Архив комиссара Каина - Сэнди Митчелл

— Не следует ли нам проверить, что на том конце туннеля? — спросила Грифен с очевидным нежеланием поступать так, сквозившим в голосе.

Я покачал головой:

— Нет. — Я вычерпал запасы самоконтроля почти до дна, чтобы говорить спокойно и деловито, а не орать во все горло. — Нет ничего важнее, чем доложить о наших находках.

— К тому же, — снова встряла Маго, указывая на изуродованных орков в своей обычной легкомысленной манере, — мне лично это кажется вполне очевидным знаком: «Не влезай — убьет».

— Так давайте последуем этому совету, — сказал я.

Грифен кивнула:

— Я возражать не буду.

— Тихо. — Хейл подвинулась назад в главный туннель и теперь прикрывала нам спину, стоя возле осыпи, под которой мы похоронили вход в гробницу (что благодаря нашему отбившемуся от стаи амбуллу оказалось полнейшей потерей времени). — Я что-то слышу, кажется.

— Можете сказать точнее? — спросил я, инстинктивно понижая голос, хотя это было излишним: я и так говорил почти шепотом, достаточным для того, чтобы солдаты могли слышать меня через микрокоммуникатор.

— Движение. За оползнем. — Голос Хейл так же был приглушен.

Симла подвинулся вперед, чтобы поддержать ее, гася последний из наших люминаторов и тем самым погружая нас в полную тьму. Я никогда не страдал клаустрофобией, что, вероятнее всего, было результатом проведенного в улье детства, но в тот момент тяжесть темноты вокруг нас казалась просто нестерпимой. Я понял, что, сам себе не отдавая отчета, благодарен Юргену за его знакомый запах, витающий рядом, который заверил меня, что со мной здесь, по крайней мере, один союзник, которому я могу целиком и полностью доверять. Автоматическим движением я вытащил из ножен цепной меч.

Напрягая слух, я старался уловить изменения в окружающих меня звуках, отсеивая шум собственного дыхания и колотящегося сердца. Вначале ничего не было слышно, кроме свиста воздуха в легких моих спутников и едва заметного шуршания их одежды, когда они занимали позиции, готовясь к бою. Потом я услышал, вычленив из легкого эха, то, чего ожидал: звук сапог, хрустящих по инею, и утробные голоса, отрывисто переговаривающиеся на орочьем.

— Дайте им приблизиться, — шепотом передал я и, слыша успокаивающее журчание согласных голосов остального отряда, присел на корточки, чтобы представлять собой как можно более сложную мишень. — Прихватим их, когда они обогнут осыпь.

Это была хорошая стратегия; вероятно, она даже сработала бы, но помешало отсутствие у моих спутников опыта в туннельных боях и в скрытом передвижении в темноте. Я так никогда и не узнал, винить в этом Хейл или Симлу, но, когда они устраивались в укрытии за повалившейся горой щебня, один из них потревожил небольшой осколок.

Я затаил дыхание, когда тот скатился вниз и заскользил по ледяному полу. Приближающиеся шаги замерли, громкое орочье сопение эхом разнеслось в темноте, за ним последовал приглушенный разговор, насколько зеленокожие, конечно, могли приглушать голос. Я выделил одно слово, «луы»,[108] которое и раньше достаточно часто слышал, чтобы быть уверенным в его значении и в том, что наша засада раскрыта.

Отблеск оранжевого света теперь, стал заметен за оползнем, мерцающий, будто огонь, и меня охватило нездоровое предчувствие. У одного из приближающихся зеленокожих, видимо, имелся огнемет, и запальный огонек освещал отряду дорогу. Отчетливая картина сожженных Лантом орков совершенно непрошено возникла в моем сознании. Я понял, что обладатель этого оружия должен стать моей первейшей целью; из сотен способов умереть, которые я видел на полях сражений по всей Галактике, сгореть заживо было, кажется, одним из самых неприятных.

— Держитесь подальше, — снова прошептал я, хотя и был уверен, что остальные сделали те же выводы.

Затем я поднял свой лазерный пистолет, наведя его на сужение в проходе, где должны были появиться зеленокожие, и стал ждать.

Но, к моему удивлению, они не бросились слепо вперед, в бой, как я ожидал. Вместо этого в проем пролетело несколько небольших предметов, подпрыгивая на покрытом изморозью полу и скользя в непредсказуемых направлениях.

— Гранаты! — заорал Симла как раз перед, тем, как они разорвались, и буря шрапнели пронеслась по воздуху.

