Индийский веер - Виктория Холт

— Не беспокойтесь о нас. Я буду готова.

— Дети…

— Это я устрою. Я скажу им, что это новая игра. С ними договориться будет нетрудно.

— Я уверен, что вы справитесь. Иногда я благодарю Бога за то, что вы здесь, а иногда проклинаю себя, что привез вас сюда.

Я улыбнулась ему.

— Пожалуйста, не делайте этого, — попросила я. — Это было так… интересно.

Мгновение он серьезно смотрел на меня, а затем вдруг обнял и крепко прижал к себе.

Тогда я почувствовала, что все имело смысл.

Когда он уехал, я ощутила пугающее одиночество. Казалось, вокруг была какая-то особая тишина… напряжение, как будто что-то ужасное пряталось рядом, готовое выпрыгнуть и уничтожить нас.

Это произошло ранним вечером. Дети были в постели. Кузина айи была вместе с ней, помогая ухаживать за детьми. Она была тихой, нежной девушкой, и Луиза и Алан, оба, уже полюбили ее.

Я услышала легкий стук в дверь. Я подошла, там стояла айя.

— Что-то случилось? — в тревоге воскликнула я. Она приложила палец к губам и вошла в комнату.

— Я хочу, чтобы вы пошли… к моему брату. Он должен вас видеть.

— Почему он хочет со мной встретиться?

— Он хочет поблагодарить, — она понизила голос, — за спасение Рошанары.

— В этом нет необходимости.

— Есть… большая необходимость.

Зная, как легко можно было ранить ее чувства, я сказала:

— Я завтра буду дома. Возможно, он тогда нанесет визит.

— Он не приходит. Он говорит, вы идете к нему.

— Когда?

— Сейчас.

— Дети…

— О них хорошо заботятся.

Я знала, что она оставила свою маленькую кузину смотреть за ними.

— Очень важно, — сказала она. И таинственно добавила:

— Из-за плана. — Я была очень удивлена, и она продолжала:

— Идите в бельведер. Ждите там.

Мне было очень любопытно, так как по ее манере я почувствовала крайнюю необходимость выполнить ее просьбу, и поэтому поняла, что должна быть готова к экстраординарному происшествию, в которое попаду по ее приглашению.

Я зашла взглянуть на детей. Они мирно спали, и кузина айи сидела у кровати Алана.

— Я послежу, — сказала она.

Я как можно быстрее отправилась в бельведер. Айя была уже там. Она открыла коробку и вынула оттуда синее сари, которое попросила меня надеть на себя. Это, казалось, становилось все более и более таинственным, но, помня предупреждения Фабиана и опасность, в которой мы находились, я согласилась. Она дала мне кусок материи, похожий на шаль, чтобы я обвязала его вокруг головы.

— Мы идем, — сказала она.

Мы вышли из сада, стараясь не показываться у дома, и вскоре заспешили по улице.

Я хорошо знала дорогу. Это было около базара.

Мы подошли к дому. Я замечала его раньше, поскольку перед ним росло роскошное манговое дерево. Сейчас оно было все в цвету.

— Это дом моего брата, — сказала айя.

Брат вышел, приветствуя нас. Дважды поклонился и провел нас в дом. Он раздвинул нанизанную штору и пригласил нас в комнату, которая оказалась заполненной резной деревянной мебелью.

— Салар очень счастлив, — сказал он. — Я хочу поблагодарить за Рошанару… — Он покачал головой, и в глазах его стояли слезы. — Она теперь в безопасности… с ней все в порядке. Она счастлива. Она сказала, что мисси Друзилла очень хорошая леди.

— О, в этом ничего такого нет, — сказала я ему. — Естественно, мы не могли бы допустить такое преступление. Это противозаконно.

— Салар… он хотел бы оказать услугу. Он хочет сказать, что в большом доме нехорошо. Нехорошо оставаться.

— Да, — сказала я, — везде тревожно.

— Нехорошо, — кивая, продолжал он. — Салар хотел сказать большое спасибо.

— Хорошо, вы не должны больше думать об этом. Мы любили Рошанару. Мы не могли позволить допустить то, что они от нее хотели. Естественно, мы сделали, что смогли.

Айя пояснила:

— Мой брат не понимает. Он говорит, что вы должны уехать из большого дома. Там нехорошо.

— Я знаю, — сказала я. — Мы уедем, когда сможем.

— Мой брат говорит, что лучше всего уехать за море.

— Скажите ему, что мы уедем, когда появится такая возможность.

Они поговорили между собой, Салар, качая головой, и айя, качая вместе с ним.

— Он сказал, что поможет, — сказала мне она.

— Если можно, скажите ему большое, большое спасибо и еще скажите, что я не забуду его доброту.

— Он имеет долг. Он не любит быть должником. Он любит платить.

— Я в этом уверена и ценю это. Скажите ему, что, если мне потребуется помощь, я обращусь к нему.

Когда разговор был закончен, нас вывели из дома.

Салар, по-видимому, почувствовал облегчение, так как дал мне знать о своей благодарности.

Прошло несколько дней, когда я услышала, что по всему Мератху32 вспыхивали поджоги и что там разразился мятеж.

Напряжение в доме усилилось. За последние недели вид Хансама стал еще важнее. Он ходил по дому с такой напыщенностью, словно был хозяином над всеми нами. Я была очень напугана тем, что он может сделать.

Я спросила об этом Лавинию:

— Лавиния, тебе страшно?

— Отчего?

— Ты совершенно не замечаешь того, что вокруг тебя происходит?

— О, ты имеешь в виду все эти разговоры? Всегда что-нибудь говорят.

— Ты понимаешь, что Фабиан и Дугал беспокоятся о нас?

— В этом нет необходимости. Майор Каммингс здесь, чтобы защитить нас. Он сказал, что позаботится, чтобы со мной ничего не случилось.

— А как же дети?

— С ними все в порядке. Они всего лишь дети. Они ничего не знают о всем этом шушуканье. Кроме того, за ними присматриваешь ты… и, конечно, айя.

— Лавиния, кажется, что ты не имеешь представления о том, что происходит. Ситуация взрывоопасная.

— Говорю тебе, у нас все будет хорошо. Хансам позаботится об этом.

— Он против нас.

— Он не против меня. Мы понимаем друг друга… Кроме того, он один из моих больших обожателей.

— Удивляюсь на тебя, Лавиния.

— Прекрасно. Удивляйся дальше. Это то, что я от тебя ожидаю.

Я поняла, что бесполезно пытаться донести до нее тяжесть ситуации.

Всего лишь день спустя айя вошла вечером в мою комнату.

Она сказала:

— Мы должны идти… идти сейчас. Я возьму детей в бельведер. Приходите туда… как можно быстрее. Я беру детей… сейчас.

Я поняла, что айя знает о какой-то надвигающейся опасности и что она была очень близка. Настойчивость ее голоса убедила меня в том, что я без всяких вопросов должна немедленно послушаться ее.

— Я пойду и приведу графиню.

— Быстро. Нельзя терять время.

— Дети уже в кровати.

— Неважно. Я скажу им — новая игра. Я их успокою, Мы приведем их. Необходимо быстро. Нет времени.

— Почему?..

— Не сейчас. Пошли же. Я говорю…

Я побежала в комнату Лавинии. К счастью, она была одна. Она сидела у зеркала, причесывалась. Я сказала: