Конец российской монархии - Александр Дмитриевич Бубнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Душу щемило, и сердце наполнялось тяжкою скорбью от мысли, что нашим войскам не удалось оградить пограничное население от ужасов неприятельского нашествия…
Однако по мере приближения к штабу корпуса приходилось перестраивать свои мысли на иной лад. Отрешившись от тяжкого «вчера», надлежало искать бодрящих нот в настоящем и будущем, чтобы питать ими не только себя, но и других.
Уже под вечер я въехал в обширный, хотя и запущенный барский двор, обставленный прочными каменными постройками, где временно был расположен штаб корпуса. В тот же вечер я отдал приказ о моем вступлении в командование корпусом, во главе коего я оставался почти год — до конца лета 1916 г.
Принятый мною в командование корпус требовал во всех отношениях притока к нему из тыла живых и материальных сил.
Вместо положенных в корпусе 28 тыс. штыков он имел в строю своей пехоты всего лишь около 8 тыс. вооруженных людей. Столь же велик и еще более чувствителен был в нем некомплект офицеров, потери среди коих были вообще во всех русских войсках в процентном отношении вдвое выше потерь в солдатах. Пулеметы и орудия состояли во многих частях и батареях не полностью. Патроны ружейные и особенно пушечные были также на счету, и приходилось вести точный учет, разрешая расходование таковых лишь в крайности.
Люди имели переутомленный вид. Их одежда и снаряжение поизносились, особенно пострадала обувь.
Техническое снабжение корпуса было из рук вон плохо, ощущался, например, крайний недостаток в ножницах для резки проволоки. Между тем части корпуса почти накануне моего прибытия посылались в контратаку на проволочные заграждения противника, у которых люди, естественно, и гибли сотнями.
Лазареты корпуса еще полны были ранеными, с эвакуации коих и началась моя деятельность корпусного командира…
Я не имею никаких оснований думать, что корпус, поступивший в мое командование, мог своею численностью или снабжением существенно отличаться в невыгодную сторону от остальных корпусов русской армии. Некомплект и серьезные недостатки в материальном снабжении были явлением общим для всей русской армии того времени.
При таких условиях думать о каких-либо наступательных действиях, по крайней мере в ближайшее время, не приходилось.
Духовное, численное и материальное возрождение армии должно было составить ближайшую и главнейшую задачу русского Верховного главнокомандования.
1916 ГОД. НА ФРОНТЕ
К сожалению, предоставление времени для возрождения русской армии было не во власти России.
События продолжали идти своим чередом. Военные противники проявляли свою волю, а вхождение наше в коалицию держав Согласия к чему-то обязывало…
Уже в конце декабря 1915 г. на Юго-Западном фронте разыгралась с нашей стороны крупная наступательная операция, обошедшаяся вновь русскому народу в 50 тыс. человек.
Цель ее заключалась в отвлечении части неприятельских сил от умирающей Сербии.
В ту же зиму 1915/16 г. во Франции, в Шантильи, была собрана междусоюзная конференция, которая, предрешив на 1916 г. французско-английское наступление вдоль реки Соммы, выразила мысль о желательности предварительного наступления русских армий. Целью такового наступления должно было быть отвлечение возможно большего количества германских войск с французского фронта.
Однако немцы вырвали из рук держав Согласия инициативу действий, предупредив их собственным наступлением.
В первой половине февраля они бросили большие силы на Верден, и с этого времени у названного пункта разгорелась невиданно жестокая борьба, постепенно приобретшая характер как бы состязания двух борющихся сторон в доблести и настойчивости.
Положение наших союзников вначале было очень трудным, и русское Верховное главнокомандование решило прийти им на помощь.
В начале марта на стыке между нашими Северным и Западным фронтами, в районе Видзы, озеро Нарочь, началось наступление наших войск. Оно развивалось в ужасающих условиях весенней распутицы, «в болоте и крови», как в свое время выражался об этом наступлении наш противник…
Еще 100 тыс. человек было вырвано из рядов наших войск.
Наконец с середины апреля началась подготовка всей русской армии к широкому летнему наступлению, предусмотренному конференцией в Шантильи.
Операция эта планировалась на начало июня и должна была на две недели предшествовать наступлению французских и английских войск вдоль Соммы.
Главный удар решено было наносить войсками нашего Западного фронта; армии остальных двух фронтов — Северного и Юго-Западного — должны были развить демонстрации.
Но кризис, внезапно надвинувшийся на итальянскую армию, спутал все расчеты. Этот кризис выразился в том, что новая австрийская армия, закончив свое сосредоточение в Трентино, быстро сползла в самом начале мая с гор между реками Брентой и Адижем и этим наступлением поставила в тяжелое положение итальянцев, безуспешно долбивших находившихся перед ними австрийцев.
Приступив в целях прикрытия своего обнаженного тыла к перегруппировке войск, главнокомандующий итальянскими войсками генерал Кадорин счел необходимым обратиться к русскому Верховному главнокомандованию с просьбой о помощи.
Для оказания таковой необходимо было, во-первых, ускорить начало нашего наступления вообще и, во-вторых, перенести центр операции на Юго-Западный фронт как ближайший к итальянскому театру и имевший против себя того же противника — австрийцев, кои наседали на итальянцев.
Наступление войск Юго-Западного фронта началось в последней трети мая. Австрийцы сдали по всему фронту, и Брусиловский прорыв превратился сразу в крупный успех.
Но тут-то и сказался импровизированный характер русского наступления. Для развития достигнутого успеха не оказалось на месте необходимых резервов, а противники наши — германцы и австрийцы — успели подтянуть необходимые им подкрепления с театров французского и итальянского…
В летний период 1916 г. были проявлены боевые усилия и на остальных наших фронтах, причем на Западном фронте 25-му корпусу, во главе коего я имел высокую честь стоять в это время, удалось прорвать стык между германскими и австрийскими войсками севернее Барановичей, у Карчева. Но это был лишь частичный успех…
В общем же на протяжении всего русского фронта снова десятки и сотни тысяч убитых и искалеченных людей, притом конца этим последовательным бойням не было видно.
Наступает осень… В середине августа на стороне держав Согласия — новый союзник в лице Румынии. Ее армия безрассудно бросается в Трансильванию, но уже к концу года она наголову разбита, и на ответственность русского главнокомандования ложится крайне тяжелая и ответственная задача по прикрытию дополнительного участка фронта в несколько сот километров вдоль западной границы Молдавии до Черного моря.
Эта задача поглощает до четверти всех вооруженных сил России и окончательно лишает ее армию свободы дальнейших действий.
Такова фактическая сторона
