Тайна Черного моря - Игорь Чубаха

Именно благодаря тому, что сержант провел несколько месяцев в джунглях, он первым заметил опасность. Однако среагировал неадекватно.

Когда над рядами стендов и витрин вдруг бесшумно возник гигантский варан и, атакующе растопырив лапы, распахнув зубастую пасть, вывалив багровый язык, спикировал на первую спарку, сержант не раздумывал, ибо раздумывать было некогда.

Во всю глотку он рявкнул: «Лягай!!!», вскинул автомат, мгновенно поймал движущуюся цель на мушку и рванул пусковую скобу гранатомета. Сержант еще успел заметить, что за зверем, рождаясь откуда-то из-под хвоста, тянется дымный скунсовый след — наверное, потому и воспользовался гранатометом; уже в следующий момент безосколочный снаряд, оставляющий за собой такую же дымную дорожку, ударил в возомнившее себя птицей пресмыкающееся. Птицеящер разлетелся на тлеющие ошметки, а тлеющие ошметки разлетелись по всему залу.

Вискас сделал ставку на единственную для них обоих возможность спастись — насытить неприятельскую зону обстрела ложными целями, как говорится — «сбить прицел», отвлечь внимание, но он никак не ожидал, что против первой же «ложки» неприятель применит гранатомет. Не дурст-венно, детектив, оч-чень недурственно.

Когда чучело варана, запущенное его рукой, взметнулось в воздух с уже занявшимся от спички хвостом — (для пущей абсурдности), детектив выдохнул: «Давай!» и вслед за напарницей грузно припустил к третьему, последнему залу. В спину им ударила жаркая волна, приподняла над полом, швырнула вперед. Алиса и Вискас влетели в зал головами вперед, а за их спинами витрины взорвались фонтанами стекла, пухом и перьями...

Когда жахнуло, рядовой Адымбаев находился за стендом, где в стеклянных банках и в разнообразных позах выставляли себя напоказ заспиртованные змеи, поэтому он не видел, что происходит впереди, он заметил лишь планирующую на головы товарищей бестию, услышал истошное «Лягай!», а потом вдруг все заспиртованные гады разбили свои узилища и скопом бросились на рядового.

Холодные, скользкие, извивающиеся тела облепили его тело. Рядовой Адымбаев, заголосив и машинально выпустив в потолок короткую очередь, рухнул от ужаса в обморок.

Белый как лунь от осыпавшейся с потолка известки рядовой Тимохин услышал нечеловеческий вопль товарища и рванулся на выручку. И без того полутемный зал наполнился дымом, химически воняющим пеплом и почему-то перьями; разглядеть что-либо в этом хаосе было невозможно — кроме лежащего неподвижно на полу и, по-видимому, мертвого Адымбаева. Черную ленту змеи, уютно свернувшейся на его груди, Тимохин принял за струйку крови и открыл беспорядочный веерный огонь прикрытия — вслепую, целя в «молоко», чтобы не попасть в «поморов».

«Чив-чив-чив», — южноафриканскими дроздами свиристели пули.

А снаружи музея находился тот, кто все слышал, но, связанный приказом по рукам и ногам, не смел принять участие в бою.

Целый рой голосов, доносящихся словно из потустороннего мира, то и дело прерываемых трескотней, похожей на статические помехи, разрывал барабанную перепонку в ухе майора.

«„Пчела З“, они прямо перед тобой!» Вжик. Ту-дум!

«Не вижу, не вижу!» Сжжж-уф! Фррр!

«На пол! Стреляю!» Уааау! Шварк!

«Есть! Попал, кажись!» Оееее-оле-дзинь-оле! Оле!

Тррр... Трррррр...

— "Пчела I"! — заорал в микромикрофон майор. — Отставить стрельбу из гранатомета! «Пчела I»! «Пчела 5», Тимур!

«Адымбаев убит!»

— Кто говорит? — Морщась, майор прижал пальцем радиофон, чтобы лучше слышать, где помехи, а где правда в происходящем.

«„Пчела 7“, рядовой Тимохин! Я пока держусь, но не зна...»

«Трррр... Трр... Трр...»

«Антон, слева!»

«Вижу! Осторожно, падает!»

«Хрясь...»

«Чертовщина, откуда стреляют?.. О Боже!..» «Не туда, Тоща, не туда! Они слева, слева!» «Не понял, не понял, повтори!» Трррррррр... Ссс-жжж, фук, фук, фук!

Раскрыв рот и прикрыв глаза, Горовец оторопело слушал . голоса своих орлов.

— Что там происходит, майор? — оторвал его от этого занятия генерал Семен.

Глаза его сузились. Генерал никак не мог решиться принять крайне важное для себя решение.

— Н-не понимаю, — выдавил из себя Горовец. — Кажется, бой все еще продолжается. С нашей... — Он откашлялся. — С нашей стороны потери.

— С кем бой?

