Сыщик, ведьма и виртуальный покойник - Кит Хартман

- В чем дело? Почему весь этот шум? - спросила я, показывая на толпу.

- Жертва - какая-то большая знаменитость, - ответила она. - Певец или что-то в этом роде. Один из зевак его узнал, и всё началось, прежде чем мы могли понять, откуда и почему на нас обрушилась эта лавина.

Я отошла от неё, чтобы осмотреть тело. Вначале я осторожно обошла труп, стараясь не наступить на окружающие его пятна крови и куски человеческого мяса. На вид жертве было где-то под тридцать. Тело было обнажено и покрыто с ног до головы какой-то маслянистой субстанцией. Не надо было быть специалистом в области судебной медицины, чтобы понять, что тело упало с очень большой высоты. Я огляделось, чтобы понять, откуда оно могло свалиться. Единственным местом, с которого можно допрыгнуть до этой точки, была Башня свободной прессы. Но даже и она, пожалуй, располагалась слишком далеко. Для того, чтобы долететь сюда, покойному нужно было прыгать с большого разбега, а мне ни разу не доводилось слышать о том, чтобы самоубийцы разбегались перед прыжком. Обычно они после долгих колебаний просто шагают вниз. Нельзя исключать и того, что тело выброшено не из окна, а с вертолета или даже самолета.

Я наклонилась, чтобы получше рассмотреть смотрящее в сторону лицо. На лбу трупа я увидела изображение обратного креста. Крест был начертан какой-то темно-красной краской - скоре всего кровью. Из уха и из угла рта сочились тоненькие струйки крови. Глаза трупа были широко раскрыты. И...

Я достала ручку фонарь, и посветила в глаза покойника. Глаза были налиты кровью, что указывало на разрыв капилляров. Такое обычно случается при смерти от удушения, а о том, что кровоизлияния в глаза возникают после падения с высоты, я никогда не слышала. Надо будет спросить патологоанатома, подумала я.

Когда я притупила к осмотру шеи, чтобы проверить, не осталось ли на ней следов удушения, на месте преступления появился Тони.

- Какая радость... - начала я.

- Радоваться будем позже, - оборвал он меня. - По пути сюда я кое-что услышал. Дай-ка мне взглянуть на его личико, - сказал Тони, опускаясь на колени рядом с трупом. - Будь я проклят! - после короткой паузы продолжил он. - Это Вэйр. Меган, нам нужен здесь по меньшей мере взвод, чтобы сдержать толпу. И взвод этот нужен немедленно.

- Я уже затребовала подкрепление, - крикнула я, пытаясь перекрыть шум толпы. - Что нам, по-твоему, грозит?

- Ты достаточно стара для того, чтобы помнить, какое волнение вызвало убийство Мадонны...

- Неужели так скверно?

- Даже хуже. Я видел кусок репортажа из Баптистских новостей. Мы сидим на пороховой бочке. На твоем месте, я затребовал бы сюда патрульных со всего города, предварительно вооружив их рвотным газом и электрошокерами.

Я посмотрела на толпу. Тони был прав. Толпа увеличивалось, и напряжение в ней всё возрастало.

- О кей. Я потребую, чтобы Второй участок прислал всех, кто у них остался. Потом свяжусь с Первым и попрошу их тоже помочь. Кроме того, я позвоню дежурному в БСР. Посмотрим, что они смогут нам прислать. И пусть кто-нибудь выяснит, куда, дьявол их побери, подевались все эксперты. Я хочу, чтобы тело, как можно быстрее, затолкали в мешок и увезли отсю...

Я оборвала фразу на полуслове, потому что рев толпы внезапно стих. Не далее, чем в десятке метров от меня, в том месте, где полицейские держали фронт, вспыхнула драка. Мы опоздали. Побоище охватывало всё большую площадь, расширялось кругами так, словно в толпу бросили большой камень. Толпа, видимо, чем-то похожа на воду, подумала я. Охваченные горем люди били тех, у кого гибель любимого певца вызвала приступ ярости. И все они были злы на нас за то, что мы не пытаемся остановить насилие. Толпа прорвала оцепление и всеобщее побоище продолжалось уже над телом. Я пыталась удержаться на ногах, но мне этого не удалось. Меня толкнул какой-то мужчина, пытавшийся несмотря на весь этот бедлам, бросить взгляд на труп Вэйра. Тони пытался пробиться ко мне, но я видела лишь его голову и руки.

Я бессильно наблюдала за тем, как над его головой поднялся а затем опустился здоровенный шестифутовый крест из бруса сечением 2х4 дюйма. Вместе с крестом на голову Тони обрушился и лозунг: "Единая нация под Единым Богом".

Глава сорок третья: Избранник.

Среда одиннадцатого. 11 час. 05 мин. вечера.

