Последний связной - Юрий Мэн

Внезапно Майкл почувствовал во рту металлический вкус, а руки и ноги его одеревенели, будто от наркоза. Синди отстранилась, и Майкл повалился на постель, а окружающий его мир сжался до размеров, где помещалась только ее лицо.

– Что ты мне подсыпала? – спросил Майкл, с трудом шевеля непослушным языком, как будто во рту была вата, и пытался дотянуться до Синди.

А она, вместо ответа, поднялась, достала из своей косметички флакон с дезодорантом, сняла у флакона второе дно и впечатала его Майклу в грудь.

Сверкнул электрический разряд и Майкла, ударило током так, что перехватило дыхание. Когда сознание вернулось, он, пораженный электро-шокером, лежал на постели с руками, плотно стянутыми впереди железными наручниками, а стальная цепочка от них длиной фута два тянулась наверх к металлической полке.

Теперь Майкл был на надежной привязи, и все это сделала Синди – девушка с обложки журнала.

– Правильно говорит старая пословица: – ‘Бабочки ночью не летают’ – вспомнил почему-то Майкл.

– Зачем ты что сделала, Синди? – спросил он, надеясь, что произошедшее, жесткая сексуальная игра.

– Майк! Я агент ФБР и я тебя арестовала.

– За что Синди?

– Ты числишься в сотне самых разыскиваемых лиц. Тебя ищет ФБР.

– Синди, значит, мы встретились не случайно?

– Ну, наконец-то до тебя дошло!

– И как меня нашли? – спросил Майкл, заплетающимся языком, не в силах понять, где же он сделал ошибку.

– Лучше не ломай себе голову, где ошибся, тебя вели с самого начала, от Нью-Йорка. В какой-то момент вашу группу потеряли, а потом, твои друзья получили в банкомате по известной ФБР кредитке кучу денег и номера купюр были зафиксированы.

Так что, ты расплачивался мечеными купюрами в Трентоне. А потом, еще нам сообщили, что в поезде едет лже Вэйн Бред, а настоящий Вэйн, как определило Всевидящее око, лежит в госпитале Сан Луиса. Мне поручено было проверить пассажиров поезда, поскольку я знаю тебя лично.

– Синди, а что, настоящий Вэйн Бред пришел в себя? – спросил Майкл.

– Нет, просто его опознали по ДНК. Дело в том, что, когда-то, он служил в армии, и в архиве Министерства обороны, сохранился код его ДНК, который определяется у всех военнослужащих. Твои друзья, наверное, этого не знали?

– Синди, а в чем меня обвиняют?

– Вы работаете без регистрации как иностранные агенты против правительства и помешались на каких-то камнях. Ты отказался давать показания, сбежал и теперь тебя нужно доставить на допрос в министерство юстиции. А вообще-то, в соответствии с программой Секретные доказательства, я и не обязана предъявлять тебе обвинения при аресте. И не надо изображать свое горе – я не позволю твоему страху парализовать мою решимость.

– Синди, ведь ты красивая женщина – зачем тебе эти мужские игры? Да, как ты вообще, можешь так поступать со мной?

– Майк, твой арест – это мой шанс, мои инвестиции в свою карьеру. Я все сделала сама, хотя могла вызвать подмогу. Окажи мне услугу и не смотри на меня, как на чудовище – я честно хотела расплатиться. Я привела тебя в свое купе и приняла душ. Мы и сейчас можем продолжить свидание. Если ты никому не расскажешь! – посмотрела она на него задумчиво. – Только мне придется в целях безопасности зафиксировать тебя на постели еще одними наручники.

– Синди, ты же не Клеопатра: что за причуда – на ужин спать с мужчиной, а утром отправлять его на электрический стул? – сказал Майкл.

А она, не слушая, наклонилась и языком провела по шее. – У нас есть сорок минут – сказала Синди, посмотрев на часы. – Следующая станция через час, а там нас встречает мое начальство из ФБР.

– Синди, ты сошла с ума – ты шикарная женщина, но ты не моей стороне, да и нельзя все вопросы в жизни решать постелью.

Он чувствовал себя, распятым, голова раскалывалась, а в желудке будто лежала дохлая крыса. Неожиданно его чуть не стошнило, что совсем не понравилось Синди.

– Майк, какой же ты грязный и неряшливый! Да и мысли у тебя, видно, грязные! – заключила она. – Я иду в бар, а ты сиди здесь один.

– Да ты настоящая сука! – подумал Майкл. Для него все смешалось и рухнуло: с Натальей ему больше не увидеться, да и жизнь его была на волоске, догорая, как римская свеча на чужом празднике.

Смириться с этим он не мог, и сосредоточился на главном – освободиться. Синди неправильно надела на него наручники, потому что застегнули их спереди, и Майкл мог обвить железной цепочкой ее шею и затянуть. Тонкая шейка хрустнула бы и сломалась. Вот только сил пока было мало. Да и убивать он был не приучен.

А Синди, те временем, вышла из купе, и за ним больше никто не следил.

Через плохо закрытую дверь доносилась музыка и может быть, это было последним, что связывало его с этим, миром.

Голова уже так не кружилась. Он привстал и осмотрел наручники. Вообще-то он видел, что спецслужбы пользуются наручниками с кодовым замком, но Синди видно была далека от электроники, и где-то раздобыла этот раритет.

Майкл наблюдал в кино, как преступники, скрепкой, заколкой и проволокой открывали замки своих оков, но его руки были скованны вместе так плотно, что, даже имея ключи, Майкл вряд ли смог ими воспользоваться, не в силах хоть пальцем дотянуться до замка.

Он пнул, в ярости, сумочку Синди и та упала на пол, рассыпав содержимое – в ней была помада, тушь, презервативы и какой-то ключ, похожий на ключ от наручников. Наверное, это был дубликат, ведь настоящий ключ висел у Синди на шее.

Сняв с себя ботинки, Майкл попытался зажать кончиками больших пальцев ключ, но тот все время выскальзывал.

Тогда Майкл, сжав вместе ноги, и с третьей попытки, поднял с пола косметический карандаш, которым Синди рисовала тени у себя на веках, переложил его в руки и переправил себе в рот.

Концом карандаша, он включил компьютер на запястье левой руки, набрал код доступа и активизировал лазерный дальномер, мощность которого ему обещали усилить в сто раз.

Теперь у него было хоть какое-то оружие и инструмент, но руки были по–прежнему скованны. Система дальномера срабатывала, при резком сжатии в кулак левой руки, реагируя на ее биотоки, и Майкл, сжав левую руку, направил ее на цепочку, ограничивающую его движения.

Луч лазера ослепительным светом, пробежал тонким лучиком по полированной титановой цепочке и, отраженный, рассыпался по всему купе, слепя глаза и обжигая лицо. Цепочка раскалилась, но выдержала.

Тогда он перенес луч, чуть выше, на толстую