А еще был случай… Записки репортера - Илья Борисович Гейман

в одно десятилетие. Это были волнующие мгновения. Настолько волнующие, что даже мой профессиональный цинизм не мог заглушить во мне волну эмоций. Потому и сочинял я свои отчеты с дрожью в сердце.

Но разве мог я хоть на мгновение вообразить тогда, что в одно прекрасное время смогу оказаться на месте своих героев?

А ведь оказался.

И вот как это получилось.

Однажды я наткнулся в интернете на сайт, помогающий людям находить друг друга по всему свету. Наткнулся, и без всякой задней мысли “кликнул” мышкой. Компьютер отреагировал и передо мной открылась на экране сложная область жизни, в которой слез, наверное, больше, чем улыбок. Удовлетворив свое любопытство, я собрался было закрыть программу, но задумался и повременил.

В принципе, услуги по розыску, предлагавшиеся тем сайтом, я к себе не относил, хотя жизнь моя складывалась довольно сложно. Слово “разлука” отнюдь не было чуждым мне.

Родился я, как уже было сказано в начале моих заметок, в Бразилии, в городе Рио-де-Жанейро. Это обстоятельство, как мы помним, не сильно красило таких, как я, в Советском Союзе. В те времена на иностранца смотрели с подозрением, как на белую ворону.

Появился я на свет в непростое для Бразилии время. Тогда, в конце двадцатых и начале тридцатых годов прошлого века в стране усиливалось влияние военных, назревала реакционная диктатура. В 1930 году власть захватил губернатор штата Рио Гранде До Сул Варгас и многие годы правил в стране диктаторскими методами. В ответ на усиление реакции росло демократическое движение, которое, естественно, жестоко подавлялось.

Среди тех, кто противостоял диктатуре, был мой отец Маркус Пятигорский. Его арестовали, бросили в тюрьму, пытали и в конце концов выслали из страны. Мой отец и мать со мной на руках, а также брат отца Леон и еще несколько человек нон грата на первом же пароходе – это был трансокеанский лайнер “Конте Верде” – покинули Бразилию и отправились в Европу. Затем были Италия, Франция и, наконец, Советский Союз.

Так я стал иностранцем.

Вскоре после этого в морозном декабре 1931 года мой отец умер в городе Твери – это было смертельное следствие пребывания в бразильской тюрьме. Где-то на просторах огромной страны затерялся брат отца Леон – мы были убеждены, что он, как иностранец, погиб в ГУЛАГе. Мать через несколько лет вторично вышла замуж. Я был усыновлен и сменил фамилию. А запись в моих документах оставалась неизменной: родился в городе Рио-де-Жанейро, Бразилия. Иными словами, иностранец со многими вытекающими из этого негативными для него последствиями.

Шли годы. Мы иногда разговаривали с мамой о той, прошлой жизни. Но она, вышедшая замуж молоденькой неграмотной девушкой, знала и помнила очень немногое. Она вспоминала, что познакомилась с отцом в пансионе, где жила в то время. А владелицей пансиона была тетя отца. Вспоминала, что мы один год жили в Париже и она в то время работала на фабрике плащей, которая принадлежала родственникам отца. Но кто были его родители, другие родственники, их адресов и имен она не знала или не помнила. Да и какой в них был прок? Разве можно было безнаказанно посылать в то время письма из Советского Союза за границу?

Однажды я сам попробовал разорвать заколдованный круг. Работал я тогда в газете для моряков, руководил отделом флота. Как-то позвонил мне знакомый капитан и сказал:

– Через несколько дней я ухожу в рейс. Везу экспонаты советской выставки. В Рио-де-Жанейро. Пошли с нами, увидишь свою родину.

К сожалению, редактор не пустил меня в это плавание. Скорее всего, и он перестраховался.

Вскоре корабль ушел курсом на Бразилию, а я подал шефу заявление об увольнении.

Связь с моей родиной была тогда порвана окончательно и, честно говоря, забыта. Лишь клеймо в паспорте о моем иностранном происхождении время от времени давало знать о себе.

…Все это прошло перед моим мысленным взором пока я сидел перед открытым сайтом поиска потерявшихся людей. И тут меня осенило: а почему бы не попробовать поискать моих родственников со стороны отца? (У мамы родни в Бразилии не осталось – оба ее брата уехали оттуда в СССР.) Мысль о таком поиске, конечно, была идиотская. Разве реально, даже с помощью компьютера, найти кого-нибудь на другом конце земли через многие десятки лет? Найти, обладая нулевой информацией, не зная ни имени, ни адреса того, кого ищешь? Не зная вообще, существует ли там, в Бразилии, кто-нибудь из близких мне людей?

Действительно, мне была известна только моя собственная оригинальная фамилия Пятигорский. Знал я место и дату своего рождения. Вот и все. Я даже не представлял себе, кого следует искать. Были ли у моего отца братья и сестры кроме Леона? Как звали его родителей? На эти и множество подобных вопросов ответов у меня не существовало.

Но идея засела в мозгу, как заноза. И я пошел-таки на авантюру – решил попробовать кого-нибудь найти. Вошел в сайт, который принадлежит еврейской организации – она занимается восстановлением генеологических корней людей. Заполнил виртуальную анкету. В ней требовалось сообщить кое-что конкретное, но я стыдливо уклонился от этого.

И что вы думаете? Вскоре на экране моего компьютера появился список людей с фамилией Пятигорский.

В свободное время я увлекаюсь рыбалкой. Когда удается подцепить крупную рыбу, сердце екает и ты как бы проваливаешься на мгновение в бездну. Точно такое же чувство я испытал, когда увидел перед собой список с собственной фамилией. Но увы… Приглядевшись внимательнее, я обнаружил, что предложенные мне Пятигорские все до одного живут или жили в Соединенных Штатах. Среди них, кстати, значился и Грегор Пятигорский, знаменитый виолончелист.

Я не исключал, что кто-то из этих уважаемых людей может оказаться моим родственником. Но как к ним подступиться? Рассказывать каждому печальную историю моей жизни? Бесполезно. Получалось, что прежде всего надо было все-таки идти в Бразилию и начинать поиск от этой “печки”.

Я долго истязал первый обнаруженный мною сайт. Пытался подойти к нему с разных сторон. Но он упорно выдавал мне информацию только по Америке. Видимо, вконец потеряв терпение, сайт прислал мне однажды фото… могильной плиты Грегора Пятигорского, похороненного в Калифорнии в 1976 году – отстань, дескать. Дальше границ США я так и не продвинулся.

Тогда я атаковал другие сайты, которые могли мне чем-нибудь помочь. Их много в интернете: связанные с Холокостом, интернациональные, личные – теперь уж всего и не помню. Я стал членом многих интернетовских организаций, занятых поисками. Мои объявления о розыске родственников размещены в нескольких подобных программах. Я