Монстр под прикрытием (СИ) - Елена Кароль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ГЛАВА 27
Буфет, в который мы прошли, оказался внезапно закрыт на вип-обслуживание, но дон Альварес сразу дал понять, что мы входим в число этих важных персон и стоящий перед дверями паренек в черной жилетке с поклоном пропустил нас внутрь.
Н-да… Прям какие-то царские замашки! Как же всё-таки он самолюбив. Интересно, можно ли это вывернуть нам на пользу?
Расположившись на мягком диванчике и выбрав из предложенного официантом меню бокал белого сухого и парочку брускетт с красной рыбой и икрой, снова отметила уровень сервиса. Далеко не буфет.
Тут обслуживали только нас, причем весьма расторопные официанты, тогда как в обычном буфете надо было покупать все самим у стойки. Более того, в течение нескольких следующих минут в буфет подошли ещё “очень важные персоны”, среди которых я опознала супружескую пару Егуповых, Анатолия Разуминского, Евгения Романова, братьев Польских, уже знакомого мне Бориса Хелта и баронессу Ягудзинскую — все они состояли в Центрально-Европейском мафиозном клане Альвареса и один за другим подходили к нам, чтобы поприветствовать и быть представленными нам.
Общее число членов клана переваливало за двадцать, но они проживали не только в Москве. Я в принципе была искренне удивлена, увидев сегодня того же Разуминского, ведь он был Питерским негласным главой, а Егуповы предпочитали Прибалтику, и до меня, кажется, только сейчас начали доходить масштабы того, в какую грандиозную хтоническую задницу я влезла. Центрально-Европейский клан. Восьмая часть мира Земля.
Как бы и впрямь не подавиться!
“Тш-ш”, - сидя на втором диване рядом с Альваресом и не имея возможности меня коснуться, Адриан обнимал меня ментально. — “Ты не одна. Нас даже не двое, а намного больше. Мы справимся, любовь моя. Без паники”.
“Это не паника”, - возразила ему, но очень задумчиво, медленно потягивая неплохое вино и ловя на себе откровенно заинтересованный взгляд тридцатилетнего зеленоглазого красавчика брюнета Евгения Романова — очередного плейбоя и миллиардера, сколотившего состояние на IT-технологиях и нелегальной сфере их применения. А ещё он был полукровкой инкуба, самых неоднозначных демонов, способных восполнять энергию за счет секса. — “Это реальность, любовь моя. Я не понимаю, что он задумал, и мне это не нравится. Кажется, это слишком запутанная многоходовка, а мы в ней лишь пешки”.
“О, нет”, - не согласился дракон. — “Как минимум дамки. Прислушайся к Альваресу. Он счастлив от того, что происходит. Мы умудрились вписаться в его собственный расклад наилучшим образом. Осталось понять — как именно”.
А ведь действительно…
Сосредоточившись на магическом сканировании окружающих, не могла не отметить ледяную злобу Галины, физическое раздражение баронессы (кажется, ей жали туфли), откровенный сексуальный интерес Романова, недовольство близнецов Тимирязевых, которым так и не удалось подобраться ко мне ближе, легкую досаду Хелта, скучающий интерес полуэльфа Разуминского, подозрительное напряжение пары Егуповых, которым не нравилось повышенное внимание Альвареса к нам и Тимирязевым, а также ледяное спокойствие братьев Польских, которые были уже немолоды и предпочитали наблюдать, не делая поспешных выводов. Альвареса сканировать было непросто, он явно прятал свои эмоции в том числе под амулетами, и тот же герцог полыхал нервной радостью гораздо ярче, чем он, тогда как василиск наслаждался происходящим тайно. Но именно наслаждался.
Но чему?
Несмотря на самые разные эмоции, испытываемые окружающими, разговоры велись самые нейтральные: о спектакле, актерах, погоде и даже закусках. Герцог, выяснив, что я недурно знаю английский (пришлось, на этом настояла мама), окончательно перешел на него и мы мило болтали об Англии и его поместье, куда он активно зазывал меня и брата. Пока получалось отнекиваться, ведь у нас были определенные обязательства перед Альваресом, но Адриан посоветовал согласиться, да и сам василиск словно между прочим заметил, что выходные в нашем полном распоряжении, удостоив меня лишь скупой улыбки и снова сосредоточившись на беседе с драконом.
Странно? Очень! Зачем василиску наше родство с герцогом? Если я правильно помню из уроков, посвященных влиятельным аристократам Земли, герцог Динсбургский довольно богат и достаточно влиятелен, но лишь в Англии. И это уже Западноевропейский мафиозный клан. Хм-м… Он его член?
“Он его глава”, - уверенно заявил дракон и я даже замерла от его откровений.
Серьезно? А сразу почему не сказал?!
“Чтобы не нагнетать”, - супруг мысленно пожал плечами. — “Согласись, такие новости лучше узнавать дозированно. Особенно в свете вашего реального родства.”
Ну да. Только в нашем случае я ему не внучка, а предок.
Фыркнув, снова поймала на себе откровенно вожделеющий взгляд Романова и скривилась. Вот за что мне не нравится быть женщиной особенно! Почему-то каждый самоуверенный членоносец уверен, что он неотразим, и я буду невообразимо счастлива его вниманию. Более того, по первому властному щелчку раздвину ноги и кончу от одного его “да, детка”.
А вот и нет!
И где их таких всех клепают, одинаковых?
“Увы, таковыми их делают сами женщины”, - неожиданно философски отметил супруг, одновременно с этим не очень успешно давя раздражение на Романова. — “Неразборчивые, алчные, готовые на всё ради даже мизерного шанса стать официальной женщиной хоть немного обеспеченного мужчины. Проблема в том, что обеспеченных мужчин в сотни раз меньше подобных женщин. Элементарная перенасыщенность рынка.”
Цинично. И увы, верно. Но все равно противно.
“Потерпи. Скоро всё закончится.”
Терплю. Только и остается.
Искренне радуясь, что мы можем поддерживать друг друга мысленно, и старательно замечая всё, но не принимая близко к сердцу, а лишь фиксируя, я успешно отсидела антракт, выпила своё вино и съела вкусные брускетты, после чего мы вернулись в ложу и продолжили смотреть спектакль, изредка обмениваясь с герцогом ироничными замечаниями на английском.
Кажется, он окончательно проникся ко мне родственной симпатией, особенно на фоне знания английского, а я всё пыталась понять, как этот милый дедуля может быть безжалостным лидером преступного клана. Нет, серьезно!
“Профессионалы всегда разделяют работу и личное”, - рассудительно отметил Адриан. — “Вспомни себя. Разве дома ты такая же, как на работе?”
Ну ты даешь! Сравнил!
Сначала возмутилась, а потом… Потом нехотя признала, что он прав. Дома я совершенно не такая, как на работе. Но и работа у меня не ради денег и власти, а ради справедливости!
Но общий смысл всё равно тот же, Адриан прав.
Кстати, эта постановка “Пигмалиона” удивила меня неожиданной альтернативной концовкой: профессор Хиггинс извинился перед Элизой за свое пользовательское отношение, но цветочница всё равно вышла
