Литконкурс Тенета-98 - Автор неизвестен

На философии было весело: говорили про ежиков. Ежик живет или существует? А мертвый ежик?.. И все в том же духе. Тин сидел за первой партой и записывал умные вещи: Жизнь — это процесс. Существование — это состояние. Существовать — значит быть в наличии. — Как вы считаете, для того, чтобы существовать, нужно мужество? — спросил философ и откинулся на спинку стула, ожидая философского спора.

Перед этим выяснили, что человек, животные и растения — все живут. Поспорив немного, определили такую вещь: для того, чтобы жить, нужно мужество, а для существования — не нужно.

Кельт заглянул в тетрадь Тина, почитал его записи, придвинул тетрадь к себе и стал что-то писать. Начинались философские споры.

Кельт: Где у дерева мужество?

Тин: А ты можешь думать, как дерево?

Кельт: Я вполне представляю себе мужество ежика, хотя и не ежик. Тин: Представляешь, но не можешь думать, как он. Ты мыслишь, как человек, и ежик твой человекоцентричен.

Кельт: Не верю! Дерево НЕ МУЖЕСТВЕННО!

Тин: Не будем.

Поразмыслив немного, Кельт продолжил: А человек в коме тоже мужественно живет?

Тин: Я думаю, мужество есть там, где человек мыслит. Он же в коме тоже думает! Кельт: Думает, но не может выразить. Короче, его мысли никому никуда не утыкаются.

Тин: А зачем? Разве мужество обязательно нужно кому-то демонстрировать?..

Семинар незаметно кончился. Тин спустился на первый этаж и увидел Тигру. — Привет! — удивился он. — Ты чего тут делаешь? — Прошли слухи, — таинственно прошептал Тигра, — что тут появится Рэйн. Я хочу его развести на пару песен. — На пару?! Да ты его не заткнешь! — рассмеялся Тин. — Вот и чудненько, — ухмыльнулся Тигра. Рэйн действительно пришел, но сказал, что ненадолго, и предложил идти с ним в главный корпус университета: — У меня там еще одна стрелка, а потом я весь ваш. — Ур-ра! "Организованной толпой…" — скомандовал Тигра, и они пошли.

После таинственной «стрелки» Рэйн спустился в подвал, где его уже ждали Тин и Тигра. — Торжественно вручаю, — Тин протянул Рэйну гитару и потер руки в предвкушении.

Настроившись, Рэйн почесал в затылке, изображая глубокую задумчивость, и сказал: — Сейчас впору спросить голосом Джокера: "Че петь?". — Давай эту, последнюю… "Нам с тобой", — попросил Тин.

Рэйн кивнул… … Юлька спустилась на первый этаж и завернула было в библиотеку, но вдруг услышала знакомый голос и звон гитары из подвала. Сначала она удивилась и даже не поверила: люди давно уже не собирались там для распИвания песен. Последний раз это было где-то в апреле, когда Джокер основательно поругался со своей любимой и пришел в универ мрачнее себя самого. Правда, распевшись, потом исполнял и вполне веселые песни, но все же они иногда перемежались "Гражданской Обороной" и Янкой… А сейчас из подвала слышался другой голос. Искусство со страшной силой потянуло Юльку к себе.

В подвале действительно был Рэйн, а еще ("Евпатий Коловрат! — подумала Юлька) там был Тин. И Тигра, который, едва завидев ее, широко и золотозубо заулыбался и даже встал с единственного стула, чтобы уступить ей место. — Привет, пипл! — Юлька помахала всем рукой. — А поцеловать?.. — обиделся Тигра. — Знаешь, есть такой народный прибалтийский праздник — «обломайтис»? намекнула Юлька. — Правильно, так его, — улыбнулся Тин. — Ну, все, — обиженно сказал Рэйн. — Меня уже никто не слушает, я обиделся и ушел. — Куда? — жалобно сказала Юлька. — Я только что пришла, а ты!.. — Да тут и без меня полно народу… — Рэйн обвел рукой «народ» — Нет, мне в самом деле надо идти. Спасибо, что послушали. Юль, я к тебе забегу как-нибудь на днях. С работой вот разберусь — и… Так что ты от меня так просто не отделаешься! — Рэйн обнял ее, пожал руки Тину и Тигре, отряхнул свой ослепительно черный костюм и ушел.

Юлька посмотрела на Тина и Тигру: — Ну что же, значит, петь будете вы! — Нет, нет, только не это! Никогда! — закричали они хором. — А придется, — и Юлька уселась на стул. — Запросто, — Тин сел по-турецки и взял гитару. — Чего спеть хорошему человеку? — спросил он у Тигры. — Ну… "Психоделический рай", — вспомнил тот. — Можно и так… — Тин приготовился петь. — А, нет! — перебил его Тигра. — Лучше эту… про девочку и мальчика. — А-а! — Тин рассмеялся. — Хорошо. — Сейчас я спою самую глупую песню в мире, — обратился он к Юльке и запел: Девочка сосет слюнявый пальчик, Сопельки из носика бегут. К девочке подходит лысый мальчик, И они по лужицам бегут.

Вот это да, вот это да, вот это да,

Вот это дружба навсегда! Девочка споткнулась и упала, А мальчик ей руку протянул. Девочка «спасибо» не сказала, А мальчик в нее камнем запульнул.

