Подвижные игы для принцесс - Наталья Тимошенко

Алеис на корточках примостился напротив, задумчиво срывая листочки с росшего поблизости куста. Только когда зелени набралась полная ладонь, лорд опомнился. В недоумении посмотрел на припасенную растительность, стряхнул ее на землю и поднял на меня глаза.

— Рина… — Замялся он. — Не уезжай. Пожалуйста.

Ну вот, опять! Сговорились что ли? Я ведь не железная. Самой грустно, а они только угли раздувают.

— Алеис. — Во мне начало разгораться раздражение. Раздул, называется угольки. Хотя, сомневаюсь, что именно те, какие хотел. — Мы вчера об этом говорили. Может, хватит? Сам подумай, зачем мне в Андарре оставаться? Магом здесь мне не быть. Даже если король только ради меня исключение сделает, люди все едино коситься станут. И чем жить? Целительством? Так я маг-целитель. Одно без другого никак. Или дарованный милостью принцессы хлеб жевать? Тут уж увольте. Особенно если при дворе. Без роду, без племени… Меня даже с Лининым покровительством не очень жалуют. А случись ей на меня осерчать — вовсе сожрут и запивать не станут… Так зачем мне здесь оставаться?

— Потому что нам…, мне… будет тебя не хватать. — Тихо, почти шепотом, прошелестело в ответ.

— Что? — Я подавилась словами. — Алеис, опомнись. Тебе будет меня не хватать? Моей вредности, язвительности, упертости и самонадеянности?

Лорд вновь принялся терзать бедный куст. И чем больше слов он ронял, тем меньше листвы оставалось на веточках. Зато ее ворох у моих ног рос прямо на глазах. Эдак и вовсе засыпит…

— Да. Мне будет этого недоставать. — Он улыбнулся, — А еще твоей улыбки. То, как ты вздергиваешь подбородок, прежде чем ринуться в спор… Как хмуришь брови, когда обижена… Мне будет не хватать ТЕБЯ.

Лорд одним движением перетек на колени и осторожно взял меня за руку. А я позволила. Потому что в этот момент медленно сползала на землю. Хотя вроде бы и так сидела. Только вот голова пошла кругом и уже не разберешь, где небо, где земля… Единственные кусочки мира, что мне остались — серые глаза напротив и твердая рука, бережно сжимающая мои пальцы.

«Мама!»

А лорд продолжал говорить. Но по мне, лучше бы он дальше куст обдергивал: от того хотя бы что-то осталось, а вот от моего душевного равновесия совсем ничего.

— Извини, что не могу выразить свои мысли красиво и правильно. Опыта нет. — Он криво ухмыльнулся. — Просто… Еще не было той, которой хотелось бы сказать, что она нужна мне. Что я… Я люблю ее. Прежде не было… До тебя.

Глупо… Как же это глупо! Еще вчера я себе даже фантазировать запретила на эту тему, а сегодня… Но кто бы мог подумать?! Всегда такой сдержанный, немного снисходительный, порой высокомерный Алеис, краснея как прыщавый юнец на первом в жизни свидании, говорит о… о любви… Мне! Боги! Боги, боги, боги… Ладно Алеис… Я могла ничего не замечать, потому что не верила и не надеялась. Но почему в себе не разобралась? Почему сейчас с удивлением обнаруживаю, что хочу нежно дотронуться до его щеки. Зарыться лицом в его волосы… Как я этого не понимала раньше?!

И зачем мне это теперь? Зачем? Когда вместе с этим пониманием приходит и другое…

Осторожно высвободив пальцы из Алеисовой ладони, я поднялась, борясь с головокружением. На негнущихся, зато дрожащих ногах сделала несколько шагов в сторону и уперлась лбом в ствол ближайшего дерева. Алеис поднялся следом.

— Рина?

Глаза обдало огнем. Невыносимо захотелось заплакать. Но я только замотала головой, царапая кожу о жесткую кору. Это слегка привело меня в чувство. Я с трудом развернулась, не оставляя надежной древесной опоры, и поймала взглядом его глаза. В них застыло ожидание, как у осужденного перед эшафотом, когда глашатай разворачивает пергамент с королевским указом: что будет в нем — помилование или смерть?

— Алеис… — Голос хрипел, как после недельной пьянки. — Зачем ты со мной так?

Ожидание сменилось недоумением. А я уже не могла остановиться.

— Зачем? Ведь мы могли расстаться просто друзьями?

— Я не хочу расставаться с тобой, Рина. И быть просто другом тоже. Я надеюсь на большее. Но, если я тебе безразличен…

— Нет…

Наверное, надо было солгать. Сказать, что мне на него наплевать, что лорды мне по десять раз на дню в любви признаются и такой бесперспективный как он, мне ни к чему… Или еще чего придумать… Только вот не смогла я ложь во спасение произнести. Потому что при словах о моем к нему безразличии, в глазах лорда такая безнадежность полыхнула, что у меня самой горло сжало.

