя не дошли подробности произошедшего. Свои поддержат, у них мечи в эборакской крови. Не могут они не понимать, чем все это может закончиться для кимбелинов. Истребление арверагского клана у всех на памяти. А потом почтенный Морвед займется Хоканом и его достойным отцом Эшером и рассчитается с ними за все сполна.

Вести о выступлении кимбелинов и смерти сына почтенный Гилрой получил одновременно. И пока эбораки, потрясенные чужим коварством, оплакивали гибель родичей, озверевшие от крови кимбелины уже разоряли их города и села. К чести эбораков, они поднялись все, как один человек. Понеся невосполнимые потери на начальном этапе войны, когда кимбелины не щадили, ни старых, ни малых, они все-таки сколотили, опираясь на поддержку союзных кланов, крепкую фалангу пехоты и выставили до трех тысяч конников.

Два войска встретились лицом к лицу у суранского города Арпина и выхлестнули друг на друга скопившуюся ненависть. Почтенный Гилрой, возглавивший атаку эборакской конницы, погиб в самом начале битвы, и эта гибель короля существенным образом отразилась на дальнейшем ходе сражения. Атака эборакской конницы захлебнулась, а пехота не успела вовремя прийти ей на помощь. Морвед не замедлил этим воспользоваться, бросив навстречу потерявшим строй эборакам свою железную фалангу. Эбораки были расколоты на три части и окружены. Дрались они отчаянно и едва не разорвали душившие их стальные кольца, но кимбелины оказались сильнее. Разгромленная эборакская конница отошла к городу, пехота была вырублена почти полностью.

Морвед торжествовал победу, но, как вскоре выяснилось, преждевременно. Выслушав донесение дозорных, он не поверил своим ушам, а поднявшись на расположенный неподалеку холм не поверил своим глазам. Лава примерно в пять тысяч всадников накатывалась на его захмелевшую от победы пехоту, а из Арпина, из-за спин отходившей эборакской конницы, ударили прямо в лицо наступающим кимбелинам пушки. Пехота гуяров так и не успела перестроиться и ощетиниться копьями. Вражеская конница обрушилась на кимбелинов подобно урагану и разметала по равнине, безжалостно рубя бегущих. А из распахнутых ворот Арпина уже выехал новый отряд конницы, численностью не менее четырех тысяч всадников и ударил на очумевшую конницу кимбелинов, отрезая ей путь к отступлению. Кимбелины были прижаты ко рву и расстреляны из городских пушек.

Случившееся казалось королю Морведу кошмарным сном. Откуда взялись эти люди, укравшие у него заработанную кровью победу? То, что люди эти не гуяры, видно было с первого взгляда. Морвед успел заметить скуластые лица степняков, но среди нападавших их было меньшинство, остальные по виду были самыми обычными суранцами. Неужели это и есть та самая арпинская милиция, над которой так долго смеялись при дворе короля Кимбелинии?

Морвед, наконец, разглядел человека, руководившего этим разношерстным воинством и, ни секунды не медля, послал ему навстречу коня.

– Эшер? – крикнул он в изумлении.

– Тах с твоего позволения, – поправил его бывший купец. – Король Гордана.

– Какого Гордана? – почтенный Морвед был изумлен до такой степени, что даже опустил оружие.

– Того самого горданского королевства, на землях которого ты, Морвед, учинил разбой. Отберите у негодяя меч.

Морвед узнал в подлетевшем всаднике достойного Хокана, но не успел даже выругаться в его улыбающееся лицо – тугая петля захлестнула королю Кимбелинии шею, и он кулем повалился на землю. Дальнейшее почтенный Морвед видел словно в бреду.

Сопротивление кимбелинов было сломлено окончательно, уцелевшие, а уцелевших было не более тысячи из десяти, приведенных Морведом к стенам Арпина, побросали оружие, увидев плененным своего короля. Впрочем, и эбораков, кажется, уцелело немногим больше. И удивлены они были не меньше кимбелинов. В этот момент почтенный Морвед осознал, что гуярскому господству в Западном Суране пришел конец. А виной всему никто иной, как сам Морвед, столь талантливо сыгравший на кимбелинской трубе чужую мелодию. И аплодировали его игре чужие люди. Впрочем, аплодировали, кажется, не Морведу – жители славного города Арпина приветствовали короля Гордана Таха Великого, вступающего в свою столицу на плечах поверженных кимбелинов.