Литконкурс Тенета-98 - Автор неизвестен

"Ну и что в нем такого? — спросила она себя. — Симпатичный. Глаза… Руку подает, понимаешь. Как мало человеку надо для счастья!..". * * * * * — Юль, не забудь — сегодня, в шесть! — и Алька умчалась вверх по лестнице родного универа, звеня колокольчиками в косичках. Люди недоуменно оборачивались на странную звенящую девушку в странной рубашке, больше похожей на одеяние какого-нибудь Робин Гуда. "Сэконд-хэнд — великая вещь! — подумала Юлька, усевшись на диван и доставая «Идиота» Достоевского. — Спасибо, Алька, что предупредила — сейчас всего четыре часа. Есть почти два в запасе, чтобы подумать, что же подарить тебе на день рождения…". Выбор подарков — это страшная вещь. И Достоевский тут скорее мешает. Юлька с наслаждением запихнула «Идиота» обратно в рюкзак и пошла гулять по магазинам.

— Совесть у тебя есть? — укоризненно спросила Алька, открыв дверь. — Тебе сказали — в шесть, а сейчас уже пять минут седьмого! Ты подумала о том, что через пятьдесят минут начнет приходить куча народу, а у меня еще ничего не готово, а ты мне даже не помогла?.. Ну вот как это называется?! — Каюсь, признаю, прошу дать возможность загладить, искупить. Поздравляю с Днем Варенья, желаю много-много счастья, Пух, — с этими словами Юлька вручила Альке маленький керамический горшочек и положила туда воздушный шарик. "Входит и выходит…". — "…Замечательно выходит"! Дай я тебя поцелую. — Алька радостно чмокнула ее в щеку. — Пойдем на кухню, будем слушать БГ, резать салаты, а я буду рассказывать тебе дивные вещи… — …Точнее, так, — с опаской предположила Юлька, входя на кухню и глядя на горы вареной картошки, огурцов, капусты и прочего добра. — Я буду резать салаты, а ты будешь рассказывать «вещи». — Примерно так, — и Алька положила на Юлькину ладонь огромный нож, будто посвятила в рыцари. — Капусту резать в эту миску. Не вздыхай так, моя прелес-с-сть, — представь, с каким наслаждением ты будешь ее есть!

"Кого есть — миску?" — подумала Юлька. — "Умру ли я?" — пропела она, всадив нож в красивый белый, плотный кочан. Ну, так какие дивные вещи ты хотела мне поведать?

Алька включила магнитофон, и он сейчас же сообщил голосом БГ: Вчера я пил и был счастливый, Сегодня я хожу больной… — Слушай, это фишка! Вчера вечером приходит Люська — сестра моя — в мою комнату и говорит: "В коридоре из розетки бежит вода". Я, грешным делом, подумала, что у нее был бурный вечер, и предложила пойти отдохнуть. Но она настаивала, что из розетки бежит вода, и приглашала посмотреть. — И как? — заинтересовавшись, спросила Юлька. — Феерично! Когда я пришла в коридор, вода бежала уже не только из розетки, но и из выключателя!

Они расхохотались. — Евпатий Коловрат! — воскликнула Юлька. — Я из-за тебя палец порезала. — Из-за меня?! — Алька повернулась к воображаемым зрителям. — Что я могу сказать по этому поводу? Не размахивай ножом, моя прелес-с-сть! — Ладно, что дальше было? — Дальше была песня!.. Ну что мы могли сделать — две хрупкие девушки, живущие одни, без родителей и мужчин? Мы поприкалывались маленько, потом вода побежала уже с потолка. Мы слегка задумались над своей дальнейшей судьбой, и тут пришел сосед и сказал: "Дайте лопату". Мы удивились и сказали: "Нет у нас лопаты. А тебе зачем?". Он объяснил, что за лопатой пришли соседи, которые напротив, чтобы расчистить водосток на крыше. А то у нас дождик шел только в коридоре, а у бедных соседей напротив — во всех комнатах такой ливень!

Они снова расхохотались. — Потрясающе! — отсмеявшись, сказала Юлька. — Вот это жизнь. Это вам не пуп царапать грязным пальцем. — …и не печенюшки на кладбище собирать. Зато я поняла, почему у нас уже целую неделю звонок не работает. Там, видимо, давно все промокло…

Неожиданно забибикал домофон. — Наверно, Кара, — Алька соскочила с подоконника и подбежала к двери: — Да!..

Из домофона раздалось бульканье, хриплое карканье и еще какие-то звуки. Так, по крайней мере, показалось Юльке. Однако Альке это все было, видимо, привычно. — Привет, пипл! — закричала она. — Там все просто: нужно дверь сначала толкнуть как следует от себя, а потом тянуть на себя… Ну, как? — спросила она после недолгого молчания.

Домофон снова что-то хрипло пробулькал. — А тогда нажмите кнопочку! — посоветовала Алька. Она прислушалась к звукам, доносящимся из домофона, и сообщила Юльке: — Кажется, получилось. Это Джокер, Тин и Тигра. — Ого, — Юлька обрадованно всадила ложку в миску с салатом. — Да, а скоро должны прийти Рэйн с Карой. — Рэйн? Здорово! — Ну а как же я без мужа-то, — развела руками Алька и бросила взгляд в зеркало.