— Нет. Ты мне нравишься, Алеис. Слишком сильно нравишься. И в этом вся проблема… Я не хочу сделать тебя несчастным. И сама таковой становиться не желаю.

— Как могут быть несчастны двое любящих друг друга людей?

— Если между ними такая пропасть, как между нами — то это единственное чем все закончится.

— Пропасть? Рина, о чем ты?

— О том, что ты лорд, а я деревенщина, чужестранка и колдунья, ко всему прочему.

— Но для меня это не имеет никакого значения!

— А для кого-то имеет. Для придворных, для твоих друзей, Алеис, для родственников… И для меня. Кем я могу для тебя быть? Только любовницей! Игрушкой. Пусть даже самой любимой и единственной. А ты знаешь, как живется игрушке? Сколько косых взглядов ей приходится ловить, на сколькие сплетни закрывать уши… Да я магичка. А магам многие общественные условности и приличия глубоко безразличны. Отчасти, потому что мало кто решится высказать свое мнение им в лицо… Но я не такая, Алеис. Я не могу отринуть свое воспитание и упасть в твои объятия, только потому, что хочу этого. Особенно, я не могу сделать этого здесь, в Андарре. У меня и так друзей нет, а завистников куча. Осталось только дать им оружие против меня… Спасибо, но ТАКОГО счастья мне не надо.

— Рина! Нет! — Алеис подскочил, снова схватив меня за руку. — Как ты можешь так обо мне думать? Я бы никогда не посмел опорочить твое имя. Никогда. Здесь и сейчас я предлагаю тебе свое сердце, свою руку и свое имя. Да я хочу, чтобы ты была моей… Но моей женой!

Слезы все же вырвались наружу, стекая по холодным щекам горячим водопадом. И рука не удержалась. Дрогнув, пальцы поползли к его щеке. Но на пол пути замерли и обессилев рухнули вниз. Я покачала головой.

— Нет, Алеис. Это еще хуже. Стань я твоей любовницей, общество бы только злорадно скалило зубы и судачило за твоей спиной. Но если ты попытаешься безродную простолюдинку сделать одной из них — этого тебе не простят. А меня все равно не примут. И тогда тебе придется выбирать, между своей привычной жизнью, своим долгом, родственниками… и мной. Если ты выберешь первое — не простишь сам себя, а второе — лишившись всего, со временем возненавидишь меня. Нет, Алеис. Есть пропасти, которые нельзя преодолеть. Они тянуться сквозь всю нашу жизнь.

— А почему я должен выбирать? Моим солдатам все равно, на ком я женюсь. Двор? Его мнение мне безразлично. Родственники… Единственный человек из их числа, кто действительно может усложнить нам жизнь — мой дед. А его согласие, я уже получил. Без этого, я бы не посмел прийти к тебе с предложением. Нет, не потому, что я его боюсь. Просто… Если бы он отвернулся от меня, мне бы нечего было тебе предложить, кроме своего имени.

— Возможно, это было бы к лучшему. А остальное… Чтобы ты не говорил, но вся твоя жизнь протекает при дворе. Твой долг служить короне. Твои подчиненные — придворная знать. Место твоей службы — рядом с принцессой, которая большей частью находится при дворе. Ты не можешь отвернуться, наплевав на всех.

— Рина, если дело только в положении, я могу просить короля даровать тебе дворянство. За твою помощь принцессе, это будет самой малой благодарностью с его стороны. Как человек чести он не должен отказать. Особенно, если принцесса тоже походатайствует.

— Это все равно ничего не изменит. Хоть десять титулов навесь на меня, но для общества я все равно останусь простолюдинкой, которую можно и должно поливать грязью при всяком удобном случае.

— Не посмеют! Есть Бои Чести. Любого кто усомниться в чести и достоинстве моей супруги я буду иметь полное право вызвать на поединок. Смертельный.

— И в один прекрасный день мне сообщат, что я вдова? Зачем тогда вообще вступать в брак? Да и всем глотки не заткнешь. Вряд ли ты сможешь вызвать на бой женщину. А их языки ядовитей всего. Что же касается благодарности короля… На нее рассчитывать не стоит потому, что он не верит в искренность и бескорыстность моей помощи.

И я передала Алеису содержание подслушанного в саду разговора.

— Вот так то. — Закончила я свое повествование. — Именно поэтому, мне лучше уехать как можно скорее. Король перестанет нервничать, а у Лины не останется причин ссориться с отцом. И для тебя, Алеис, так тоже будет лучше…. И для меня.

Продолжать этот разговор больше не было сил. Особенно, видя совершенно раздавленного моим категоричным отказом лорда. Всхлипнув и размазывая по щекам слезы, я пошла к лошадям. Как же счастливы животные! Они могут мирно жевать травку, совершенно не обращая внимания на душевные терзания своих хозяев. Да и сами переживания подобного рода им неведомы…