Королевская кровь. Проклятый трон - Ирина Котова

Курящий «птенчик» покосился на преподавателя снизу вверх.

– Можете убрать сигналку, – буркнул он зло, протянул руку.

– Обязательно, – едко ответил Тротт и не двинулся с места. Скривился, сжал зубы. – Алекс…

– Сейчас, – успокаивающе сказал ректор и открыл Зеркало.

В университете первокурсников разместили в большом лекционном зале, и куратор прошелся по отставшим у могильника и закатившим истерику – оказывается, не на одну Алину напал ступор, да и девичьи всхлипы до сих пор слышались со всех сторон, – жестко пояснил, что непредвиденные происшествия случаются, вплоть до гибели студентов, и что магия в принципе опасна. И если кто-то понял, что не готов, то лучше освободить место и идти в немагическое заведение. Потому как с шестого курса у них начнется боевая практика, на которой случиться может всё что угодно, несмотря на все меры безопасности.

Удивительным образом суровый выговор подействовал, как лучшее успокоительное, и первокурсники ушли заедать стресс в столовую и обсуждать увиденное, а после разбрелись по парам – занятия никто не отменял.

Алина дергалась весь остаток учебного дня. От переживаний разболелась голова. Каждую перемену она звонила Матвею – трубку никто не брал. Ректора в университете не было, куратор, к которому она подошла в конце дня, поглядел на нее сочувственно и сказал, что информацию озвучат только завтра, когда разберутся, что произошло. И добавил, что старшекурсников перевели в амбулаторию отделения МагКонтроля: лечат пострадавших и опрашивают как свидетелей появления высшей нежити. Погибших среди студентов нет, есть раненые. А ей, Богуславской, будет очень трудно, если она не научится мгновенно реагировать на приказы и справляться со слабостью, потому что иначе военную кафедру она не пройдет. То, что однокурсники вернулись за ней, им в плюс, а ей в минус, так как в реальной боевой обстановке она своим неумением справляться со страхом могла бы привести к гибели группы.

Алина обиделась, буркнула, что справится, и ушла жаловаться каменам. За Матвея было страшно: неужели это на него обрушился удар ототона, и насколько серьезно он должен быть ранен?

Каменные морды охали, переспрашивали, ругали куратора, обидевшего маленькую козочку, и так трогательно переживали за нее, что на душе посветлело.

Но после пар Алина попросила водителя высадить ее у Королевского лазарета. Вдруг Матвея отвезли туда?

Однако дежурная медсестра сказала, что пострадавших сегодня не поступало, в палатах только те, кто не выписан с прошлой пятницы. И, с материнским умилением глядя на расстроенное высочество с косичками, добавила, понизив голос, что из ее знакомых одного готовят к завтрашней выписке, а вот второй из палаты пропал с утра, переполошив персонал. Но вернулся в сопровождении ректора Свидерского, которому самому не мешало бы остаться на укрепляющие процедуры до конца недели, и теперь пропажа лежит под капельницей и ведет себя совершенно несносно.

– Видала я трудных пациентов, – добавила словоохотливая женщина, – но этот уж ни в какие рамки.

Через минуту Алина остановилась у двери в палату Тротта, приоткрыла ее тихонько, посмотрела: инляндец лежал, закрыв глаза. То ли спал, то ли ненавидел весь мир. Она потопталась на пороге, вздохнула чуть слышно. Про Матвея очень нужно узнать, но разговаривать с желчным магом ой как неохота. Так и не решившись, повернулась, чтобы уйти.

– Богуславская, – произнес лорд Максимилиан у нее за спиной, – вы сопите как буйвол. Чем обязан визиту?

Голос у него был сиплый, скрипучий, будто ржавой пилой водили по жестяному листу. И глаз он не открывал. И хорошо, а то увидел бы, как покраснела пятая принцесса дома Рудлог.

– Я х-хотела узнать, что с Матвеем, – сказала Алина, глядя на его бледную руку – пальцы были судорожно сжаты. – Вам очень больно, да?

Он поморщился.

– Нет. Ситников жить будет. До свидания, ваше высочество.

Она шмыгнула носом. От этого «жить будет» стало еще страшнее. Вдруг вспомнились и утренний кошмар, и выговор от куратора.

– Только не говорите, что собираетесь плакать, – недовольно процедил Тротт.

– Не собираюсь, – резко сказала она и сжала зубы – слезы уже были на подходе, но ни за что не станет плакать!

Природник с трудом разлепил веки, повернул голову, посмотрел на нее мутными и тусклыми голубыми глазами – с выражением то ли отвращения, то ли бесконечной усталости. Стало стыдно.

– Извините, пожалуйста, – пробормотала Алина и зачем-то сняла очки.