— Не могу знать... — Взяв себя в руки, майор зачастил: — Товарищ генерал, судя по всему, бойцы столкнулись с превосходящими силами противника и теперь удерживают захваченные позиции в залах под номерами два и три. Разрешите оказать им огневую поддержку и...

— Не разрешаю! — рявкнул генерал, смекнув, что майор собирается драпать на выручку своих любимчиков и бросить его здесь под прикрытием одного лишь Князева. — Ваша задача...

— Моя задача — обеспечение безопасности! — взорвался миной замедленного действия Горовец. — Вашей безопасности, между прочим! И я ее выполняю!

Он зло передернул затвор автомата, спустил шнурок фуражки под подбородок, чтоб не потерять в бою, и шагнул в здание Зоологического музея.

— Майор, я вам запрещаю! — толкнул его в спину бессильно гневным шепотом Семен. И вынул кулаки из карманов.

— Да пошел ты...-не оборачиваясь бросил Горовец, пылая по-детски красными ушами, и исчез в полумраке коридора.

— Я тоже пойду с ним, — вдруг встрепенулся Иван Князев, осознав неожиданный факт: бой явно затягивался. Это означало, что по другую сторону «поморских» баррикад запросто может оказаться его сын. Один-одинешенек бьется сейчас с полчищем вооруженных смертоносными жалами «пчел». Медленно отступая вдоль стеклянных ящиков с чучелами, все дальше и дальше, к тупиковой стене... — У тебя оружие есть?

— Иван... — только и смог вымолвить генерал. — Как же... Там же...

— Там, может быть, мой сын, — жестко оборвал старик. — Оружие, спрашиваю, есть?

Генералу хотелось крикнуть: «Твой сын мертв! Он утонул в Неве!»

Но он крикнуть не смог.

Карл ловко, одной рукой, обхлопал друга по бокам и вытащил именной «Макаров». Выщелкнул обойму, проверил заполненность, загнал обратно и дослал патрон. Лузг-лязг.

— А ты жди здесь. Или не жди. Это уже не имеет никакого значения... Прощай, Сеня.

И мегатонник Иван Князев быстро, не оглядываясь, по шел внутрь. Изнутри здания шел приглушенный шум сражения. Засада, как пить дать. Сволочь Доктор каким-то дьявольским способом прознал, что он, Семен, собирается прибрать к рукам установку, и решил расквитаться со своим восставшим вассалом, генералом могущественного ГРУ.

Генерал Семен остался. Один. Всеми покинутый.

Черт с ним, с бессмертием, Сеня. Своя шкура дороже. Операция провалилась, ты проиграл и должен благородно капитулировать. Нехай молодые кулаками машут. Нехай этот урод однорукий своего выкормыша ищет. На дне Невы не забудь поискать, инвалид.

А у нас есть дела поважнее. В столице. Где, как оказалось, сейчас пусть и не по-старому тихо, но все ж не такой кошмар...

Две горькие пилюли под язык. Подсознательное ожидание снайперского выстрела в затылок. Несколько шагов на нетвердых ногах по асфальту. Струйка пота с шеи под воротник. Неуверенный взмах руки. Притормозившее такси. И генерал Семен позорно бежал с поля боя. Рядовые Пелевин и Сорокин на секунду замерли, прижались к стенам около входа в третий зал. На половину удара пульса выглянули из-за укрытия. Слева вдоль зала тянулись витрины, демонстрирующие многообразие оскаленных приматов, справа же в стеклянных гробах находились северные хищники. Прямо на бойцов смотрели пустыми глазницами великанские скелеты мамонтов. Бивни первого в колонне мамонта были изогнуты вверх прокуренными угрожающими дугами. А позади шел бой.

Пелевин покосился на живописную экспозицию сразу за дверями в зал: волк, поднявший окровавленную морду над восковым трупом уже немолодого человека в плаще и шляпе а-ля ретро. Путешественника, должно быть, волчара завалил. Правильно. Нефиг шляться где не надо. Мелькнуло: может, туда, в зал, гранату запузырить? Но Пелевин эту мысль отбросил: дыму-пламени будет — ни черта не рассмотришь.

Он поднял указательный палец вверх, потом указал им внутрь зала: «Вперед». Сорокин кивнул и сквозь формалиновые миазмы скользнул за порог.

Пелевин, выждав положенные три тик-така и держа автомат на изготовку, нырнул за ним.

Он успел услышать два быстрых звука за спиной — «Кх! Кх!», еще успел подумать: «Из „бульдога“ палят...», успел даже увидеть, как из спины заваливающегося на бок рядового Сорокина выплеснулся густой кровавый плевок. А вот боли он почувствовать не успел.

И не успели тела «поморов» найти себе место среди всеобщего бедлама, как Вискас выбрался из-под волчьего чучела, сунул «бульдог» за пояс, по-кошачьи бесшумно шмыгнул к трупам и скрылся среди приматов — но уже вооруженный двумя «калашами». Порядочек. Есть порох в пороховницах. Как говорилось в однажды слышанном по телеку фильме: