Будни и праздники императорского двора - Леонид Выскочков

Кульминационное событие произошло 19 июля. Адъютант шведского принца Оскара-Фридриха (будущего короля Оскара II) Венцель Гаффнер записал: «В тот же день в шесть часов вечера император в сопровождении своей свиты отправился в лагерь гвардии в Красное Село, чтобы присутствовать вечером на заре с церемонией, а на другой день смотреть стрельбу… Здесь были собраны все оркестры музыки, и от пятнадцати до восемнадцати тысяч человек образовали открытый с одной стороны четырехугольник. Этот гигантский оркестр играл марши. В девять часов вечера взвились три ракеты. То был сигнал артиллерии стрелять. После третьей ракеты было сделано сто двадцать выстрелов. Забили все барабаны, а за ними заиграла и музыка. Тамбурмажор скомандовал: "Шапки долой!" и прочитал краткую молитву, во время которой император стоял с открытой головой, спиной к войскам…» [1055]

Учения и смотры продолжались и на следующий день: «20-го июля, в 7 часов утра мы сели на лошадей, чтобы ехать смотреть стрельбу артиллерии, что продолжалось до одиннадцати часов… Церемония представления ординарцев. Среди них было много казаков и черкесов, которых император пропускал различными аллюрами» [1056] .

Вновь В. В. Гаффнер провел в Красном Селе три дня с 28 по 30 июля 1846 г., возвращаясь для ночевки в Петергоф. Вместе со свитой императора он наблюдал артиллерийскую стрельбу, маневры пехотных дивизий и учения кавалерии. После маневров он купался с великими князьями в небольшой купальне и обедал у камергера. В последний день состоялся заключительный смотр: «Вечером была заря с церемонией. На этот раз при церемонии присутствовала императрица и в. к. Ольга (Ольга Николаевна. – А. В.). После церемонии дамы удалились на террасу перед палаткой императора..» [1057] По приказу Николая Павловича войска приветствовали императрицу криками «ура»: «После этого император вывел вперед великую княгиню Ольгу и поставил ее в ряд с солдатами, чтобы сравнить ее рост с ростом солдат. Хотя она и немалого роста, но могла уставиться у солдат под руку. Такое патриархальное обращение привлекает к императору сердца солдат. Вот почему он очень любим ими» [1058] .

К летним маневрам привлекались и кадетские корпуса. С начала 1830-х гг. кадетские лагеря устраивались в Петергофе. Но цесаревич Александр Николаевич не забыл своего красносельского прошлого. Находясь за границей, в письме к отцу из Ганновера от 13 (25) июля 1839 г. он писал: «11/23-го числа, в день именин нашей милой Олли (Ольги Николаевны. – А. В.), который мы, бывало, проводили в лагере в Красном Селе, мои все пришли меня поздравить» [1059] . Николай Павлович действительно был в это время в Красносельских лагерях. Его присутствие на маневрах гвардии 8 и 14 августа 1839 года зафиксировал Ф. Гагерн [1060] .

Упоминание кадетов довольно часто в описаниях летних маневров, тем более что среди них почти постоянно находились младшие сыновья императора. Описывая расположение войск в Петергофе в 1839 г., маркиз де Кюстин был вынужден признать: «…В солдатских бивуаках царит единообразие во всем. Уланы раскинули бивуак посреди луга, вокруг пруда в окрестностях дворца, поблизости от них разместился полк конных гвардейцев императрицы, а дальше черкесы, чьи казармы находятся на краю деревни, и, наконец, кадеты, которые частью расквартированы по домам, а частью стоят лагерем в поле». Далее он воспроизводит знаменитое высказывание покойного великого князя Константина Павловича: «Не люблю войну, от нее солдаты портятся, одежда пачкается, а дисциплина падает» [1061] .

В 1839 г. о кадетах в Петергофе написал, в частности, маркиз де Кюстин: «С величайшим удивлением я обнаружил, что весь двор уже на ногах и приступил к исполнению своих обязанностей; женщин украшали свежие утренние туалеты, мужчины вновь облачились в костюмы соответственно своим должностям. Все в условленном месте ожидали императора… Едва я успел пробраться сквозь толпу, как появилась императрица; я еще не занял своего места, а император уже обходил ряды своих малолетних офицеров, императрица же, столь утомленная вчерашней церемонией, ожидала его в коляске посреди площади… Император громко приказывал ученикам исполнить то или иное упражнение; после нескольких отменных маневров Его Величество выказал удовлетворение: повелев одному из самых юных кадетов выйти из строя и, взяв его за руку, он самолично подвел его к императрице, представил ей, а потом поднял ребенка на высоту своей головы, то есть над головами всех окружающих, и прилюдно поцеловал… После этого… император и императрица возвратились в Петергофский дворец» [1062] .