– У него небольшие ожоги. Ничего страшного. Завтра наверняка будет в университете, – холодно и очень медленно, как неразумному ребенку, пояснил Тротт.

– Спасибо, – произнесла она неуверенно.

Профессор снова закрыл глаза, скривил губы и не ответил. Алина, стараясь не топать громко и почти не дыша – сопит она как буйвол, надо же! – вышла, прикрыла за собой дверь, аккуратно, тихо. И только там, за дверью, в раздражении сжала кулаки и топнула. Подышала глубоко, чтобы успокоиться, и, решительно мотнув головой, пошла проведать Димку Поляну.

У палаты семикурсника ее отвлек телефонный звонок.

– Али, ну где ты пропадаешь? – негодующе кричала Пол в трубку. – У нас же приключение! Мы с Каролинкой ждем только тебя!

Алина прислонилась к стене, вздохнула, потерла ладонью лоб. Приключений больше не хотелось.

– Вы идите без меня, Пол. Я скоро буду дома, но я не очень хорошо себя чувствую.

– Ты что, – изумленно проговорила старшая сестра, – заболела? Когда это ты отказывалась от возможности узнать что-то новое? Что случилось, Алиш?

– Устала на занятиях, – ответила Алина совершенно честно. – Сегодня как-то всего слишком много для меня.

Полина недоверчиво хмыкнула. Она всегда чувствовала, если что-то было не так.

– Вечером поговорим, – пообещала сестренка после многозначительной паузы. – И не надейся, что отвертишься!

Дмитро выглядел вполне здоровым – даже чересчур здоровым и очень-очень тоскливым.

– Я уже весь организм отлежал, – пожаловался он, клацая пультом от телевизора – там шел какой-то ужастик, и Алина с отвращением отвернулась, – со вчерашнего дня прошу выписать, но тут не врачи, а звери. Странно, что Сита не заглянул, он мне обещал зайти развлечь. Как прошел показательный урок?

По мере рассказа Поляна хмурился все больше и глаза его загорались нездоровым азартом.

– Я пропустил самое интересное, – сумрачно подвел он итог. – Да и Матюхе спину некому было прикрыть…

– Поверь мне, – с чувством сказала Алинка, – это совсем не то, что хочется видеть вблизи.

И только потом, когда пятая Рудлог в сопровождении охраны потерянно шла ко дворцу по холодному парку, она вдруг поняла, что слово в слово повторила ответ Полины на свое сожаление по поводу того, что не увидела тха-охонга.

Тандаджи и Стрелковский стояли у окна кабинета Майло и пили кофе. Вдалеке, понурив голову и чуть ли не шаркая ногами, брела принцесса Алина, за ней не менее грустно тащились охранники.

– Как-то приуныли молодцы, – сурово высказался Тандаджи, – надо бы потренировать их. Для оптимизма.

– Главное, чтоб начальник не унывал, – серьезно кивнул Игорь и сделал глоток кофе, скрывая улыбку. Он присутствовал при утреннем телефонном разговоре Тандаджи со студентами, охраняющими пятую принцессу, и получил неизгладимое впечатление от того, как неподвижное лицо начальника разведуправления становится еще неподвижнее.

– Ты так материться и не научился? – сочувственно спросил он у Майло после того, как тот повесил трубку.

– Я поддерживаю в Управлении высокий культурный уровень, – сухо ответил руководитель и едва заметно покосился на ящик стола, в котором стояла новоприобретенная бутыль коньяка. – Поздравляю тебя, Игорь Иванович. Единственный человек, который может прочитать задержанных – и по делу о нападении на базе отдыха, и по делу заговора, – снова лежит в состоянии овоща. Опять спасал студентов. Подумай, кого еще из специалистов мы можем привлечь.

– Ты же не хотел сливать информацию непроверенным людям, Майло, – сдержанно напомнил Стрелковский.

– А что делать? – монотонно вопросил Тандаджи и посмотрел на телефон, как на врага. – Упускаем время, Игорь Иванович, сам ведь все понимаешь. Сидят у нас в темницах красавцы закупоренные, в голове информация ценой в судьбу континента, а мы ждем. Теряем, теряем время… Раз ты этим занялся, то тебе и искать доброго менталиста, способного нам помочь. Если что, молчать заставим. Заодно собери на него всю подноготную – родные, слабости, увлечения.

– Не учите, господин начальник, – ответил Игорь вежливо. – Все сделаю.

«Господин начальник» еще некоторое время наблюдал за медленно движущейся ко дворцу пятой принцессой и невозмутимо пил кофе. И только когда она уже дошла до входа в Семейное крыло, не спеша отставил кружку на подоконник, подошел к столу и взял трубку телефона. Подождал, пока ответят.