Татуированная любовь - Гайя Алексия
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что? Она твоя девушка? – мерзко улыбается он.
Не отвечаю. Елена смотрит куда-то в сторону, явно собираясь разрыдаться. Этот придурок больше никаких эмоций и не вызывает в своих грязных джинсах и дырявой куртке. Не говоря о небритом лице и плешивой щетине вместо бороды.
– Я пришел посмотреть, хорошо ли ты себя ведешь, и узнал, что ты заперся в сортире с тремя шлюхами… Ну, видимо, ты развлекался.
С этими словами он подходит ближе. Чтобы не выходить из образа полного идиота, он даже отхлебнул дешевого виски.
– Хочешь получить максимум удовольствия перед тем, как отправишься в тюрьму? – усмехнулся он.
Вот гребаный идиот… Не обращай внимания, парень. Не обращай на него внимания!
– Вы закончили? От вас разит.
Упс… Стерва львица возвращается на сцену и показывает свои чары, секрет которых известен только ей. Я рассмеялся, а он, как ни в чем не бывало, окидывает ее взглядом, немного отступая.
– Кто он? – спросила львица.
Пожимаю плечами. Забей, детка.
– Не переживай, малышка, он немой. Лучше поговори с дядей Терри.
Елена рассмеялась ему в лицо. М-м-м… Эта дерзость напоминает мне ее в ванне. И вот она снова меня возбуждает.
Но если Терри в комнате, то нет никакой опасности, что мой член хоть как-то отреагирует.
– Со мной он разговаривает, – возразила моя дерзкая львица.
Терри широко раскрыл глаза.
– Значит, он тебя трахает? – спросил он.
Она покраснела от ярости.
– Я прошу вас держать язык за зубами в моем заведении, а тем более, когда вы обращаетесь к моей дочери, – отрезал директор, появившийся из ниоткуда.
О-о-о! Похоже, этот магический дар передается от отца к дочери!
Терри выпрямляется – он по-прежнему выглядит законченным придурком, – сглатывает слюну и, кажется, крепко сжимает ягодицы.
Дэниел бросает на него угрожающий взгляд и выводит трех девушек из кабинета.
– Я свяжусь с вашими родителями, юные леди, – сухо говорит он. – Елена, Тиган.
Она встает, я тоже, и мы входим в кабинет, оставляя Терри одного.
– Ладно, садитесь, – велит нам отец, закрывая за собой дверь.
Выглядит он неважно. Он занял место напротив нас в скрипучем кресле. Елена не смотрит на него, мне же все равно.
Я ни секунды не жалею обо всей этой истории с тремя телками. Они заслужили.
– Эти три девицы утверждали, что ты помешал им выйти из туалета и перевернул пинком мусорное ведро, чтобы напугать их. Это правда? – спросил он меня.
– Да.
Кажется, он удивился, когда я подал голос.
Так же, как и я, на самом деле. Я собирался просто кивнуть, как всегда, но слово вырвалось само собой.
Отец хмурится.
– Это все? – настаивает он.
Да, черт возьми. Я быстро киваю.
Он вздыхает и переводит взгляд на тихо плачущую рядом со мной львицу.
– Очень хорошо. Елена… – тихо обратился он к дочери.
Львица смотрит на свои крепко сжатые колени, роняя слезы.
– Елена, я хочу, чтобы ты объяснила мне, что происходит. Если над тобой издеваются, мы можем…
– Я не хочу об этом говорить! – резко отрезала она, не смея взглянуть на него.
– Все равно придется. Все это слишком серьезно.
Голос директора тихий и мягкий. Отец страдает из-за своей дочери, но ведет себя с ней, как полный придурок. Запускаю руку в волосы львицы, поглаживая ее по голове.
– Перестань рыдать… ведь я рядом.
Она отталкивает мою руку.
– Замолчи!
Вот стерва. Говорит мне, чтобы я замолчал?
– Оскорбляй меня хотя бы без слез, чтобы видеть, – говорю я.
– Оставь меня, Тиг! Сейчас не время!
Я хихикаю, а она злится. Обожаю.
Чтобы еще немного позлить ее, чмокаю в щеку.
– Да прекрати же, черт побери! – плачет она.
Хохочу и хлопаю ее по плечу. Она отталкивает меня и называет идиотом. Я видел, как она улыбнулась сквозь пряди волос, ведь она ничего не может предпринять против меня. Моя львица и ее зайка.
– Ладно… Вы закончили? – отрезал отец. – Елена, если бы рядом была твоя мать, она попросила бы тебя быть следить за языком, – закончил он.
Правда, давненько она этого не говорила.
– Елена, следи за языком! – резко бросаю я.
Отец смеется, но львица нет. Она смерила меня взглядом и вздохнула. Ну, хотя бы не плачет. Победа!
– Три ученицы, которых я опросил, не знают, кто нарисовал это в туалете, но я намерен это выяснить. Есть идеи?
Мотаю головой, пока Елена скрипит застенчивым «Нет». Отец делает глубокий вдох. Кажется, все это стоило ему гораздо больших усилий, чем он ожидал.
– Елена, можешь идти. Тиган, у нас встреча с твоим надзирателем, ежеквартальный визит, так что ты задержишься.
– Я подожду его здесь, – бросила львица.
– Нет, иди на занятия, пожалуйста. Дома поговорите, – приказал отец.
– Нет. Я подожду его здесь.
Он вздыхает и смотрит на меня. Я тут ни при чем, мужик, это твоя дочь, а не моя.
– В таком случае, жди в приемной.
Львица выходит из комнаты.
Входит Терри. Он похлопывает меня по голове и садится. Да кем он вообще себя возомнил? Даже отец и тот смотрит на него косо. Терри задел меня, но я не собираюсь доставлять ему удовольствия и не выкажу этого.
– Значит, он очень послушный? Вашей школе, наверное, не привыкать к таким мерзавцам?! – воскликнул Терри.
Директор моргнул и приклеил на лицо улыбку.
– Вот журнал посещаемости. Как видите, мистер Доу ни разу не прогулял. А вот выписка оценок. Их очень мало, но они обнадеживают, – бросил он, не удосужившись ответить на вопрос этого придурка.
Терри берет бумаги, протянутые мистером Дэниелом Хиллзом, директором-обманщиком, и быстро просматривает их. Этот придурок едва умеет читать, на секундочку.
– Ладно. А поведение? Не дерется?
– Нет, Тиган тише воды, ниже травы. Я бы не назвал его послушным, но он следует правилам внутреннего распорядка и указаниям учителей, – ответил ему Хиллз.
Терри кивает.
– И что это значит? Что он послушный? – настаивает он.
Дэниел бросает на меня взгляд. Да-да, Терри – законченный придурок.
– Да, можно сказать, послушный.
– Подозрительно. Наверное, он просто что-то задумал… Но пока вы его не спалите, я ничего не могу сделать. И, э-э… Я еще должен прийти к вам домой, но это слишком далеко для меня, так что мы сделаем это здесь: все в порядке?
– Ведет себя тихо, замкнут, но участвует в семейных мероприятиях. Вчера днем, например, играл на приставке с моим сыном, – пояснил отец.
Терри ковыряет в зубах грязным ногтем.
– А вы не боитесь оставлять с ним вашу дочь?
Я хмурюсь. Что это за пакостный вопрос?
Директору, кажется, понадобилось время для размышлений,
