История российского сыска - Пётр Кошель

Кагановичу, замещавшему Сталина на время его отпуска, не­однократно представлялись на согласование составленные до окончания судебного заседания председателем военной коллегии Верховного суда Ульрихом различные варианты проектов приго­вора по делу.

После рассмотрения Кагановичем последнего варианта при­говора в него были вновь внесены поправки. На третьей странице в число лиц, в отношении которых готовились террористические акты, Каганович внес собственную фамилию, а на седьмой стра­нице дописал фамилию Орджоникидзе.

Вносимые Сталиным и Кагановичем произвольные измене­ния в тексты обвинительного заключения и приговора свидетель­ствуют о том, что исход дела и судьбы лиц, привлеченных к уго­ловной ответственности по нему, были предопределены задолго до суда.

Согласно сфабрикованным обвинениям, основой для созда­ния так называемого объединенного центра послужили показа­ния о получении из-за границы указаний Троцкого о терроре. Од­нако эти показания никакими документальными доказательства­ми и другими объективными данными не подтверждались. Более того, в силу их надуманности они противоречивы и неконкретны.

В подтверждение вывода о переходе троцкистов и зиновьевцев к тактике террора против руководителей ВКП(б) в обвини­тельной речи Вышинского содержится ссылка на открытое пись­мо Троцкого в Президиум ЦИК СССР, опубликованное 1 марта 1932 года в издававшемся за границей бюллетене. В письме Троц­кий пишет о необходимости осуществить завещание Ленина — убрать Сталина. Эта ссылка не может быть принята во внимание как доказательство. К тому же Троцкий в статье, опубликованной в бюллетене 15 октября 1932 года, разъяснил этот свой тезис, за­явив, что лозунг убрать Сталина не означает его физического ус­транения...

Никаких других данных о террористических директивах Троц­кого, кроме показаний осужденных, в распоряжении следствия и суда не имелось. Показания же осужденных, как отмечалось вы­ше, являются несостоятельными, противоречивыми, сделанными явно по подсказке следствия.

В материалах обвинения утверждается, что объединенный троцкистско-зиновьевский центр создан с целью террора против руководителей ЦК ВКП(б) и Советского правительства. В соот­ветствии с этим положением во время следствия работники НКВД получили от арестованных показания о том, что в различ­ных городах Советского Союза, в том числе в Москве, Ленингра­де и Горьком, а также в Красной Армии были созданы многочис­ленные террористические организации. На основании этого в 1936 году было арестовано и расстреляно более 160 человек, яко­бы принимавших участие в подготовке террористических актов по заданию объединенного центра. Несмотря на применение к арестованным незаконных мер воздействия, многие из них ви­новными себя не признали.

В качестве обвиняемых по делу были также привлечены при­бывшие в 1932—1935 годах в СССР Берман-Юрин, Круглянский и оба Лурье.

Несмотря на то что они не состояли в контактах с обвиняемы­ми по так называемому объединенному троцкистско-зиновьевскому центру, они тем не менее были осуждены по одному делу с Зиновьевым, Каменевым, Смирновым и другими. Все они обви­нялись в том, что будто бы по заданию Троцкого прибыли в СССР с целью совершения террористических актов. На следствии и в суде они признали себя виновными в террористической дея­тельности, однако их показания также содержат явные противо­речия, неконкретны и неправдоподобны.

Перед отъездом в СССР, показывали Берман-Юрин и Илья- Давид, в марте 1933 года они в Копенгагене встречались с Троц­ким, который дал им задание убить Сталина. Однако в списках лиц, посетивших Троцкого в Копенгагене, Берман-Юрин и Круглянский не значатся.

М. И. Лурье тоже показывал, что в марте 1933 года перед по­ездкой из Берлина в Москву он получил указание Троцкого о под­готовке убийства Сталина. М. И. Лурье также говорил, что по прибытии в Москву он лично давал указание Н. Л. Лурье о подго­товке этого террористического акта.

В свою очередь и Н. Л. Лурье давал показания, что является террористом и собирался убить Сталина, Орджоникидзе и Кага­новича. Но и эти показания М. И. Лурье и Н. Л. Лурье не соответ­ствовали действительности.

М. И. Лурье на допросах предъявленное обвинение в терроре длительное время категорически отрицал, а затем начал говорить об активной подготовке терактов совместно с Н. Л. Лурье.

