Дайте нам крылья! - Клэр Корбетт

— Есть разговор, — выговорила Пери.

Беркут обернулся, отряхивая воду с перьев на солнцепеке.

— Знаю. Хочешь прямо сейчас — полетели в разведку. Я осмотрел только юго-восточный сектор, а за сегодня надо облететь все сектора. Хьюго оставишь с Сойкой.

Беркут с Пери летели вровень, но на расстоянии в несколько метров. Беркут мысленно разделил северный сектор, который они осматривали, на квадраты, и они быстро и методично изучали каждый квадрат по отдельности. Небо было спокойное, облака выделялись на фоне синевы черно-белыми узорами, словно пятна разведенной в воде туши.

Беркут сначала парил, не шевеля крыльями, а потом по спирали поднимался вверх, чтобы лучше видеть квадрат целиком. Пери повторяла его маневры, не задумываясь.

Беркут держал заряженный самострел наготове, а оружие Пери было по-прежнему пристегнуто к поясу в мягкой кобуре, рядом с колчаном. Перед отлетом Беркут отвел Пери в сторонку, чтобы Хьюго не видел, и выдал личный самострел.

— Самовзводный, сила натяжения шестьдесят кило, — сказал Беркут. — Хорошо подходит женщинам и некрупным мужчинам. Ты говорила, что умеешь стрелять, но я что-то сомневаюсь. Так что перед полетом потренируемся в стрельбе по мишени.

— Твой-то побольше, — заметила Пери, удивляясь, каким легким оказалось смертоносное оружие, и встала перед мишенями, которые Беркут развесил на деревьях.

— Еще бы не побольше, черт возьми, — фыркнул Беркут. — Это военный самострел с силой натяжения в сто пятьдесят кило, бьет без промаха даже на дальние расстояния. Наступательное полуавтоматическое оружие с оптоволоконным прицелом и глушителем. Твой убережет тебя от беды, он для мелкой дичи, для упражнений и самообороны. Он ранит противника и может даже убить, но мой — серьезная штука, он для охоты на крупную дичь.

— Вроде Диких? И других Хищников?

Беркут не ответил. Он взял Пери за локоть, отвел руку в нужное положение.

— Пли, — скомандовал он.

А сейчас Пери смотрела вниз, изучала раскинувшиеся внизу серо-зеленые долины.

— Беркут, мне пора улетать, — проговорила она. — Отпусти меня, пожалуйста. Ты не можешь гарантировать безопасность — ни Хьюго, ни мне.

— Это правда. Беда в том, что если ты улетишь прямо сейчас, я тоже не смогу гарантировать тебе безопасность.

— Наверное, мне не стоит перебираться с вами на зимние гнездовья, если вам надо будет эвакуироваться.

— Не стоит, — согласился Беркут, снижаясь по широкой спирали. — Вот уж точно не стоит. Придется тебе самой встретить собственное будущее. Ладно, давай за мной. Мы облетели весь сектор, с высоты все вроде бы нормально, но теперь надо резко снизиться — и начнется настоящая охота. Наша задача — высмотреть любые следы крупного зверя. Примятая трава, сломанные ветки, остатки добычи, большие неопрятные гнезда — что угодно. Дикие жуткие неряхи. Никакой дисциплины, никакого порядка в колониях.

«Не то что мы, — подумала Пери. — У нас вокруг лагеря ни соринки». Ей вдруг стало ясно, почему Беркут запрещает даже мыло — мыться и стирать можно было только в тазиках, а мыльную воду выливали на землю подальше от реки. Чтобы с Райского кряжа не спадало ни предательской пены, ни грязи. С воздуха Райский кряж казался необитаемым. Настоящим островком дикой природы.

Беркут пронесся над самыми деревьями, Пери пыталась угнаться за ним.

— А ты — ты уже думала, надеюсь, что тебе теперь делать? — спросил Беркут.

Пери разогналась, не зная, откуда взялось второе дыхание, волна энергии, разлившаяся по жилам и мышцам, — из-за страха или восторга. Верно Беркут говорит. Нельзя откладывать встречу с будущим.

— Я же тебе сказала. Я убью Питера.

Беркут повернулся и поглядел на нее в упор.

«Он мне не верит. Еще бы. Я и сама себе не верю — может, говорю все это, только чтобы вынудить его мне помочь».

— Ладно тебе, Пери. Я прекрасно тебя понимаю — после всего, что он с тобой сделал, — но…

— Ничего ты не понимаешь, Беркут. Дело не в оскорбленных чувствах. Дело не в мести. Ну, то есть не совсем в мести. Я хочу убить Питера из практических соображений. Ты же солдат. Скажи, как поступают с врагом?

— Убивают, — отозвался Беркут. — Врага не запугивают. Врага не ранят. Врага убивают. Первый закон войны.

— Вот видишь!

— Питер не совсем враг, — проговорил Беркут. — Он отец твоего ребенка. А Город тебе не зона боевых действий.