Вот это да, вот это да, вот это да,

Вот это война навсегда! Здравствуйте, друзья, а вот и мы, И с нами, как всегда, наша дурацкая песня. Че загрустили, люди, вы? Вы послушайте лучше песню

про то, как Девочка сосет слюнявый пальчик, Сопельки из носика бегут ручьем. К девочке подходит лысый мальчик, И они по лужицам бегут вдвоем.

Вот это да, вот это да, вот это да,

Вот это песня навсегда…

Юлька так хохотала, что пришла тетенька из библиотеки и стала ругаться: — Вы мешаете работать людям! Что за шум! Вы небось еще и курите тут! — Мы курим?! — хором удивились ребята. — Мы не курим, вы что! — Не курите? — подозрительно спросила тетя. — Не курим, — подтвердили они. — Ну, смотрите, — пригрозила тетенька и ушла. — Полезно иногда не курить, — заметил Тин. — А вообще ты куришь? — Спросила Юлька. — Да, но я бросаю. Мне нужен стимул, чтобы бросить совсем, — и он внимательно посмотрел на Юльку. — Может, ты будешь моей совестью? — Запросто. …Только мне надо выдать удостоверение, — придумала она. — Чтобы это… Узаконить. — Это мысль, — Тин вытащил записную книжку и вырвал из нее листочек. — Пишу: "Удостоверение. Выдано…" …как ваше ФИО, сударыня? И дату рождения, пожалуйста. — Соболевская Юлия Михайловна, 25 сентября 79, — сообщила Юлька и подумала: "Хороший способ узнавать, когда у человека день рождения!". — "…Выдано Соболевской Юлии Михайловне…" …я правильно склоняю твое имя? — Супер. Даже и не подумаешь, что физик. — "…в том, что она является Совестью Васильева Константина Арсеньевича…" …это я, — пояснил Тин. — "…и будет являться ею пожизненно…" … — Где являться — в кошмарных снах? — Уточнила Юлька улыбаясь. — В мечтах, — серьезно сказал Тин. — О! Так и запишем: "Являться в мечтах, чтобы особенно не угрызала. А если хочет угрызать, пусть найдет себе Угрызения и выдаст им соответствующее удостоверение. Дата… Подписи…" — Тин расписался и передал листок Юльке. Она тоже поставила подпись, а потом «удостоверение» взял Тигра, написал: "Подпись свидетеля" и поставил крестик: — Извините, Тигры грамоте не обучены. — Ну вот. Теперь мы повязаны, — Тин, смеясь, потянулся к Юльке и едва ощутимо коснулся губами ее губ. — Это чтобы связь была крепче, — объяснил он.

Юлька улыбнулась. Пожалуй, слишком счастливо для совести, которой выдали удостоверение…

"Ну чего ты улыбаешься, — думала она. — Ну, подумаешь, узаконили. Ну, допустим, поцеловали. Ну и что?".

"Ну, понравилась ей песня. Ну, смотрит на меня и улыбается. Да на того же Джокера она смотрит так счастливо, что я вообще отдыхаю!" — размышлял Тин.

А Тигра, глядя на них, удивлялся: "Вот люди парятся! Ну поцелуйтесь, дети мои, и будьте счастливы!.. Так нет же, мучаются чего-то. О чем тут еще думать?..".

Думать и говорить можно было о разном. Начали о музыке, и скоро выяснили, что все любят группу «Сплин». "Но старую, новый «Сплин» — попса!" — заявил Тин. Тигра и Юлька тут же с ним согласились и выжидающе на него посмотрели. — Понял, — усмехнулся Тин. — Программа «Спецзаказ» продолжается… Будь моей тенью, скрипучей ступенью,

цветным воскресеньем,

грибным дождем. Будь моим Богом, березовым соком,

электрическим током,

кривым ружьем. Я был свидетель тому, что ты ветер,

ты дуешь в лицо мне,

а я смеюсь… Я не хочу расставаться с тобою

без боя,

покуда тебе я снюсь. БУДЬ МОЕЙ ТЕНЬЮ… * * * * *

Когда Тин ушел в студенческий центр — писать фонограммы, Юлька, думая, чем бы такое заняться, зашла в библиотеку.

В библиотеке было на удивление мало знакомых. Обычно знакомые сидели большой кучей, составив стулья, а иногда парты, и активно общались, то есть мешали учиться всем остальным. Если остались еще наивные люди, которые приходили в библиотеку учиться…

Если они остались, то на сей раз им никто не мешал. За самым дальним столом среднего ряда одиноко сидела Маша Кара и меланхолично листала книжку. Юлька подошла. — Здравствуй! — Здравствуй и ты, коли не шутишь, — Кара подняла голову и как-то оценивающе на Юльку посмотрела. — Что читаем?

Маша показала обложку книги: Джордж Оруэлл, «1984». Юлька уважительно кивнула: — Да, это вещь. А чего это тебя в родной универ занесло? — Да так… Соскучилась я. Да вы присаживайтесь, чего вы как неродные, — Кара поежилась и засунула руки в рукава своего джинсового пиджака, как в муфту: — Че-то стало холодать… — и вопросительно посмотрела на Юльку. — У меня есть пятнадцать рублей.