Вампиры тут голодные - Тони Марс

Граф замялся с ответом, явно подбирая подходящие слова. Чем только подтвердил предположение пацана.

— Она… давай не будем её расстраивать, хорошо? — улыбнулся вампир, не замечая ехидной усмешки Веце. О, полукровка уже знал, чем будет себя развлекать ближайший месяц. — Я сообщу ей позже, когда придёт время. — с Маниэр-то всё и так уже давно было ясно, но если и господин того, то это обещает быть интересным.

— Когда у вас отнимут титул? — наигранно удивлённо уточнил Веце, цепко следя, как сменяются эмоции на лице графа Вальдернеского.

Ближайшие четыре недели обещают быть весёлыми.

— Да что ж ты так на этом титуле зациклился, Веце? Куплю себе новый. Деньги есть. — отмахнулся вампир. Расстраивать мелкого не хотелось, впрочем, слушать визги и крики о том, какой он, Степан, кретин, тоже удовольствие сомнительное. Поэтому граф виртуозно врал.

Ни к чему мелкому знать о планах Степана. Вампир намеревался сбагрить обоих своих слуг обратно Вальдернеским, и если с Маниэр проблем возникнуть не должно, то засранец может поупираться.

— Тогда в чём дело? — полукровка скрестил руки на груди и недовольно надулся.

Чего пугать лишний раз?

Веце уже представил, как будет жить с господином где-нибудь в пещере и отбиваться от монстров палкой, а вампир, оказывается, проблему решил.

Пацан вздохнул. Зря только волновался, тьфу.

— Я не знаю. — и как теперь объяснить нежелание говорить о своих планах Маниэр, если он якобы собирался купить титул заново? Мда, выкрутиться будет сложновато.

— Она что, — полукровка перешёл на шёпот, — вам нравится? — шокировано проговорил он. Граф как-то странно улыбнулся. — Она ж вампирша, господин! Вы чего это? Головой ударились? — Степан говорил, что Веце умный? Забудьте.

Ну, совсем немного, самую малость, Маниэр может и была ему симпатична как женщина. Но как с темы лишения титула они перешли на разговор о чувствах?

Так. Стоп. Это вовсе не значит, что она ему нравиться или что-то такое, ясно?

— Почему сразу ударился? — ну, в подобном ключе попаданец о ней ещё не думал.

Или думал, но совсем чуть-чуть, всего несколько раз. Правда.

Не больше пяти, честное вампирье.

— Ну вы чего? Сами не понимаете? Она же совсем некрасивая! Глазищи красные, кровожадные, лицо бледное, что смотреть жалко. И вообще, она потолстела. — граф скептически приподнял бровь.

Не потолстела она, ничуть. Просто из стадии “я почти умер от анорексии”, перешла в нормальное состояние.

Веце недовольно пискнул, когда граф отвесил ему подзатыльник за такие слова.

Так говорить о женщине, ужас, и кого только Степан воспитал!

— И вообще, — обиженно добавил полукровка, потирая затылок, — вы с ней скорее на брата с сестрой похожи, чем на пару. Оба бледнорожие, красноглазые и волосы чёрные. — вампир вскочил, чтоб дать слуге ещё один подзатыльник, но Веце с криком отскочил на пару метров и зло ощетинился. — Не пара она вам! Попомните ещё мои слова! — возмущённо заголосил мелкий.

Лицо вампира скривилось от злости. Как будто он и сам этого не понимает!

— Да знаю я! Знаю! — рассерженно крикнул граф. — Знаю. Мы не подходим друг другу. Или, скорее, я не подхожу ей. — попаданец на последних словах весь как-то сдулся, опустился обратно в кресло и расстроенно полуприкрыл глаза.

Сейчас не время для отношений.

Разве он имеет право намеренно подвергать Маниэр или любую другую женщину опасности?

С кем бы он ни начал встречаться, кому бы не отдал своё сердце — та несчастная станет его слабым местом, а вампир и без того не силён.

И конечно, всем известно, что по слабым местам бьют в первую очередь. Степан понимал, что стоит ему сойтись с девушкой, как она тут же окажется в смертельной опасности — у него достаточно врагов, которые с удовольствием ему отомстят, да те же Априошцы.

Возможно, охвати чувства его разум, он бы засомневался в своём решении. Ну мало ли, можно же свою возлюбленную просто никому не показывать, верно?

Но дело было не только в этом.

Степан нутром чуял — подпустит к себе Маниэр ближе, и она умрёт.

Её убьют.

Разве стоит короткая интрижка того? Короткой она обещала быть, разумеется, из-за предположительной смерти девушки.

Граф придвинул к себе чернильницу и продолжил заполнять документы.

Пусть это чувство ещё нельзя было назвать любовью, но жертвовать чужой жизнью ради мимолётного мгновения он не собирался.

— Эм… если ж не вы, то кто тогда? — растерянно вырвалось у Веце и вампир снова пожал плечами. Что с титулом, что без, он не мог дать Маниэр достойную жизнь, обеспечить и защитить. А обрекать её на страдания и жизнь в вечной нужде и опасности Степан не собирался. — Слушайте, тут проблема не в вас, а в ней, понимаете? Ну что вы вообще в ней нашли, а? Она ж душная, скучная, серая! — возмущённо воскликнул Веце и тише добавил, — И почти плоская. — у графа дёрнулся глаз.

Он тут пытается собраться с мыслями и убедить себя, что прожить ближайшие двести лет и не жениться — самое то, просто мечта, а не жизнь, но пацан опять вставляет всюду свои вонючие пять копеек.

— Так, пшёл убирать какашки монстров! Живо! — рявкнул Степан и полукровка аж подавился воздухом.

— Вот всегда вы так! Я к вам со всей душой, я…

— Да ты, я погляжу, бездушный. — шикнул граф, намекая, что уж как-то маловато этого “со всей душой” от Веце.

— Я иду убирать какашки! — зло выплюнул оскорблённый полукровка и хлопнул дверью.

Маниэр вернулась следующим вечером и Веце, злой и обиженный Веце, ещё раз удостоверился в том, что эта парочка сохнет друг по другу.

Маниэр оставалась Маниэр и поэтому, как сказал бы полукровка, сохла по серому: скучно, однотонно, банально. Украдкой заглядывалась на графа, накладывала господину порцию больше, чем Веце и, о ужас, тщательнее следила, чтобы полукровка исполнял свои обязанности и создавал комфортные условия для жизни Кифена.

Родное имя хозяина Веце принципиально игнорировал.

А господин оказался переселенцем на всю голову. Правда.

Граф