Жена-девочка - Майн Рид

— Что с вами, дорогой мой Свинтон? — спросил его испуганный патрон тоном притворного примирения. — Я могу быть вам чем-то полезен сегодня? У вас есть ко мне дело?

— Да, у меня есть дело, и довольно неприятное.

В таком ответе Его Светлость не мог не заметить довольно неучтивое опускание его титула.

— В самом деле! — воскликнул он, стараясь не замечать этого. — Неприятное дело? К кому?

— Лично к вам, мой лорд.

— Ах! Вы меня удивляете — я не понимаю вас, мистер Свинтон.

— Ваша Светлость поймет, когда я упомяну один случай, который произошел в прошлую пятницу днем. Это было на улице в южной части Лейцестер Сквайр.

Этого было вполне достаточно для Его Светлости, и он едва не упал со стула.

Но даже если бы он и остался сидеть в неподвижности, весь вид его при произнесении названия места говорил о том, что ему очень хорошо известно об этом «одном случае»!

— Сэр — мистер Свинтон! Я не понимаю вас!

— Вы отлично меня понимаете! — ответил Свинтон, снова неучтиво опуская титул патрона. — Вы должны знать об этом, — продолжал он, — так как вы были на той самой улице именно в указанное время.

— Я там не был.

— Бесполезно отрицать это. Я был там, и я лично видел вас. И хотя Ваша Светлость скрывала свое лицо, нет никакой проблемы — ни для меня, ни для джентльмена, который оказался рядом со мной и который знает Вашу Светлость также как и меня, — поклясться, что он видел именно вас.

Хотя в этих словах и было уважительное упоминание титула, но с большой долей сарказма.

— И вы утверждаете, что я был на этой улице, в это время? — спросил обвиняемый с притворным вызовом.

— Да, но дело не только в этом. Ваша Светлость может свободно находиться на любой улице, как и любой другой человек. Чуть более свободный, чем вы, как я думаю. Но когда Ваша Светлость, как было замечено, выходит из некоторого дома, имеющего определенную репутацию, в сопровождении леди, которую я имею честь достаточно хорошо знать, — то у меня уже есть серьезное основание поклясться. Так же как и у моего друга, который был рядом со мной.

— Разве я не могу помочь леди после того, как вышел из здания? Это просто случайное совпадение.

— Но совсем не случаен ее вход вместе с вами — тем более, что Ваша Светлость оказал ей любезность и помог выйти из кэба, после того, как вы проехали с ней вместе по улице! Так что, мой лорд, нет смысла отрицать все это. Отговорки вам не помогут. Я был свидетелем собственного позора, вместе с некоторыми другими свидетелями. Я требую компенсации.

Если бы все троны Европы развалились перед его глазами, то этот прожженный конспиратор для коронованных особ не был бы так неприятно ошеломлен. Как и его прославленный прототип, он полагал, что после него хоть потоп, но потоп угрожал теперь именно ему — серьезное, убийственное наводнение, которое могло поглотить не только большую часть его состояния, но большую часть его славы!

Он был испуган тем более потому, что перед этим двое уже пострадали от подобного удара.

Он знал, что виновен и что это может быть доказано!

Он понимал, насколько жалкой будет попытка оправдаться. И теперь у него не было другого выбора, кроме как подчиниться требованиям Свинтона; он надеялся, что эти требования не будут слишком тяжелы, и их можно будет выполнить без особых проблем.

Возникшая пауза в беседе успокоила его. Это напоминало картину, когда стервятник, насытившись печенью, утолил свой голод и успокоился, — и когда Свинтон заговорил снова, тон его разговора предвещал компромисс.

— Мой лорд, — сказал он, — я чувствую себя опозоренным. Но я бедный человек, и я не могу позволить себе обратиться в суд против Вашей Светлости.

— Зачем вам обращаться в суд? — спросил лорд, поспешно ухватившись за соломинку, брошенную ему. — Я уверяю вас, что все это — ошибка. Вы были введены в заблуждение. У меня были причины иметь частную беседу с леди, которую вы подозреваете; и я в тот момент не подумал, что моя встреча с ней может быть истолкована превратно.

Это была жалкая отговорка, и Свинтон выслушал ее с насмешкой. Его Светлость и не рассчитывал на иную реакцию. Он сказал это только для того, чтобы дать своему опозоренному протеже шанс на то, чтобы как-то замять это дело.

— Вы такой человек, — продолжал он, — которому я совсем не желал бы доставлять неприятности. Я готов сделать что-либо, чтобы избежать этого, я готов исполнить любую вашу просьбу, только скажите. Вы хотели попросить меня о чем-то, что я смогу для вас сделать?

— Да, у меня есть просьба, мой лорд.

— Что бы вы хотели, чтоб я для вас сделал?

— Титул. Ваша Светлость может даровать мне его?

На сей раз лорд вскочил со стула и стоял, смотря на него широко раскрытыми глазами и с выражением лица ошеломленного таким требованием человека.

— Вы сошли с ума, мистер Свинтон!

— Я не сошел с ума, мой лорд! Я имею в виду именно то, о чем я говорю.

— Да, но поймите, сэр, что если обеспечить вам титул, это создаст такой скандал, который может стоит мне репутации. Даже не думайте об этом. Такие почести можно заслужить только в качестве награды!

— А также для тех, кто оказывает такие услуги, как я. Именно это, мой лорд, является отличной службой государству. Я полагаю, что вы и сами собирались это сказать. Такие услуги может оказать только человек не очень щепетильный, но для меня это неважно. Если бы заслуги учитывали средства их достижения, мы никогда бы не слышали о таких патентах благородства, как у лорда Б., графа С. и сэра Х. Н., и еще около шестидесяти прочих лиц я мог бы назвать. На каком основании, мой лорд, при полном отсутствии заслуг этих джентльменов, им были даны такие же права, как и Бурке? А если взять этого самого Бурке, ставшего «сэром Бернардом» только для того, чтобы увековечить свою геральдику? Прелестное, прелестное служение государству, что и говорить! Я уверен, что у меня есть не меньше прав на титул, чем у него.

— Я не отрицаю этого, мистер Свинтон. Но вы же знаете, что это вопрос не права, а целесообразности.

— Пусть будет так, мой лорд. У меня именно такой случай.

— Я говорю вам, что я не осмеливаюсь сделать это.

— А я говорю вам, что осмелитесь! Ваша Светлость может сделать почти все. Британская общественность полагает, что у вас есть и власть, и право, и вы можете принимать законы страны. Вы научили их думать так, и им неведомо что-то иное. Кроме того, в данный момент вы очень популярны. Они думают, что вы — совершенство!

— И все-таки, несмотря на это, — ответил Его Светлость, не замечая насмешки, — я не осмелюсь сделать то, о чем вы просите. Как! Дать вам титул! Я с таким же успехом мог бы говорить о смещении королевы и назначении вас королем в ее королевстве.