Огонь желания (Ласковая дикарка) - Кэтрин Харт

– Жаль, что я вообще дала согласие на все это, – жаловалась Таня Адаму. – Свадьба с оружейными выстрелами, которую ты мне описывал, выглядит с каждым днем все лучше и лучше. Мама постоянно находится в состоянии сильного возбуждения. Она договаривается, чтобы на свадьбе присутствовал фотограф из Денвера, и уже четыре раза за последние три дня поменяла меню! И если она не суетится по поводу примерок, то волнуется, что свадьба пройдет скучно, а цветы завянут до того, как начнется церемония!

Заметив, что он старается задушить в себе смех, она сердито посмотрела на Адама:

– Давай! Смейся, неотесанный чурбан! Подожди, пока она примется за тебя! Мы, три девушки, чувствуем себя, как подушечки для булавок! Мы покрываемся синяками после того, как в нас тыкают иголками, снимают мерки с головы до ног! Кроме того, мама настаивает на приличном приданом, но мы с тобой знаем, что меня не будет здесь и я не смогу его носить. А как я могу сказать ей, что все ее старания ни к чему?

По убеждениям Сары, их помолвка стала законной, когда Адам подарил Тане обручальное кольцо с огромным бриллиантом. Камень принадлежал его бабушке, и он вставил его в золотую оправу у местного ювелира. По просьбе Адама, этот самый искусник теперь старательно трудился над уникальным свадебным обручем для Тани. Обруч будет сюрпризом, и Адам тщательно хранил это в тайне.

Как ни была занята Таня, но ей пришлось еще раз столкнуться с Джеффри Янгом. К счастью, он не сразу узнал, что она вернулась с ранчо. Но тут настал день, когда до него донеслась весть о помолвке Тани с Адамом, и он решил не откладывать встречу с ней со всеми вытекающими из нее последствиями. Через неделю после ее возвращения он вбежал к ней в дом. Промчавшись мимо Сары и Мелиссы, он ворвался в столовую, где Таня накрывала на стол. Он с важным видом подошел к ней и грубо схватил за руки.

– Это правда? – закричал он.

Таня спокойно смотрела на него.

– Правда что, лейтенант Янг? – холодно спросила она.

Он сильнее стиснул ее руки, глядя на нее обезумевшими голубыми глазами.

– Весь город гудит по поводу твоей помолвки с Адамом Сэведжем. Это правда?

– Совершенная правда.

Она спокойно смотрела ему в глаза. От злости и боли у него задергалось лицо, он взревел, тряся ее.

– Нет! Я тебе не позволю!

Хотя Таня знала, каким жестоким и эгоистичным он может быть, на какое-то мгновение она почувствовала к нему жалость. Джеффри был надоедлив и чудовищен, но сейчас он был ранен, а Таня нанесла удар по его ране.

Сострадание смягчило интонацию ее голоса, когда она пыталась образумить его:

– Джеффри, я несколько месяцев подряд твердила тебе, что между нами все кончено. Тебе следовало бы меня слушать. Сейчас я выхожу замуж за Адама, и тебе пора с этим смириться.

Выражение его лица пугало своей жестокостью.

– Никогда! – закричал он. – Ты – моя! Ты никому больше не будешь принадлежать!

Понимая, что Джеффри не в себе и она ничего не добьется своими уговорами, Таня решила изменить тактику. Прильнув к нему и расслабляя его тело, она ждала, когда он ослабит свою хватку и отпустит ее. Потом она вырвалась от него. Отступая назад, Таня вытащила из ножен свой нож, что висел на поясе, и позвала Кит.

Джулия и Сара, остолбенев, стояли в дверном проеме. Мелисса молча кусала губу и ждала, что Таня будет делать дальше.

Держа Джеффри на расстоянии с помощью своего оружия, она смотрела на него немигающим взглядом.

– Уходи! – прорычала она. – Убирайся, пока я не распорола тебя и не скормила Кит!

Как по команде, огромная кошка плавно вошла в комнату, крадучись подошла к хозяйке и оскалила зубы на Джеффри.

Он пришел в себя, моргнул и отступил назад, с мольбой протягивая к Тане руки.

– Таня, милая, извини, если я был груб с тобой, но ты должна выслушать меня. Я не могу позволить, чтобы ты отдалась этому мужчине. Подумай о том, что мы значим друг для друга. Мы пережили столько страданий, чтобы быть вместе!

Джулия, которая в последнее время сама находилась в напряженном состоянии, подбежала к Джеффри. Дергая его за руку, она закричала:

– Прекрати, Джеффри! Разве ты не можешь понять, что она не любит тебя? Почему ты так унижаешься? Посмотри, что творится с тобой?

Обезумев, Джеффри ударил ее по щеке и отшвырнул.

– Отвяжись от меня, сука! – в ярости закричал он.

С воплем Джулия свалилась у ног матери, напуганная и побитая.

Кит предупреждающе зарычала, но Джеффри не обращал на нее внимания. Он презрительно улыбался, глядя сверху вниз на Джулию.

– Сейчас ты не выглядишь такой гордой, да? Но начнем с того, что у тебя самой не хватало гордости. Ты думаешь, я не заметил, что все это время ты ходила за мной по пятам? – Он затряс головой; его глаза как-то странно блестели. – Я должен был быть слепым, чтобы не заметить, как ты вешаешься на меня! – Его лицо сильно дергалось. – В любое время я мог поиметь тебя, – грубо заявил он, – но зачем ты мне нужна, когда я ухаживаю за Таней? Пусть даже ею попользовались, она все равно представляет собой лакомый кусок.

– Джеффри, довольно! – резко оборвала его Таня. – Я не позволю, чтобы ты оскорбил мою сестру ни физически, ни грязными словами!

– Но она напрашивалась уже несколько месяцев, – подчеркнул он. – Она представляет себя моей женой, хотя в ней нет тех качеств, которыми должна обладать жена офицера кавалерии. Ей не хватит стойкости, чтобы вынести суровые условия жизни военного, а у тебя, Таня, такие качества есть. – Его глаза сверкали, когда он смотрел на Таню. – В тебе есть сила, ты не станешь визжать, падать в обморок, сдаваться, если придется трудно. С тобой я мог бы стать генералом!

Таня цинично засмеялась:

– Ты тоже безукоризненный, Джеффри! Настоящий сумасшедший! – Его глаза расширились, Таня сверкнула ножом. – А теперь убирайся, пока я не расковыряла твои ребра и не добралась до твоего поганого сердца, если у тебя вообще оно есть!

Кит снова зарычала, придавая больший смысл сказанным словам.

В последний раз посмотрев на Таню глазами, полными ненависти, Джеффри сказал:

– Ты пожалеешь, Таня. Все ваше семейство Мартинов пожалеет об этом! Настанет день, когда ты приползешь ко мне.

Тут ему в голову пришла запоздавшая мысль, он обратился с резким замечанием к девушке, что плакала на полу:

– Взбодрись, Джулия. Может, не все потеряно. Если твоя сестра действительно выбросит на ветер мои предупреждения и выйдет замуж за этого глупого владельца ранчо, я, может, возьму тебя в свои любовницы. Бог свидетель, ты часто предлагала мне себя! Тебя невозможно взять в жены, но, вероятно, ты будешь приличной любовницей.

Элизабет была крайне возмущена, когда вернулась домой из магазина и увидела, что щека Джулии покраснела и распухла. Ее реакция была слабой, по сравнению с реакцией мужчин, которые не скрывали своей обиды.