Они не люди. Книга первая - Виктор Фламмер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Сядь, — Аверин указал кивком головы на стул.
Кузя сел.
— Тебя что-то не устраивает? Если это так, скажи, и я предложу какой-нибудь компромисс. А денег я даю тебе столько, сколько ты просишь. Владимир находится на полном государственном обеспечении. У государственных дивов есть свое общежитие, их хорошо кормят, следят, чтобы хозяева не использовали их в личных нуждах, да, в том числе и не издевались над ними и не заставляли делать всякие мерзости. Таким, как Сомов, место в тюрьме, и когда их ловят, туда они и попадают. Так в чем дело?
— По-вашему это справедливо? — Кузя наклонил голову и смотрел слегка исподлобья. — Мы разумные существа. Вы сами сказали, что Владимир умнее главы Управления. Почему он тогда вынужден выполнять приказы дебилов?
— Люди, Кузя, тоже часто вынуждены выполнять приказы… дебилов, — Аверин отметил новое словцо в лексиконе дива.
— Люди могут уйти. А мы нет.
— Еще не так давно и люди не могли. В отличие от дивов, которые как раз уходили.
Кузя, продолжая пристально на него смотреть, медленно проговорил:
— Чтобы уйти, мне нужно вас убить. Другого пути нет. Это тоже несправедливо.
Аверин встал и прошелся по комнате:
— Что же, ты начинаешь кое-что понимать в устройстве этого мира.
— Что? — в голосе Кузи послышалось удивление.
Аверин остановился напротив него:
— Ты сам говорил, насколько дивы умнее. Используй это, чтобы понять, что я сейчас тебе скажу. То, что на тебе надет ошейник, к справедливости не имеет никакого отношения. И речь идет не о ней. А исключительно о выживании наших видов. Мы и вы — это не просто сосуществующие друг с другом «разумные существа». Мы разные виды. Причем, враждующие виды. Вот смотри. Есть хищники, а есть их жертвы. Скажи, у кого из них больше прав на жизнь?
— У жертв, конечно. Их же едят.
— А хищник? Он должен умереть с голоду? По-твоему, это справедливо?
— Но… это же мы хищники… — Кузя начал часто облизывать губы. Его взгляд забегал, похоже, он запутался.
— Так всё-таки? Кто должен умереть «по справедливости»? Хищник или его жертва?
— Я… я не знаю.
— Я так и думал. Сейчас попробую тебе объяснить. Так уж вышло, что наши миры соприкасаются. Периодически открываются проходы из вашего мира в наш и обратно, это естественный природный процесс, и контролировать его невозможно. Даже если мы освободим всех дивов и отошлем в Пустошь, чего многие из вас, кстати, совершенно не желают, вы всё равно будете попадать в наш мир. Вот скажи, если бы ты захотел убивать людей, сколько бы ты смог убить в этом городе, ну, допустим, за час?
Кузя задумался.
— Просто убить или сожрать?
— Сожрать.
— Ну, смотря где. Если в центре — то человек двести.
— Именно. Большинство вырвавшихся на свободу дивов убивают, пока их так или иначе не остановят. А подчиненный много веков назад Владимир помогает остановить сородичей. Понимаешь теперь?
— Не знаю… — голос Кузи прозвучал не очень уверенно.
— Тогда я закончу. Всё очень просто. У наших видов могло быть несколько путей. Первый — вы попадаете сюда и, ведомые жаждой крови, начинаете убивать, быстро расти в силе и в результате полностью уничтожаете нас. Но так не случилось, потому что мы, люди, не зря доминирующий вид в своем мире. Мы умны, хитры, у нас есть колдуны, а сейчас и современное оружие. Поэтому второй путь — мы уничтожаем всех вас. Не только тех, кто попал в наш мир. Мы начинаем призывать и убивать вас, потому что другого способа полностью защититься у нас нет. В обоих случаях выживет только один вид. Но есть и третий путь — тот, которым мы идем сейчас.
Он подошел вплотную и взял Кузю за ошейник:
— Это, Кузя, наш мирный договор. Единственное условие, при котором мы можем относительно мирно сосуществовать. Находясь среди людей, див нуждается в контроле. Вы — хищники, и вы приходите в наш мир.
Кузя поднял голову и посмотрел на колдуна:
— А если… если избавиться от жажды крови? Если мы не будем убивать?
Аверин отпустил ошейник и, вернувшись к креслу, сел в него.
— Это не просто, Кузя. Спроси у Анастасии, как тяжело ей далось не убить Алешу. Я знаю, что ты не любишь убивать. И знаю, что хорошо ко мне относишься. Но если я буду лежать и истекать кровью, то ты не побежишь меня спасать. Ты кинешься меня сожрать. И ничего не сможешь с этим сделать, даже если очень захочешь.
Кузя повернулся и тихо произнес:
— Вы уверены, что совсем нет выхода?
— По крайней мере мне он неизвестен. Но я бы хотел его найти.
— Ага, ясно.
Кузя вздохнул и поднялся:
— Можно я спать пойду?
— Иди, — Аверин прикрыл глаза. Надо тоже ложиться. Но сначала кое-что обдумать.
На следующий день Аверин направился в Управление. Булгаков принял его сразу. Кабинет главы Управления выглядел роскошно, но при этом стильно. Никаких золоченых люстр и других финтифлюшек. Аверин огляделся и сел на обитый коричневой замшей диван.
— Неплохо у вас тут, Дмитрий Петрович. Теперь я знаю, куда уходят мои налоги.
Булгаков расплылся в улыбке:
— Увы, — он развел руками, — имперское мышление, ничего не поделаешь. Никто не будет уважать тебя, если ты выглядишь бедняком. И никто не будет уважать государство, если его служащие ютятся в каморках.
Булгаков восседал в кресле, скрывающемся за простым, строгой формы столом из натурального черного дерева.
— А вы бы видели, как этот кабинет выглядел до моего прихода. Только лепнины отсюда чуть не центнер соскребли. Так что же вы хотели, Гермес Аркадьевич?
— Узнать, чем сейчас заняты ваши дивы и колдуны. Полицейские продолжают заниматься патрулированием. Для чего? Есть какой-то план? Я бы не хотел, чтобы мы случайно друг другу помешали.
— О, — Булгаков обрадовался, — вы что-то нашли?
— Пока не много. Но есть несколько версий, я их буду проверять. И я практически уверен, что знаю, как демон оказался в нашем мире.
— Серьезно? Это же отлично! Рассказывайте.
Накануне вечером Аверин решил, о чем стоит рассказать, а что — скрыть.
— В селе Колтуши под Петербургом убили предпринимателя Дубкова. Посадили на кол. В полях возле села есть языческое капище, современное, я нашел на нем следы вызова. По моей версии, какой-то колдун решил в обход закона вызвать дива первого класса. Но во время обряда его жертва умерла. Поэтому див сожрал колдуна и, возможно, его подручных и вырвался на свободу.
— Ого. Вот вы молодец. Не зря я