Во время петергофских лагерей современники обращали особое внимание на кадетов. Ведь среди них часто находись императорские сыновья. На одной из акварелей 1831 г. Александра Брюллова наследник Александр Николаевич стоит в центре группы кадетов в Петергофе. У ног его, под стволом пушки, сидит его младший брат Константин Николаевич, которому не было четырех лет, а воспитатель мальчиков Мердер полулежит рядом. Николай I любил ставить мальчиков в строй и проявлял отцовский интерес к обучению кадетов и воспитанников военных училищ, проверял их умение маршировать. Но особенно гордился своими сыновьями. Под руководством старых солдат мальчики учились правильно одеваться, маршировать и строить укрепления.

Кадеты и воспитанники военных училищ часто видели членов императорской фамилии. Они развлекали императора и императрицу играми во время пребывания близ Петергофа в ежегодных летних лагерях, обменивались с Александрой Федоровной шутками и получали фрукты и пироги от молодых великих князей.

Один из бывших кадетов (Л. Ушаков), вспоминая, как Николая и Михаила привозили в карете на отрядные ученья и как тогда они ходили рядовыми во фронте 1-го кадетского корпуса, приводил следующий эпизод: «По окончании ученья, государь повел нас с заднего плаца на штурм лагеря, направив колонну 1-го корпуса, в которой шли великие князья, в лагерный клоак, который они и перешли по пояс» [1063] . Младшие сыновья повзрослели только к началу Крымской войны. Когда 11 декабря 1854 г. они вернулись из поездки в Севастополь, то А. Ф. Тютчева дала им следующую характеристику: «Михаил очень скромен по отношению к себе; его брат Николай менее умен; в нем есть некоторое мальчишество, он немного вульгарен, но оба они добрые малые, полны сердечности и патриотизма. Это любимцы императрицы, которая оживает, глядя на них» [1064] . Впоследствии великая княгиня Мария Николаевна (Ольга Николаевна была бездетна) в воспитании детей придерживалась тех же спартанских принципов, что и ее отец, считая обязательными для сыновей физическую подготовку и фрунтовую выучку [1065] .

Кульминационным моментом был штурм фонтанов в Петергофе. Обычно Николай Павлович старался подавать пример кадетам. Приведем одну из зарисовок баронессы М. П. Фредерикс, относящуюся к 30-м гг.: «В те годы нас очень занимало и забавляло, когда летом кадеты штурмовали в Петергофе фонтан Самсон. Несколько рот кадетов разных корпусов собирались на площадке внизу, у главного бассейна Самсона; по команде государя они должны были влезть на одну из каскад, текущих с террасы Большого дворца, по сильно бившей воде. Императрица находилась на вершине каскада, на террасе, и кадеты, которым первым удавалось взобраться на этот каскад, что было весьма нелегко, получали маленький приз из рук ее величества; призы эти состояли из разных вещиц, из собираемых камней, отделывавшихся на Петергофской гранильной фабрике… В конце штурма приходил наверх и государь, никогда не пропускавший окатить и себя водой из фонтана, чтобы не одни кадеты были вымочены в своей одежде. Он всегда старался давать собой пример» [1066] .

Адъютант шведского принца Оскара Венцель Гаффнер в 1846 г. так описывает кадетский лагерь: «После службы все поехали в экипажах в лагерь кадетов, который расположен недалеко от Петергофа. Здесь проводили все лето три тысячи кадетов, из которых около пятидесяти – черкесы в своих национальных костюмах. Между ними – сын Шамиля. Он был взят в плен и теперь воспитывается на счет императора. Когда кончилась церемония представления ординарцев, император отправился к караулу, взял палки от барабана и пробил тревогу. Словно чудом, весь лагерь пришел в движение, и в невероятно короткий срок все были под ружьем. Здесь были не только кадеты-пехотинцы, но также кавалеристы и артиллеристы. После короткого учения кадеты прошли церемониальным маршем и вернулись в лагерь» [1067] .

И еще одно описание, датированное 15 июля: «В одиннадцать часов мы отправились во дворец на парад двухсот или трехсот кадетов, которые несколько раз прошли мимо дворца церемониальным маршем. Два великих князя – самые младшие – шли с кадетами. Император поставил с собой и своих двух внуков: сына великого князя наследника цесаревича и сына герцога Лейхтенбергского – оба были возрасте 2 % лет. Во время марша они стояли, приняв военную позу. Первый из этих детей был одет в красную бархатную куртку, другой в зеленую с золотым поясом с кисточками, в белых рукавчиках, при белых панталонах и с красной фуражкой без козырька» [1068] .