Н. Л. Лурье на допросах в июне 1936 года показывал, что, буду­чи членом компартии Германии в 1927—1929 годах, разделял троц­кистские взгляды, а с апреля 1932 года до июля 1933 года состоял в троцкистской организации в Москве, но террористических взглядов не поддерживал. Однако на допросе 10 июля 1936 года он вдруг дал показания, что в Москве готовил террористические акты против Сталина и Ворошилова, а в Челябинске, где работал вра­чом, готовился убить Орджоникидзе и Кагановича в случае их приезда на Челябинский тракторный завод. Далее Лурье показал, что он пять раз с револьвером приезжал из Челябинска в Москву, надеясь встретить кого-либо из руководителей партии и прави­тельства и совершить против них террористический акт. Револьвер же, как говорил Лурье, при последнем приезде в Москву у него был похищен вместе с чемоданом. Он также показывал, что в 1936 году имел поручение от М. И. Лурье убить в Ленинграде на перво­майской демонстрации А. А. Жданова, но совершить этот акт не смог, так как во время демонстрации проходил в колонне далеко от трибуны.

По показаниям Лурье, он четыре года пытался совершить убийство кого-либо из руководителей ЦК ВКП(б) и Советского правительства, однако никакого оружия у него обнаружено не было и вопрос о якобы имевшихся у него пистолетах органами НКВД не выяснялся.

Таким образом, после 1927 года бывшие троцкисты и зиновь­евцы организованной борьбы не проводили, между собой ни на террористической, ни на другой основе не объединялись, а дело об объединенном троцкистско-зиновьевском центре искусствен­но создано органами НКВД по прямому указанию и при непо­средственном участии Сталина.

Выдвинутые по делу обвинения об организации объединен­ным центром убийства Кирова и о подготовке его участниками террористических актов против Сталина и других руководителей партии и правительства являются абсолютно несостоятельными.

Закрытое письмо ЦК

Закрытое письмо ЦК ВКП(б) «О террористичес­кой деятельности троцкистско-зиновьевского контрреволюцион­ного блока» обкомам, крайкомам, ЦК нацкомпартий, горкомам, райкома ВКП(б)» было направлено 18 января 1935 года. В письме сообщалось, что убийство Кирова, как установлено судом и след­ствием, совершено ленинградской группой зиновьевцев, имено­вавшей себя «ленинградским центром», что идейным и политиче­ским руководителем «ленинградского центра» был «московский центр» зиновьевцев, который, вероятно, не знал о готовившемся убийстве Кирова, но наверняка знал о террористических настро­ениях «ленинградского центра» и разжигал эти настроения.

«Как известно, тогда Зиновьев и Каменев признали свою вину только в разжигании террористических настроений, заявив, что они несут за убийство Кирова лишь моральную и политическую ответственность. Однако, как теперь выяснилось, полтора года назад, во время следствия по делу об убийстве Кирова, до конца не были еще вскрыты все факты подлой контрреволюционной бе­логвардейской террористической деятельности зиновьевцев, рав­но как не была вскрыта роль троцкистов в деле убийства Кирова.

На основании новых материалов НКВД, полученных в 1936 го­ду, можно считать установленным, что Зиновьев и Каменев были не только вдохновителями террористической деятельности против вождей нашей партии и правительства, но и авторами прямых ука­заний как об убийстве Кирова, так и о готовившихся покушениях на других руководителей нашей партии и в первую очередь на това­рища Сталина. Равным образом считается установленным, что зи­новьевцы проводили свою террористическую практику в прямом блоке с Троцким и троцкистами. В связи в этим ЦК ВКП(б) счита­ет необходимым информировать партийные организации о новых фактах террористической деятельности троцкистов и зиновьевцев. Какова фактическая сторона дела, вскрытая за последнее время?

Факты:

1.    После убийства С. М. Кирова в течение 1936 года органами НКВД вскрыт ряд террористических групп троцкистов и зиновьевцев в Москве, Ленинграде, Горьком, Киеве, Баку и других го­родах.

Подавляющее большинство участников этих террористичес­ких групп во время следствия призналось в том, что основной своей задачей они ставили подготовку террористических актов против руководителей партии и правительства.

2.    Руководство разоблаченными группами троцкистов и зиновьевцев и всей их террористической деятельности в СССР осуще­ствлялось блоком троцкистов и зиновьевцев.