По то сторону Солнца. Часть вторая - Елена Асеева

— Ваше высочество, да, что вы? — взбудораженность в Ковин Купав Куне мгновенно сменилась на возмущение и он враз качнул головой, будто разрезав поверхность воздуха перьями на голове и оставив в местах движения ореола розоватые, тонкие лучики. — Разве можно так говорить на совершенство форм и способностей, ваш диэнцефалон. Условно, солнечников и обитания на Земле, на тот период ваш диэнцефалон находился в состояние эмбриона, мало чем отличимого от мозга человеческого вида, обобщенно существ. Прежде чем перенести ваш диэнцефалон в новый, нарочно для него выращенный организм, пришлось снять с него верхнюю оболочку, коя, право молвить, стала лопаться еще на Земле, после диагностики.

— Я помню, — едва слышно протянул Камал Джаганатх, вновь тяжело вздрагивая, да отводя взгляд от наблюдения собственного диэнцефалона. — Помню, как на Земле мне показалось, что мой диэнцефалон принялся снимать покрывающие его оболочки. Высвобождая какое-то удивительное создание с шестнадцатью короткими усиками. Только я думал, это бред от пережитого.

— Сие чудо, кое вы наблюдали изнутри, самим диэнцефалоном! — на одном порыве отозвался Ковин Купав Кун, с нежностью оглядывая лежащего принца. — За три колохода, что вы прожили на Велесване, ваш диэнцефалон, скажем так, вырос не только в размерах, но и сменил те самые усики на удлиненные подвижные придатки, наблюдаемые ноне.

Под кожей лица, шеи и оголенных до плеча рук, неприкрытых оранжевой одеждой с множеством складок, главного дхисаджа привычный рисунок снова сменился, хотя в этот раз Камал Джаганатх не стал считывать появившийся словесный образ. Он и вообще прикрыл верхние веки, и задумался об услышанном, впрочем, наблюдая как на внутренней панели экрана пропал его диэнцефалон и поверхность опять явила голубой свет. Алпачерви доев голень и кисть принца до стыков с материей кхуратрам и варакам, начали перемещаться вместе с белым сиянием в пружинистые струны, будто всасываясь производной изнутри. И когда их перемещение завершилось, а на месте ноги и руки, теперь находились обкромсанные конечности (к удивлению Камала Джаганатха не кровоточащие), Ковин Купав Кун подошел к кушетке и присев выудил с под ее низа, подобные пружинистые струны, внутри которых в белом сияние парила зелено-коричневая изморозь.

В это раз главный дхисадж сам выдернул с алпачервями струны и вставил в образовавшиеся, едва зримые, щели матерчатых установок новые с коричнево-зеленой изморозью, оные мгновенно стали перемещать так называемых алпабжел в белом сияние внутрь кхуратрам и варакам. Молчание в помещение длилось достаточно долго, так, что алпабжелы наполнив собой материю установок, принялись возводить новый костяк, плоть, наращивать жилы, сосуды и как итог кожу. Первоначально выстраивая шестиугольные ячейки, черного костяка и впритык подводя отдельные из них друг к другу.

— Почему вы спасли моего сына? — наконец прервал тишину Камал Джаганатх, теперь заговорив о самом тяжелом для него.

— Я уверен, этот ребенок вам дорог, — отозвался главный дхисадж и опять в уголках его глаз (сразу трех) блеснули огоньки, схожие с круглыми каплями слез, указывая на испытываемую им вину. — Днесь у вас много должников НгозиБоипело Векес, дайме асгауцев. Они будут рады выполнить любую вашу просьбу, и я думаю, вы сумеете позаботиться о ребенке. Тем паче у Хититами Сета есть несколько замечательных систем в Галактике Вышень в каковых проживают человеческие виды, и где мальчик найдет благоденствие на свои оставшиеся лета, забыв не токмо родных, но и страдания допрежь перенесенные.

Камал Джаганатх враз открыл верхние веки, с изумлением уставившись на Ковин Купав Куна, каковой не просто указал возможность его действий, но своим открытым предложением прояснил все эпизоды в фантасмагории касаемо Павки, дайме асгауцев и верховного правителя людоящеров.

— Знаете, ваше высочество, — и вовсе не скрывая нежности в своем отрывистом и с хрипотцой голосе, произнес главный дхисадж. — Тарховичи считаются аруджанообразующей расой, архаичной, но не первой. Первой расой, величаемой строителями Галактик, изначальной расой владеющей пятью соседствующими со Сваргой галактиками, были сурьевичи. Именно эта раса создавала Галактические просторы, гравитационно-связанные звездные системы, межзвездный газ, пыль, плазму ее составляющие. Они создали не только тарховичей, но и многих иных существ, растительные и животные виды. И как все начальное и конечное в свой срок подверглись маране, гибели. Одначе они продолжают вечно существовать в Веж-Аруджане в мельчайших частицах, пылинках, крупинках, наполняя ее и с тем неизменно соприкасаясь с нами всеми.

— Что это были за создания? — едва слышно шепнул Камал Джаганатх, нежданно ощутив, как замерла в напряжение в нем дотоль текущая кровь, и чувство тоски, боли, безысходности от невозможности что-либо вернуть вследствие движения, хода самой жизни и существования всего Мироздания, Вселенной, Космоса наполнили диэнцефалон.

— Удивительные создания. Отцы, как называли их мы — первые тарховичи, — также шепотом, словно боясь, что их подслушают, ответил главный дхисадж, сейчас наполняя свой взор, направленный на принца, не просто любовью, а так-таки обожанием. Тем самым, который юный авгур все еще питал к сыну Павке и теперь чувствовал к ассаруа Аруну Гиридхари.

Глава тридцать пятая

Камал Джаганатх после лечения, в Научном Ведомстве тарховичей, на Цересе еще пробыл около двадцати суток. Ковин Купав Кун только спустя этого срока без тревоги смог отпустить его и Аруна Гиридхари на Велесван. Хотя Девдас улетел на второй день, вслед за тем как состоялось в Великом Вече Рас заключение согласительного пакта между велесвановцами и людоящерами.

Наращенные левая голень и правая кисть и впрямь имели отличный от остальной кожи отлив болотных пятен на зеленовато-коричневом наружном покрове, и стали действовать только спустя сутки. Дотоль они оставались статичными, а потом внезапно, от однократного и очень болезненного дрыга, вернули себе чувствительность, впрочем, подвижность в них появлялась степенно. Сначала лишь в коже, мышечной части, медленно распространяясь сверху вниз от лучезапястного и коленного сустава вплоть до кончиков пальцев. Как пояснил главный дхисадж, диэнцефалон принца по истечению суток распознал конечности и подключил их жизнедеятельность.

Ковин Купав Кун в эти двадцать суток посещал Камала Джаганатха неизменно каждый день, не только проверяя его состояние, но и подолгу толкуя как с ним, так и с Аруном Гиридхари. Он был очень предупредителен, добр с обоими велесвановцами. Однако в отношении юного авгура почасту демонстрировал обожание, чувства неподдельной любви, нежности, словно к родному, единственному сыну, чье появление считал подарком судьбы. Главный дхисадж также по настоянию Аруна Гиридхари показал ему истинный диэнцефалон его ссасуа, ибо допрежь им заявленный при продаже ничего не имел общего с настоящим. И скорректировал обучение принца в связи с его способностью принимать мысли, так как теперь и общение с Ури стало носить неприятные ощущения. Ибо воспринимая мысли старшего халупника (когда последний за ним ухаживал), в оных плыл страх потерять статус, Камал Джаганатх почасту срываясь, требовал прекратить Ури думать.