Высадка в Нормандии - Энтони Бивор

Воскресный день 30 июля был таким жарким, что пехоте разрешили идти в атаку, закатав рукава. Зато безоблачное небо давало возможность авиации действовать без ограничений. Перед началом «Блюкоута» были проведены бомбардировка с воздуха и мощная артподготовка. 15-я Шотландская начала боевые действия удачно, атаковав противника на узком фронте. Когда немецкая 326-я пехотная дивизия задержала шотландцев, в бой вступили танки 4-го Колдстримского и 3-го Шотландского гвардейского полков. Пехоте было приказано следовать под защитой танковой брони. Это противоречило британской военной доктрине, но командование 6-й гвардейской бригады и 15-й Шотландской дивизии перед боем согласовали такой шаг в случае необходимости.

Поросшие лесом крутые горные склоны были неприступны для большинства танков, но «Черчилли», в бою слабоватые, преодолели их вполне успешно. Немцы не ожидали появления здесь английских танков и поэтому не установили на переднем крае тяжелых противотанковых орудий – их дивизион САУ находился в глубине обороны. В результате колдстримские танки достигли своей цели – высоты 309 – к 16:00. Они проникли в глубь немецких позиций на 8 км. Справа от них танки шотландской гвардии через густой кустарник и фруктовые сады устремились к высоте 226: «Экипажи были измотаны тряской и покрыты синяками, у командиров лица исхлестаны низко нависающими ветками, а голова гудела от падавших сверху мелких твердых яблок». В тот вечер шотландские пехотные батальоны соединились с двумя гвардейскими танковыми батальонами и приготовились обороняться на взятых высотах.

Немцы реагировали необычно медленно. Когда Эбербах наконец-то осознал грозящую опасность, он приказал 21-й танковой дивизии форсировать Орн и вступить в бой. Тем временем 326-я пехотная дивизия пошла в отчаянные контратаки на две высоты. В бою был убит ее командир генерал-майор фон Драбих-Вехтер. Немцы сумели ненадолго выбить Колдстримский и 2-й Глазго-Шотландский полки с одной из высот, но англичане быстро контратаковали и вернули себе высоту.

Наступавший левее 30-й корпус не сумел продвинуться вперед, встретив на пути речушку с крутыми берегами, вследствие чего обнажился фланг 8-го корпуса. Сюда-то и хотел ударить Эбербах, но к тому времени, как полковник Оппельн-Брониковски сумел собрать в кулак 21-ю танковую дивизию, контратака уже слишком запоздала. Она началась 1 августа в 06:00 силами трех мотопехотных батальонов, в каждом из которых оставалось чуть больше 200 человек, последних 14 танков Т-IV 1-го батальона танкового полка дивизии и последних 8 «Тигров» 503-го тяжелого танкового батальона. Англичане нанесли встречный удар, дойдя до КП 21-й танковой дивизии. Находившимся там штабным офицерам пришлось бежать, бросив все свои машины. 21-я дивизия отступила, потеряв почти треть машин и личного состава. Штаб корпуса был в ярости от этой неудачи.

Со времен «Гудвуда» взаимодействие английских танков и пехоты значительно улучшилось, но «Черчилли» и «Кромвели», как и прежде, не могли тягаться с «Тиграми» 503-го и 502-го тяжелых танковых батальонов СС, равно как и с огромными немецкими САУ «Фердинанд». Один из батальонов 3-го Шотландского гвардейского полка, выйдя к намеченному рубежу после сумасшедшей гонки по пересеченной местности, напоролся на три «Фердинанда», которые за считаные минуты подбили 12 из 16 английских танков. Один из «Фердинандов» прошел рядом с английским офицером-артиллеристом, и тот хорошо разглядел командира САУ, «одетого из-за жары лишь в майку и хохотавшего во все горло». 2-й танковый корпус СС также повернули, чтобы остановить наступление англичан.

Пока 15-я Шотландская и 6-я гвардейская танковые бригады вели бои, Гвардейская танковая дивизия атаковала Сен-Мартен-де-Безас, большое село, дороги из которого расходились во всех направлениях. Но немцы при поддержке штурмовых орудий сражались яростно.