Солдат упал на спину, ужасно израненный по всему телу. Даже броня под его шинелью не смогла остановить осколки, и красные пятна начали пропитывать ткань, когда солдат попытался встать на ноги. Хейл была удачливее своего напарника, на которого пришлась основная часть удара, но я видел, что левая рука у нее сильно кровоточит и висит плетью. Тем не менее, она выпрыгнула прямо в проем и, крича от ярости, принялась разряжать свое лазерное ружье с одной руки на полном автоматическом режиме в, без сомнения, удивленных таким оборотом орков за углом. Она, должно быть, попала, по крайней мере, в одного, потому что вой ярости и боли эхом разнесся по замкнутому пространству.

— Хейл! Назад! — выкрикнула Грифен, но было поздно: целый поток болтерных зарядов разнес Хейл на части, превратив ее в дождь из крови и внутренностей.

И в то же мгновение атакующие орки оказались среди нас. Симла попытался поднять лазерное ружье, когда первый из них ринулся сквозь узкое отверстие, но, прежде чем солдат смог нажать на спусковой крючок, массивный колун опустился, чтобы рассечь надвое его череп. Зеленокожий заорал в торжестве, которое, впрочем, продлилось недолго, потому что Маго и я выстрелили в него одновременно, и тот упал, потеряв большую часть головы. Грифен поливала непрерывным подавляющим огнем просвет коридора, сквозь который должны были пройти орки, но это была пустая затея. Когда у орка играет кровь в предвкушении битвы, чувства самосохранения у него практически не остается, и, кажется, он счастлив умереть, если только сумеет унести с собой несколько врагов. Так что следом за первым еще один зеленокожий пронырнул через узкое место, грубый пистолет в его руке выплевывал болтерные заряды, и, к моему ужасу, мерцающее свечение зажигательного оружия стало сильнее, показывая, что его обладатель будет следующим, кто появится из проема.

— Юрген! — заорал я, указывая туда. — Вынеси огнеметчика!

Мой помощник кивнул и аккуратно прицелился из мелты. У меня не оставалось времени следить за его действиями или за чем-то еще, если уж на то пошло, потому что зеленокожий набежал на меня и замахнулся своим грубым тяжелым лезвием, целясь мне в голову. Я пригнулся, рефлекторно вскинул воющий цепной меч, чтобы поставить блок, и почувствовал, как выносливый механизм содрогнулся, когда адамантовые зубья столкнулись с грубо выкованным металлом. Полетели искры, подобные миниатюрным желтым солнцам, прожигающим кратеры во льду, покрывающем пол, и я повернулся, отводя тот удар головой, который пытался нанести мне мой противник, в стену. Когда его череп врезался в неуступчивую твердь покрытого льдом камня, орк зарычал и повернулся ко мне. Слюна капала с его тускло блестящих клыков. Вот теперь он действительно вышел из себя.

Ну и хорошо. Я нанес скользящий удар по ноге орка, нанося рану, которая вывела бы из строя любого человека. На зеленокожего, кажется, она произвела не большее впечатление, чем укус мелкого насекомого. Орк, как я и ожидал, с запозданием махнул своим неуклюжим оружием, чтобы заблокировать удар, и тогда я размашистым круговым движением снизу вверх зацепил отвратительное создание по незащищенной шее. Орк на секунду опустил глаза, будто дивясь, откуда вдруг взялось столько крови, и тяжело рухнул на колени. Для любого другого вида его рана была бы уже смертельной, но я слишком часто встречался с зеленокожими, чтобы недооценивать их жизнестойкость. Я вновь занес меч, на этот раз сбоку, и отделил его голову от туловища.

Вся схватка, должно быть, длилась секунду или две. Когда я повернулся к своим, мои глаза буквально пронзила обжигающая вспышка выстрела мелты.

— Достал его, — невозмутимо подтвердил Юрген, пока я пытался проморгаться, чтобы избавиться от пляшущих на сетчатке отблесков, и проклинал себя за неосторожность. Такая дезориентация могла здесь стоить мне жизни.

— Берегись!

Неожиданно воздух выбило из моих легких, когда Маго бросилась вперед, схватила меня за пояс и вытянула из-под крупного и недружелюбно выглядящего камня, который оторвался от потолка. Он рухнул как раз там, где я стоял менее секунды назад.

— Благодарю, — произнес я, все еще с трудом различая очертания рыжей сквозь яркий зеленый туман, клубившийся между мною и остальным миром.

Наконец я разглядел ее привычную ухмылку и понял, что Маго, должно быть, снова включила люминатор.

— Да всегда пожалуйста, — ответила она.

— Эй, крыша рушится! — проорала нам Грифен, и внезапный треск и громыхание подтвердили ее слова.