Пирамида жива… - Юрий Сергеевич Аракчеев

Наконец, в начале мая появился первый проблеск победы: конверт с крошечной справкой о том, что «В.И.Лашкин в Марыйском облпсихдиспансере на учете не состоит». Это был первый проблеск победы, но это не было настоящей победой, ибо принципиально важен был факт снятия с учета. И все же монолитный клан доблестных советских психиатров не устоял: гигантскими усилиями диссидент Лашкин выдавил из них эту справку – как каплю крови (или гноя?).

И один в поле воин! Этот девиз Вадим Иванович с уверенностью произнес во время нашей встречи, а на мой вопрос, почему же он все-таки не обращался к иностранным корреспондентам или хотя бы к современным «неформалам», имеющим печатные издания, ответил:

– Да не хочу я лавировать. Я чувствую свою правоту, и мне важно в принципе доказать ее самому. И прямым, законным путем.

Ну не хочет гнуться человек, что ты сделаешь! Представляете, как должны ненавидеть его те, кто сам не может похвастаться тем же?

Но тесен мир. И нет такого тайного, какое не стало бы явным…

Под конец рассказа о Вадиме Ивановиче Лашкине, приведу выдержки из любопытнейшего документа. Это – Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Туркменской ССР в составе председательствующего Кукушкина В.Ф. и членов – Чудиновских Е.Г. и Розенштейн Г.В. – от 29 октября 1974 года. Это были времена событий, описанных в повести «Высшая мера». И – внимание! внимание! – все три члена Судебной коллегии были, волей судеб, участниками Дела Клименкина. Только в «Пирамиде» я их имена заменил…

Итак, что же содержится в этом документе, рожденном в недрах надзорной инстанции, во власти которой было освободить Вадима Ивановича Лашкина, истинного героя своего времени, от ужаса сумасшедшего дома?

А вот что. Судебная коллегия:

«Рассмотрела… кассационную жалобу Лашкиной З.Е.(жены Вадима Ивановича – Ю.А.) на определение судебной коллегии Марыйского областного суда от 24 сентября 1974 года, которым… Лашкин В.И. … уроженец г.Мары, русский, семейный, не судим, образование высшее… направлен на принудительное лечение в психиатрическую больницу специального типа…

УСТАНОВИЛА: Лашкин в г.г.Мары и Куйбышеве систематически в устной и печатной форме распространял заведомо ложные измышления, порочащие советский строй. Он вел разговоры о ненужности профсоюзов, комсомола, соцсоревнования, что в СССР нет демократии, в газетах и по радио правду не печатают и не передают. Из рук Советов депутатов трудящихся вырвана власть, которую захватила партийная верхушка.

В процессе расследования уголовного дела, по которому Лашкин обвинялся…, он был подвергнут судебно-психиатрической экспертизе, которая признала его невменяемым, страдающим психическим заболеванием в форме шизофрении…

Обсудив доводы кассационной жалобы и проверив материалы дела в полном объеме, судебная коллегия считает, что определение судебной коллегии областного суда является правильным…

ОПРЕДЕЛИЛА: Определение… оставить без изменения, а жалобу его жены – без удовлетворения».

Ну, что скажете, граждане Страны Советов? Сколькие из нас, считая отчасти и самого Генерального секретаря КПСС, подлежат заключению в спецпсихбольницу с диагнозом «шизофрения» – с точки зрения и психиатров, и членов Верховного Суда ТССР? И только ли с их точки зрения… Впрочем, надо ли нас туда заключать? Не похожа ли вся страна наша на… Вот, вот. Поневоле запутаешься.

(Заметьте, кстати: хотя дело происходит в Туркмении, как когда-то история с Клименкиным, – однако туркмены тут не при чем! Все трое, подписавших Определение, – не туркмены! Так что и история с Лашкиным – точно так же, как история с Клименкиным, – подтверждает: у мерзости нет национальных корней. Манкурты – явление наднациональное!)

Но так ли уж виноваты туркменские судьи и психиатры? Могли ли они тогда поступить по-другому, если хотели оставаться на своих постах? Да, конечно, не могли. Верно, казалось бы… С точки зрения рассудка.

Но в те же годы и в той же самой стране, при тех же точно условиях жил и Вадим Иванович Лашкин. И не он один. Ау, манкурты!

Экран новостей прессы

«Литературная газета», 28 июня 1989 г. Из статьи Леонида Загальского «СУМАСШЕСТВИЕ».

«После того, как министр здравоохранения СССР Е.И.Чазов обнародовал, что в одном из родильных домов Средней Азии крысы съели новорожденного, я вообще перестал удивляться происходящему в нашем бесплатном (дармовом) здравоохранении…

Мой знакомый, бывший корреспондент Центрального телевидения, до сих пор хранит дома видеокассету передачи, которая так и не увидела эфира. Нет надобности объяснять, почему: изображение просто убивает наповал.

На этой кассете – быт и нравы психиатрической больницы в Аджарии. Особенно впечатляют кадры, показывающие состояние канализации. Вернее полное отсутствие таковой. Больные люди (будем надеяться, что в аджарской психбольнице содержатся только нуждающиеся в лечении) вынуждены буквально «ходить под себя». Запах в больнице такой, что, как говорится, редкая птица пролетит над этим «кукушкиным гнездом»…

Вот что пишет талантливый киевский психиатр С.Глузман: «Случается, лечат и сульфозином, который, в сущности, психиатрическим лекарством является столь же, как и палка, и размеренное капание водой на выбритую макушку (чего только не было в истории психиатрии…) …В современные медикаментозные справочники в СССР сведения о препарате стыдливо не вносятся… У нас ведь на дворе ХХ век, технологический, вот и лечим сейчас не палкой и цепями, а сульфозином: боль в месте введения адская, температура под 40, а коль не помогает одна инъекция, сделаем четыре, две под лопатки, две в ягодицы, чтобы ни рукой, ни ногой… Даже термин такой у персонала выработан: «сделать квадратно-гнездовым способом».

Я еще пожалею читателя, а то он мог бы узнать, что такое «дыба», «делать креста», «попробовать шпалу» и многое другое из повседневной терминологии «научно» подкованных эскулапов…

Много воды утекло с тех пор, как французский врач Филлип Пинель снял цепи с душевнобольных. Однако было бы наивно считать, что этот высокогуманный поступок вызвал горячее одобрение у обывателя, для которого слово «псих» давно стало одним из важнейших аргументов во многих спорах…

В 1927 году после осмотра Сталина неожиданно умер крупнейший невропатолог того времени В.М.Бехтерев (он осмелился поставить Отцу Всех Народов неблагоприятный психиатрический диагноз – Ю.А.). В 30-е годы не было «психиатрических дел», подобных «шахтинскому» или «троцкистско-бухаринскому». В них просто не было нужды. Кровавая машина террора косила всех без разбора – и нормальных, и ненормальных…

Всему на свете приходит конец – умер Сталин. Но семена подозрительности, злобы и просто агрессивного невежества уже дали обильные всходы. Психиатрия буквально кишела учениками тех, кто уничтожил своих противников не в интеллектуальном споре, а с помощью навешивания политических ярлыков, обвинений в создании «организованной группки вредителей» и т.д. Арсенал «ученых» бандитов был довольно скудным, но весьма действенным. Ученики оказались достойными своих учителей. А над всем этим муравейником высилась мощная фигура создателя истинной