У 11-й танковой дивизии, наступавшей правее, началась счастливая полоса удач, которой дивизия не преминула воспользоваться. 31 июля одна бронемашина с бойцами 2-го Дворцового кавалерийского полка сумела проскочить через оборонительные позиции немцев в Эвекском лесу. Через 10 км обнаружилось, что мост через реку Сулевр не взорван и охраняется одним-единственным часовым, которого они моментально сняли. Мост находился на стыке между позициями немецких 326-й пехотной и 3-й парашютно-десантной дивизий – поэтому-то, вероятно, ни та ни другая дивизия не озаботились его охраной. Когда английские разведчики доложили о захваченном мосте, командир полка поначалу не поверил и приказал уточнить положение дозора на местности. Убедившись в правоте их слов, он немедленно доложил командиру 11-й танковой дивизии генерал-майору Робертсу. Хотя эта дорога лежала западнее направления их наступления, уже на участке американского 5-го корпуса, Робертс приказал 29-й танковой бригаде с пехотой на броне двигаться туда на полной скорости, чтобы прикрыть захваченную переправу. Ее уже успели окрестить «мостом Дикки» в честь лейтенанта Д. Б. Поула, который командовал отрядом, овладевшим столь важной переправой. Робертс сразу же запросил у О’Коннора разрешение изменить направление главного удара. Последовавшее за этим решительное наступление 11-й танковой дивизии к высотам вокруг Бени-Бокажа заставило генерала Майндля отвести с позиций немецкую 3-ю парашютно-десантную дивизию.

Всего в 50 км к юго-западу незадолго до наступления вечера 30 июля первые танки 4-й танковой дивизии Вуда вошли в Авранш – врата в Бретань и Центральную Францию. В городе царила неразбериха. Оставшиеся на западном побережье немецкие части понимали, что нужно спешить, если они хотят вырваться из окружения. Бойцы береговой батареи в районе Гранвиля взорвали свои орудия и отошли к югу от острия американского наступления. Полковник фон Аулок со своей боевой группой также пытался прорваться на юг через Авранш. Клюге все еще надеялся удержать эту ключевую позицию, но после того, как американцы начали наступление четырьмя танковыми дивизиями: 6, 4, 5 и 2-й – в один эшелон, у него не осталось резервов, которые могли бы задержать противника.

Хотя американские танки уже вошли в Авранш, разрозненные группы немецких солдат все еще пытались прорваться через город. Саперное подразделение немецкой 256-й пехотной дивизии долго выжидало на прибрежных скалах, сидя в захваченном еще на Восточном фронте советском грузовике, и наблюдало с обрыва «незабываемую картину». «Внизу волны бились о подножие залитой лунным светом горы Мон-Сен-Мишель, а перед нами пылал Авранш, – писал ефрейтор Шпикеркеттер. – Там уже были американцы. Они не давали нам вырваться из окружения. До сих пор не понимаю, как удалось пересечь мост. Помню только, что два [немецких] офицера, размахивая пистолетами, пытались реквизировать наш грузовик».

31 июля в 01:00 фельдмаршалу фон Клюге позвонил генерал-лейтенант Шпейдель, начальник штаба группы армий «Б». Шпейдель предупредил главнокомандующего Западным фронтом, что 84-й корпус отступил к Вильдье, но с ним не удавалось связаться: «Положение очень серьезное. Боеспособность войск сильно снизилась». «Верховное командование, – добавил он, – должно быть проинформировано о том, что наш левый фланг разбит». Угроза Бретани и портам западного побережья была слишком очевидной. Многие офицеры и солдаты использовали даже более сильные выражения. Они характеризовали чувство приближающейся катастрофы словом Weltuntergangsstimmung, означающим состояние души, когда вокруг рушится весь мир. На левом фланге прорывающиеся американские части выдавливали немцев за реку Вир.

Через тридцать пять минут Клюге беседовал с генералом Фармбахером, командиром 25-го корпуса на полуострове Бретань. Фармбахер сказал ему, что пытается наскрести все, какие только удастся, подразделения, и просил «категорического приказа ВМС, которые отказываются действовать во взаимодействии с частями вермахта». Клюге позвонил и Эбербаху, чтобы выяснить, может ли танковая группа «Запад» перебросить дополнительные части в помощь 7-й армии. Эбербах ответил, что это невозможно. Англичане одновременно атаковали Вир и Оне-сюр-Одон. В случае переброски еще хотя бы одной немецкой танковой дивизии англичане наконец-то смогут прорваться в Фалез и Аржантан, заодно отрезав всю 7-ю армию.

В 02:00 Клюге издал приказ, в соответствии с которым «мост Понтобо [южнее Авранша] следует удерживать любой ценой», а Авранш необходимо отбить». Клюге по-прежнему злился на Хауссера за его «роковое решение о том, что 7-й армии следует прорываться на юго-запад, – это привело к развалу всего фронта».

Хотя 3-ю танковую дивизию ругали за низкие темпы наступления, оперативная группа Х во главе с подполковником Линдером Л. Доуном совершила огромный рывок. Его колонна покинула возвышенность к югу от Гавре в 16:07, двигаясь в направлении Вильдье-ле-Поэль. На небе «не было ни облачка», и двадцать П-47 «Тандерболт» воздушной поддержки уничтожали все немецкие колонны, потревоженные быстрым продвижением Доуна. Доун имел с самолетами прямую радиосвязь и мог указывать пилотам цели впереди. Ехавшие на броневиках солдаты в восторге смотрели на сыпавшиеся с неба гильзы, когда «Тандерболты» с ревом проносились над ними и били по предполагаемым позициям противника.