ПАРАЛЛАКС 606. Том II - Ganymede Eossky

Фантом грозно блеснул кольцами и начал увеличиваться в размерах. Став высотою с пятиэтажный дом, он взял Тихоню на руки, словно выпавшего из гнезда птенца, усадил её себе на плечо, а затем продолжил расти. Он рос и рос; он вырос настолько, что затмения смогли бы уместить в себе по планете. Взметнув руки, призрак сцепил пальцы. В его дланях возник посох, похожий на громадный железнодорожный гвоздь.

- Держись крепче, дитя, - предупредил фантом.

Едва Тихоня ухватилась за матовую текстуру, пришелец с огромной силой обрушил остриё посоха на стену. Казалось, в этот удар была вобрана вся гравитация вселенной. Не прогремел гром, не брызнули искры, лишь ударная волна пронеслась незримым пузырём. Тихоню подбросило, как на качелях. Обломки метеоритов разлетелись шрапнелью; отхлынули невесомые клубы пыли. Астероиды ещё долго толкали друг друга со стуком великанских бильярдных шаров, а стена даже не дрогнула.

- Разумеется, я пробовал выкарабкаться из этого плена не единожды. Я потратил вечность, предпринимая тщетные попытки, и в данном случае эта неизмеримая величина времени - далеко не риторический приём. Удар за ударом. Размах за размахом. Я врезал в стену звёзды; здесь погибали чёрные дыры. Всё тщетно. Мне не удалось повредить ни один из этих символов. Ни скола, ни крохотной царапинки. Божья бронь, с помощью которой тот отгородился от нас, дабы мы никогда не узрели истинный лик Творца мира. Брошенные. Замурованные.

Кимико не смогла проронить и слова. Фантом уменьшился до прежних размеров. Взяв её под руку, пришелец убавил свет затмений и понёсся сквозь бездну необъятной тьмы. Они не разговаривали, но мозаика в подсознании Тихони начинала приобретать явные очертания. По краям круга - чередующиеся нули и шестёрки. В центре монады - самоназванная императрица чисел. Призрак хотел её использовать. Он во что бы то ни стало заставит её подобрать ключ, который поможет приоткрыть завесу тайны и выбраться за пределы необъятного. Попасть туда, куда она издавна мечтала заглянуть хотя бы краешком глаза.

Возвращаться всегда проще, чем уезжать. Вновь засияли круговерти звёзд; вскоре они стали переплетаться в узоры созвездий. Солнце, затянутое туманом небо, бурный океан - и вот они с пришельцем уже под куполом «Недотроги». Замерев, Кишимото и Гоголоны стояли по ту сторону стекла. Лицо старушки отражало панику. Даже свет ламп ниспадал по-иному, точно увязал в душном воздухе спортзала.

- Я не отнял у тебя много времени, и скоро ты сама в этом убедишься, - молвил призрак, усаживаясь на колени. - Твои друзья даже не заметят твоего ухода.

Опёршись на купол, Тихоня поёжилась; её сердце сдавило тупое отчаяние. Девушка выглядела так, словно вот-вот упадёт в обморок.

- Мы оба знаем, что вам плевать на меня и моих друзей.

- Ты говоришь так, словно тебе самой не плевать. В отличие от них, я тебя понимаю.

- Нет, вы задумали использовать меня. Превратить в декодер, чтобы выбраться из своего запечатанного наглухо хранилища.

- Не своего, а нашего хранилища, Тихоня. Не своего, а нашего. Кроме того, я не принуждаю тебя делать это задаром. Взамен я поделюсь с тобою великим знанием, и поверь: ты не пожалеешь о моём подарке.

Оттопырив руку, пришелец вонзил её в себя по самый локоть. Поворочал, словно что-то выискивал. Затем вытянул наружу и положил на пол гранёный чёрный камешек размером со спичечный коробок.

- Вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей... - он глянул на Тихоню, и белые кольца завибрировали подобно высоковольтным разрядам. - Когда мрак окутывает разум; когда не остаётся ни единой двери и больше некуда идти, рождается свет веры, дающий надежду и одновременно ослепляющий. Я дам тебе девять дней, Кимико Аоки. Ровно девять земных дней, чтобы понять, как ранить меня, иначе я уничтожу тебя и всё, что тебя окружает. Помоги мне пробиться сквозь вселенскую преграду - и я помилую людей. Я покину вас навечно. А хочешь: возьму тебя с собою, и мы войдём в покои Создателя рука об руку. Иначе же... - пришелец стал озираться по сторонам, после чего задрал голову и задрожал. - Иначе я наполню этот мир... наполню этот мир... наполню его... болью...

Рот фантома распахнулся, и из него мощным напором брызнула маслянистая битумная жижа. Матовый силуэт вскипел флуктуациями, словно что-то внутри него пыталось вырваться наружу. Согнутые в коленях ноги начали таять. Тихоня попятилась к шлюзу; пластичная лужа растекалась, проглатывая лакированный паркет метр за метром.

- Такой же болью... - каждое последующее слово давалось фантому всё тяжелее. - Болью, которая... вот-вот найдёт твоего... удачливого приятеля... Я... я ощущаю эту скорбь. Я жажду... жажду её... Я... кажется, я вспоминаю их нестерпимое горе... горе... Я... о да... я... моё имя... моё имя Гвонва!

Пришелец провалился в лужу; та запузырилась чёрной пеной и стала стремительно увеличиваться в размерах. Тихоню охватил приступ паралича. Воздух не хотел идти в лёгкие. Пред глазами вновь поплыли белые круги. До шлюза оставался буквально шаг, но измождённое сознание, вопреки инстинкту самосохранения, покинуло тело.

* * *

Одним глотком осушив бокал, Нобуюки поставил его на пол.

- Звякнуть папаше? Лады... - он чиркнул зажигалкой и закурил. - Вот только я трубу в Москве посеял.

Рё извлекла из джинсов смартфон. Кислотно-зелёный флуоресцентный чехол со знаком радиационной опасности подсвечивался, словно и впрямь излучал радиацию. Девушка заботливо вложила гаджет Синигава-младшему в ладони:

- Не проблема, с моего позвонишь.

В тёмном отражении экрана плясали языки пламени. Повертев смартфон в алароидных руках, Нобуюки увидел в дисплее своё покрытое испариной лицо. Татуировки на впалых щеках чернели, как подкрашенные хной. Рыжие волосы переливались тёплой медью. Задира парила над ним надоедливым купидоном в образе Эриха Бартмана:

- Чё тормозишь? Раздумываешь, чем бы закинуться для смелости?

- Может, лучше кому-нибудь другому наберём? Какой-нибудь супер-важной шишке, да хоть королю Великобритании...

- Вы с папаней и так постоянно срётесь. Твоё признание в своей придурковатости его нисколько не удивит.

- Фея права, - поддакнула Рё. - Правила есть правила. И только вздумай сказануть, что не знаешь его номера, Нуки.

Разблокировав смартфон, Нобуюки послушно набрал номер