Индийский веер - Виктория Холт

— В траве вокруг него полно змей, — напомнил Дугал. — Могу вас уверить, что укус некоторых из них… смертелен.

— Мне известно, Дугал, как ты интересуешься различными их видами, — нетерпеливо проговорил Фабиан, — но сейчас нет времени на их обсуждение.

— Я просто подумал, что к этому месту опасно приближаться.

— Эта опасность меньше по сравнению с той, с которой нам придется столкнуться, если мы не предпримем соответствующих действий. Слушаем тебя, Том.

— Ладно, — продолжил Том, — мы должны похитить Рошанару. И вот здесь нам должны помочь вы, леди, У меня есть парик, который изменит ее вид. — Он открыл небольшую сумку и вынул его. Он был сделан из человеческих волос и выглядел очень естественно. По цвету он был светло-каштановым.

— Он позволит очень сильно изменить ее внешность, — отметила я.

— Немного пудры может осветлить ее кожу, — подсказала Элис.

— Я в этом уверена, — воскликнула я. — У Лавинии на туалетном столике масса всяческих баночек и бутылочек. Я спрошу ее.

— Нет, — сказал Фабиан. — Не спрашивайте ее. Возьмите то, что хотите.

— Она может хватиться их.

— Нужно сделать так, чтобы она не хватилась. Вы должны только воспользоваться ими на короткое время и вернуть на место до того, как она заметит, что их брали. Так вы действительно думаете, что можете изменить ее внешность… придать ей вид… европейки?

— Я думаю, что сможем, — сказала я. — Нам надо попробовать.

— Но вы не должны говорить Лавинии ни слова.

— Это значит стащить ее вещи.

— Тогда стащите.

— План заключается в следующем, — продолжал Том. — В полночь необходимо доставить Рошанару сюда. Она не должна ни при каких обстоятельствах заходить в этот дом. У слуг зоркие глаза и тонкий слух, и они всегда настороже, особенно сейчас. Она должна пойти в бельведер.

Невзирая на возможных змей, — добавил Фабиан, бросая взгляд на Дугала.

— Там, — продолжал Том, — на нее наденут одежду, которую вы найдете… европейского фасона. Ее внешний вид совершенно изменится. Мы с ней тотчас же уйдем. Я доставлю ее в дом на краю города. Приедут мистер и миссис Шелдрейк. Шелдрейк — один из людей Компании. Его жена будет помогать. Рошанара должна играть роль их дочери. Миссис Шелдрейк и «ее дочь» могут путешествовать в паланкине… мы скажем, что «дочь» болеет. Это оградит от слишком большого количества вопросов, ибо никто не захочет слишком близко подходить к ней, боясь заразиться какой-нибудь инфекционной болезнью. Таким образом мы доставим ее в безопасный дом, где она сможет оставаться, пока мы присматриваемся к ситуации.

Фабиан посмотрел на меня.

— Вам это представляется слегка мелодраматичным? Вас удивляет, почему мы просто не остановим это действие? Поверьте мне, если бы это было возможно, я сам предпочел бы так поступить.

— Я прекрасно понимаю, — уверила я его. — Нужно сделать именно так, как вы планируете. Мы с Элис постараемся как можно лучше замаскировать ее.

— Дело за тем, чтобы найти что-то подходящее для нее, — сказала Элис. — Она такая юная и хрупкая.

— Подойдет любая одежда, — сказал Фабиан. — Большую часть времени она будет в паланкине… кроме самого первого дня.

— И который, должна признаться, является самым опасным, — уточнила я и повернулась к Элис. — Где мы найдем платье?

Элис несколько секунд изучала меня.

— Вы очень тонкая, хотя намного выше, чем эта девушка. Мы можем отрезать часть подола у одного из ваших платьев.

— Вот и решение, — обрадовался Том, с гордостью посмотрев на Элис, внесшую это предложение.

— И не забудьте, — сказал Фабиан, — моя сестра не должна быть посвящена в тайну. Она не в состоянии заставить себя не сболтнуть что-нибудь об этом.

— В первую очередь мы должны дать весточку Рошанаре, — проговорил Том.

— Я сразу же поговорю с айей, — сказала я ему.

— Мне не хотелось бы вмешивать сюда кого-то из местных, — вставил Фабиан.

Я посмотрела на него с раздражением.

— Разве вы не понимаете, что айя не меньше нас хочет, чтобы план прошел успешно. Она ее тетя. Она вырастила Рошанару. Чтобы спасти ее, она сделает все, что может. Я знаю.

— Не следует слишком поддаваться эмоциям. Это ведет к не правильным действиям. Воздействуйте на айю…

— Конечно, я так и сделаю, но она поймет и без всяких слов. Мы можем полностью доверять ее благоразумию.

— Это ошибка — доверять полностью.

«Почему, — спросила я себя, — я не могу находиться с ним рядом без охватывающего меня настроения спорить? На это нет времени. Мы должны сконцентрировать все свои усилия на том, чтобы заработал наш план».

Как только я покинула дом, я увидела айю. Я предложила ей пойти в бельведер, где мы могли поговорить. Фабиан был прав: не следовало никому слишком доверять. И хотя я была уверена, что многие из слуг опечалились бы, увидев, как Рошанара сгорала в костре, они никогда не знали, где кончается гнев Хансама, а некоторые могли ощущать патриотическое желание вывести англичан из Индии и открыто бросить вызов их законам.

Я рассказала айе о наших планах. Рошанара же услышит то, что она должна делать, когда придет в бельведер. Мы расскажем ей тогда, когда будем ее одевать. Было трогательно увидеть надежду в глазах айи. Она верила, что шанс Рошанары на выживание связан с моей подобно божественной силой. Я хотела ей объяснить, что это Фабиан и Том Кипинг разработали этот план.

Она внимательно выслушала то, что я сказала. Рошанара должна прийти в бельведер в полночь, когда в доме большого Хансама все затихнет, все уснут. Она знала, это можно сделать, потому что все члены семьи будут в своих комнатах, предаваясь молитвам в ночь перед похоронами.

Днем мы с Элис заходили в бельведер, прихватив некоторые вещи, которые нам понадобятся, чтобы изменить внешность Рошанары. Больше всего мы боялись, что каким-то образом можем себя выдать, действуя не гак, как обычно.

По-видимому, этого не произошло, потому что все шло спокойно.

Мы с Элис одели Рошанару. Бедный ребенок дрожал от страха. Она не могла поверить, что кто-то смог бросить вызов приказам Большого Хансама; но в то же время она испытывала ко мне огромное доверие.

Не было необходимости предупреждать обеих женщин о последствиях для них в случае, если план сорвется. Они осознавали это так же, как и мы.

Итак, в должное время Рошанара была готова. Она стала нисколько не похожа на самою себя. Подрезанное платье на ней слегка висело, но оно сидело неплохо, а парик из светло-каштановых волос полностью преобразил ее. Она выглядела как евразийка. Нельзя было замаскировать только ее грациозные движения и замечательные темные глаза.

Я поняла, каким удачным был наш план, когда несколько дней спустя получила записку от Тома Кипинга.