Я и понятия не имел, что ночь имеет столько голосов. Весь последний час я занимался тем, что подсчитывал число отдельных, доносящихся до меня звуков. Это была увлекательная игра. Лягушки. Плеск рыбы. Спор двух торговцев наркотиками на детской площадке. Шаги бродяги, собирающего алюминиевые банки. И птицы. Я насчитал 14 разновидностей птичьего пения.

Дождь то кончался, то принимался лить снова. Облака, подсвеченные огнями Атланты, приобрели фиолетовый оттенок, и озеро тоже стало фиолетовым, поскольку в нём отражались облака. Но всё остальное было серебряным. Луна сияла в разрывах облаков, и это был самый яркий свет во всем парке. В перерывах между дождями с поверхности озера поднимались небольшие клубы пара, искажая отражения небоскребов. Я смотрел на воду и мне казалось, что башни какого-то странного города плавают в фиолетовых облаках. Надо будет запомнить эту картину и попросить Скотта перенести её в наш комикс. Если, кончено, мне суждено когда-нибудь вернуться к нормальной жизни.

Саммер уснула час назад, опершись спиной на одну из колонн обзорной площадки. На неё падал свет луны. Одна половина её лица была серебряной, а другая скрывалась в таинственном мраке. Она казалась такой милой и беззащитной, но...но, даже и во сне в ней было что-то от кошки. Жаль, что я не умею рисовать как Скотт. Если бы я умел, то обязательно написал её портрет - лицо наполовину в тени, и башни в фиолетовых облаках за ней.

Вот уже несколько часов мы ждали появления её мамы, но та всё не приходила. Я уже потерял надежду, но иного выбора, кроме как продолжать ждать, у нас не было. В мой дом путь был закрыт. К Саммер мы тоже не могли идти. Если же мы попытаемся провести ночь в гостинице, нас вычислят по электронной кредитной карте и ПЧК тут же явятся за нами. И это при условии, что найдется отель, готовый предоставить номер паре малолеток.

Саммер что-то пробормотала, но не проснулась. Я же достал один из рисовых брикетов с ванилью, украденных для нас Джеральдом, и принялся его грызть, постоянно делая паузы, чтобы выслушать очередную птичью трель, казавшуюся мне незнакомой. Затем я увидел, что дождь полил снова.

Обзорная площадка сооружена в середине моста, соединяющего берега озера, так что дождь можно увидеть прежде, чем он до вас доберется. Я видел как капли дождя поднимают рябь на поверхности воды, продвигаясь по направлению к нам с юга на север. Через несколько секунд дождь забарабанил по крыше. Я слушал этот успокаивающий звук, догрызая рисовый брикет. Ночь была теплой, и мы находились в укрытии. Ну и пусть себе идёт.

Из тени деревьев на восточном берегу озера появилась фигура человека. Человек явно направлялся к мосту. Я наклонился над Саммер и легонько потряс её плечо. Она проснулась мгновенно. Я приложил палец к губам, и увлек её в тень. Нас уже сегодня выгоняли из парка. Это сделал какой-то коп сразу после захода солнца.

На сей раз это мог быть кто угодно, но только не полицейский. На человеке был какой-то бесформенный наряд, похожий на платье или на мантию, а сам он опирался на высокий - выше меня - посох. Двигалось это существо крайне медленно, так словно каждый шаг давался ему с огромным трудом. Это был не полицейский. И не ПЧК. И уж, конечно, не мама Саммер. До сих пор нам удавалось избежать встреч с психами и бездомными, шляющимися по ночам в парке. Оставалось надеяться, что и на этот раз удача нас не покинет.

Я слышал ритмичное постукивание посоха о настил моста. Затем характер звуки изменился - неизвестное существо поднималось по ступеням на обзорную площадку. И вот оно вступило под крышу и опустилось на скамью. Луч луны, прорвавшись через облако осветил серебряные волосы, заплетенные на спине в две длинных косы. Это была женщина. Женщина очень старая. Я не знал, видела ли она нас или нет.

В неведении я оставался лишь до того момента, когда она заговорила.

- Надеюсь, вы не будете возражать против того, что я воспользуюсь тем же убежищем, что и вы? - спросила она. Голос у женщины был похож на кваканье лягушки. Очень старой лягушки и к тому же страдающей ларингитом. На улице дождь.

Саммер вышла из тени. Я последовал за ней.

- Конечно, не будем, - ответила Саммер.

- Простите, - сказал я. - Мы не хотели вас испугать неожиданным появлением. Мы просто не знали, кто идет.

- Пусть вас это не беспокоит, - произнесла старуха. - Я прожила такую длинную жизнь, что испугать меня чем-либо уже невозможно.

Только подойдя совсем близко, я увидел насколько сильно морщины избороздили её лицо. Такой кожи мне раньше видеть не приходилось. Видимо, несчастная старуха была бедна настолько, что у неё не было средств на обычную пластическую операцию. Но в её глазах я увидел нечто такое, что невозможно было описать словами.