Прикосновение полуночи - Лорел Гамильтон

– В тебе тоже ее ноги шевелятся? – Гален, похоже, был рад этому обстоятельству не больше меня.

– Да, – подтвердила я.

– Не так уж это приятно, – сказал он.

Я открыла глаза и посмотрела на него. Он выглядел зеленее обычного.

– Перестаньте их гладить, и они успокоятся, – посоветовал Рис.

Я вгляделась в переливы черной, красной, серой и даже белой пыльцы, измазавшей мои пальцы.

– Что же это за создания?

– Они превратятся в рисунки, – повторил Дойл, – знаки власти.

Я перевела взгляд на него.

– Ты имеешь в виду татуировки, которые когда-то носили сидхе? Но разве они не были скорее похожи на родимые пятна?

– Кое-кто с ними рождался, это верно, но не все.

– Многие приобретали их позднее, входя в силу, – подростками или даже взрослыми, – пояснил Рис.

– Помню, отец мне рассказывал, что люди стали раскрашиваться перед битвой, подражая нашим татуировкам. Знак божества, который должен был их защитить.

– В древности знаки на телах действительно защищали наших последователей, – сказал Дойл. – Защищали лучше всякого оружия, ведь они были проводником силы сидхе, к которому взывал этот знак.

Я заметила, что Дойл говорит официальным, довольно холодным тоном. Он из-за Иви осторожничал, или что-то стряслось?

– Мы были их богами, – вздохнул Рис.

– Богами мы не были, – отрезал Дойл, и голос его стал ниже от гнева. – Мы себя ими считали. Но когда настоящие боги ушли, мы поняли разницу. – Он уставился в темноту, словно смотрел куда-то далеко и на много лет назад. – Люди обнажились перед битвой, нанесли на себя наши символы и были разбиты, потому что в символах больше не было силы.

– Эти кельты здорово упрямые, – грустно хмыкнул Иви. – Раскрашивались еще очень долго после того, как знаки перестали действовать.

– Они думали, что в этом их вина, – сказал Дойл. – Что они недостойны. И они пытались снова завоевать наше одобрение.

Он отвернулся, я видела только сбегавшую по плащу черную косу.

– Это мы были недостойны.

– Так, хорошо, – сказала я. – А с чего этот приступ самоедства? Что я пропустила?

– Он дуется, – ухмыльнулся Рис.

Дойл слегка повернул голову, одарив Риса взглядом, от которого всякий другой сбежал бы с воплями.

– Я не дуюсь.

Рис ухмыльнулся шире.

– Дуешься. Тебя задело, что знаки власти появились на телах Галена и Никки, а не на твоем. Двое, никогда прежде не имевшие татуировок, теперь ими украшены, а мы – нет. – К концу этой фразы его улыбка померкла.

– Никогда не слышал, будто получить отметины – больно. Я думал, они просто возникают.

– И так бывало, – согласился Рис. – Но первые пришли с кровью, и это было чертовски больно.

Мы трое дружно кивнули.

– У тебя знак появился одним из первых? – спросил Дойл, уже без злости, просто с интересом.

Рис кивнул.

– Кромм Круах – последнее из моих имен, а не первое.

И тут Дойл поступил очень невежливо, совершенно не в духе сидхе. Он спросил:

– Кем ты был раньше?

Старые сидхе никогда не задают таких вопросов. Вспоминать о былой славе слишком болезненно.

– Тебе не стоило спрашивать, – сказал Рис.

Дойл церемонно поклонился.

– Я виноват, прости. Я только... – Он разочарованно хмыкнул. – Я вижу, как все вокруг обретают силу, а я остаюсь таким, как прежде.

– Ревнуешь? – спросил Рис.

Дойл закутался в плащ поплотнее и кивнул:

– Похоже. Не только Мерри... Еще и из-за магии.

Кажется, выговорившись, он стал чувствовать себя лучше, или просто в голове у него прояснилось. Потому что он встряхнулся всем телом, как вышедшая из воды собака, и повернулся ко мне с гораздо более спокойным лицом.

– В большинстве случаев татуировки были похожи на мои крылья, – сказал Никка. – Они существовали от рождения.

Я повернулась на его голос, поняв, что меня беспокоило все это время.

– А где твои крылья?!

Он повернулся на другой бок, показав мне спину. Я подумала, что они снова стали татуировкой, но поторопилась. Они еще поднимались над телом, как цветок между ключицами Никки, но уже лежали плоско, словно были на пути к возвращению в прежнее состояние.

– Они опять станут рисунком? – спросила я.

– Возможно, – ответил Рис.

– Никто не знает, – сказал мне Никка.

– Вы с Галеном что, проснулись раньше меня?

– Нет, – улыбнулся Гален, – мы вырубились позже.

Я очень осторожно отклонилась на спинку кровати. Бабочка взмахнула крыльями, мелькнув вспышкой цвета, и снова прикрыла сияющее великолепие черно-серыми верхними крыльями. Отдыхая, совки стремятся слиться с древесной корой. Не ее вина, что, попавшись в белизну моей кожи, бабочка стала так заметна. Но теперь она нервничала из-за своей беззащитности – а значит, двигалась. Одним из постоянных стремлений моей жизни теперь будет не напугать ее. Не хотелось бы мне ощутить, как она станет вырываться по-настоящему. Боюсь, что в таком случае меня просто стошнит. Принцессе не положено выказывать страх, а уж тошнота... Нет, это совсем не подобает королевским особам.

Дойл, видимо, понял мои затруднения и помог мне подоткнуть подушки под спину и голову, чтоб я могла сидеть, не слишком перегибаясь в животе.

– Как там Ройял и остальные феи-крошки? – спросила я.

– Твой эльф в порядке, хотя он единственный не улетел отмываться от крови. Обязательно хотел остаться и убедиться, что с тобой все будет хорошо.

Я попыталась разглядеть что-нибудь в темноте:

– Он здесь?

– За дверью, с Адайром и Готорном.

Иви обвил кроватный столбик бледной рукой, блеснув полоской тела. До меня дошло, что он должен был остаться голым, когда отдал мне свой плащ, но тогда я и не заметила его наготы – посреди моря крови и корчащихся тел.

– Он зовет тебя своей бело-красной богиней. – Интонации Иви звучали вроде бы шутливо, но одновременно – пугающе серьезно. Улыбка, не затрагивающая глаз.

– Я никому не богиня.

– Не уверен, – сказал Иви, плотнее приникая к столбику. Теперь только резное дерево мешало мне увидеть его наготу. – Бывало, нас обожествляли и за меньшее.

– Давно, – буркнул Дойл. – И далеко отсюда.

Иви пожал плечами.

– Мы тогда были на земле фейри и теперь – на земле фейри. Что значит расстояние, Мрак?

– Где остальные? – спросила я.

– Китто, Холод и еще кто-то ушли за едой для вас, – сказал Дойл.

– Распоряжение Галена: никто не ходит в одиночку. – Рис пожал плечами. – Неглупо придумано. Так что теперь мы везде ходим по трое.

– Но у нас для такого людей не хватит, – удивилась я.

– Теперь – хватит, – сказал Рис.

– Каким образом? – нахмурилась я.

– Королеву удалось убедить, что нам нужны не только боги растительности.