— Да ну?! Беркут, Питер послал за мной Хищника, хотел избавиться от меня, это он первым начал играть по-крупному, и я нигде не буду чувствовать себя в безопасности, если не выберу одно из двух: или предприму решительные меры, чтобы Питер никогда больше не мог мне ничем грозить, или верну Хьюго — откажусь от него навсегда, — а этого я не могу! Помоги мне! Как мне поступить с Питером, чтобы нам с Хьюго ничего не угрожало?

Беркут задумался.

— Я понимаю, чего ты боишься, — сказал он наконец. — Я видел, кого послал за тобой Питер. Знаю, на что способны Хищники. Это я спас тебя, я перевязывал твои раны, я отогревал тебя и готов был сам убить Питера за то, что он тебе устроил. Однако он меня не интересует, меня интересуешь ты. Ты себе не представляешь, что после этого начнется. Я знаю, что такое насилие, — я знаю, а ты нет; насилие — штука действенная, хотя все кругом только и твердят, что нет, очень уж хочется в это верить. Но все не так просто. Частенько насилием добиваешься совсем не того, на что рассчитывал. Главное — не попасться. Если ты сядешь за убийство, Хьюго от тебя не будет никакого проку.

— Так ты мне поможешь?

— Пери, я подумаю.

Перед ними маячил горный хребет к северу от Райского кряжа. Беркут притормозил, сбросил высоту, очутился гораздо ниже края хребта, чтобы ветер не перенес их на ту сторону. Под ними набух динамик, и они полетели вдоль сливочно-гладкого песчаника цвета красного золота, там и сям исчерченного темными линиями рощиц. Беркут глядел на отвесную каменную стену — высматривал пещеры.

После разведки Беркут отвел Пери на травянистую прогалину, где она раньше никогда не бывала.

— О… — выдохнула она, когда он уложил ее наземь и тут же овладел ей. — Беркут! — вырвалось у нее. — О, о! — Он перевернул ее, заставил раскрыть крылья. Пери вцепилась в траву, выгнув спину, Беркут крепко взял ее за плечо, не давал пошевелиться, напирал все сильнее и сильнее. Когда все кончилось, он помог Пери встать. У Пери все плыло перед глазами, она трепетала с головы до ног, и вдруг ей вспомнилось, как яростно спорил Беркут с Нико сегодня утром, как страшно было всем летателям и как, наверное, тяжело сейчас Беркуту — ведь он отвечает за безопасность всего лагеря. Нечего удивляться, что он был с ней совсем не так нежен, как вчера, и что настроение у него стало мрачное.

Беркут притянул Пери к себе и поцеловал в макушку. Потом обхватил ее запястье двумя пальцами и поднял руку. Пери заморгала. Беркут отстегивал серый браслет.

— Ты свободна, — объявил Беркут.

Вот так вот.

Пери вдруг страшно позавидовала Шахине, навеки привязанной к Беркуту своими бубенчиками.

Через несколько дней после того, как Пери обратилась к Беркуту за помощью, они лежали вместе после близости дольше обычного. Беркут перекатился на бок, чтобы не давить на Пери своим весом, но все равно держал ее и не отпускал, пристально глядя ей в лицо.

— Я тут подумал над тем, о чем ты просила, — проговорил он. — И тебе дал время подумать. Ты не изменила решения?

Пери мотнула головой.

«Похоже, я убедила его, что и вправду на такое способна. А сама-то я — знаю ли я, как далеко готова пойти?»

Беркут поморщился.

— У тебя есть план получше?

— Нет. Только очевидные варианты. Обратиться к юристу — примерно так…

— Где гарантия, что юристы мне помогут?

Беркут изумленно уставился на нее:

— Естественно, ее нет! А что, по-твоему, убийство надежнее?

— Слушай, Беркут, ты собираешься мне помогать или нет?!

— Я тут поговорил с Нико, и, кажется, есть один план, который позволит тебе уйти незамеченной — наверняка сказать нельзя, конечно, но в твоем положении надежнее не придумаешь. Через неделю с небольшим начнется слет «Поднебесная раса». Хорошо бы тебе успеть в Город к началу. К этому времени я буду понимать, как обстоят дела здесь, и смогу проводить тебя до самого побережья, чтобы вас с Хьюго никто не тронул.

— При чем тут «Поднебесная раса»?

— Это тебе и время, и место. Идеальная обстановка, идеальная возможность замести следы. На слете всякое случается — беспорядки, дурацкие шутки, драки, несчастные случаи, которые на самом деле не случайные… Все понимают, что этого не избежать. Кто-то пропадает без вести.

— Ты хочешь сказать, что Питеру надо устроить на слете несчастный случай?

— Никто даже не узнает, что ты там была. Все в маскарадных костюмах. Тебя никто не заподозрит. Выследить тебя по оружию будет невозможно. В худшем случае Нико организует тебе алиби.