В зеркале отразилась невысокая светловолосая девушка в длинной серой юбке и голубой кофте с широким воротом. На шее у Альки, как всегда, висело несколько талисманов: камушки, руна, бисерные висюльки. Длинные и широкие рукава почти полностью скрывали Алькины руки со множеством фенечек. Алька поправила ворот кофты и встряхнула распущенными волосами, в которые были вплетены колокольчики. Колокольчики вновь мелодично зазвенели, а зеркало отразило веселые ярко-синие Алькины глаза. — Отвратительно! — сказала Алька своему отражению, показала ему язык и пошла открывать дверь. — Рэйн, а Рэйн! — сказала Алька. — А спой песню про странника…

В комнате сидело человек десять, еще человек пять находилось в процессе брожения по квартире. Всюду были развешаны воздушные шарики; висели листы ватмана ("Для мыслей", — как говорила Алька). На них уже было понаписано много вещей типа: "Даешь громкие и хорошие песни! (Джокер)", "Я хотел въехать в город на белом коне, Но хозяйка корчмы улыбнулася мне. Я хотел въехать в город с другой стороны — Но и там улыбалась хозяйка корчмы…(Кара)", "Желаю, чтобы эти праздники всегда наступали так же весело и не на тебя! (Юлька)" и прочее.

В комнате по стеночкам стояли бутылки из-под пива; на диване, на стульях и на полу сидели люди и смотрели на Рэйна.

Рэйн сидел во главе стола на спинке кресла ("Чтобы акустика лучше была") и перебирал струны. Весь он был какой-то очень аккуратный: строгий черный костюм, короткие темные волосы зачесаны назад, глаза четкого зеленого цвета без всяких оттенков, прямой нос, твердый подбородок. Единственное выбивалось из этого строгого порядка вещей — маленькая серьга с изумрудом изредка посверкивала в левом ухе. — Про странника, говоришь? А я ее помню? — усмехнулся Рэйн. — Ну я хотя бы в свой день рождения могу послушать хорошие песни? — жалобно сказала Алька. — А то все попсу да попсу?.. — мрачно спросил Джокер, опрокинув в себя стопку "Ишимского бальзама". Все расхохотались. — Ладно. Петь начну — авось вспомню, — пальцы Рэйна выбили дробь на корпусе гитары. Клинок его был холоден, как лед, Глаза смотрели вдаль броском копья. Никто не знал, откуда он идет, Какой он веры, где его земля. В могучих замках рад ему всегда И властелин, и нищий у ворот. Угрюмый страж ворота отопрет И впустит гостя странного сюда. Поведает он вести дальних стран, Подымет кубок терпкого вина, А утром вновь исчезнет, как туман, Как яркая, короткая весна. Одни его считали гордецом, Другие лишь шептались за спиной… Он всем ветрам всю жизнь смотрел в лицо, И смерть его ходила стороной. А в тех краях, где зло прибрало власть, Его сапог оставил пыльный след, Где кровь его из раны пролилась, Отметины остались на земле. Его встречали копья и мечи, А цель его была так далека… Упрямо шел он к ней через века, Мерцала жизнь на лезвии свечи… — Может ведь, когда захочет! Спасибо, Влад, — Алька положила голову на плечо Рэйна. — Кто хочет еще пельменей? — спросила Юлька. — Я хочу. — А я не хочу, но я худой, и мне надо поправляться, — сказал Тигра. — И вообще, давай я тебе помогу.

"Правила для настоящих мужчин: Если вы хотите очаровать женщину — помогите ей унести пустые тарелки, — Юлька внутренне содрогнулась. — Тигра в своем репертуаре".

На кухне курящие сделали все возможное, чтобы там можно было вешать топор. Демонстративно заткнув нос, Юлька добралась до форточки.

На полу около холодильника, обклеенного стикерами «Кока-Колы», совершенно не замечая того, что воздух можно не только увидеть, но и пощупать, сидели Тин и Маша Кара и на два голоса выводили: Ой, гуляет в поле диалектика Сколько душ невинных загубила… Полюби ж, Марусенька, электрика, Пока его током не убило. Полюби его, пока здоровая, Полюби — в беретике из фетра, У него ж отвертка полметровая И проводки десять километров…

Потом пела одна Маша, а Тин уже хохотал, стараясь, чтобы выходило не слишком громко. — Держи, — Юлька вручила Тигре две тарелки с пельменями. — А ты? — А я остаюсь жить здесь. Здесь можно петь хором. С Рэйном хором не попоешь… — Эт точно, — Джокер с бутылкой «Бальзама» тоже переселился на кухню. — Люди, давайте петь "Ой то не вечер". Юль, будешь вторым голосом? — Только без гитары. — Без базара. Ой то не вечер, то не вечер, Мне малым-мало спалось, Мне малым-мало спалось Да во сне привиделось… — Юль, ты замечательно поешь, — помолчав, сказал Тин. — Это потому, что Джокер вел. Если бы не он, я бы слажала как пить дать. — Кстати о «пить». Давайте выпьем за Альку. Если бы не она, когда бы мы еще вот так собрались… — "Как здорово, что все мы здесь как свиньи нажрались"? — хрипло сказала Кара. — "Избит гитарой желтой, лежит Митяев синий"? — добавил Джокер. — Абзац. Нет, главное сейчас — не это. Главное — чтобы вот. Мы, например, замечательно поем хором. А хором — это значит… это значит хором!.. — "Мое кино — это мое кино…" — сказали вместе Тин и Юлька, и все рассмеялись. Было хорошо, слегка шумело в голове, и можно было говорить все, что хочешь и делать все, что делается…