Леди удачи. Все пути… - Марина Белоцерковская

— Что-что? — царевна, воздев брови, в полном недоумении смотрела на девушек.

— Вы ее не слушайте, Наталья Алексеевна, — первой пришла в себя Джоанна. — Просто у меня живот схватило от волнения, так Ксави пришлось выкручиваться, пока я в нужном чулане сидела. Это она все выдумала.

— Из головы?!

— Почти, — слегка покраснела Мари. — Не совсем из своей, правда.

Царевна поглядела на нее с уважением и покачала головой. Потом улыбнулась:

— Что ж, почивайте, придумщицы великие. А хотите, не побрезгуйте нашей маленькой ассамблеей в честь гостей пошполитых.

— Ох, не ведаем, матушка! — вздохнула Джоанна и озабоченно свела брови. — Утомились мы больно. Может, попозже придем. Отдохнем только маленько.

— Вот и ладно! — мягкая улыбка еще раз осветила милое лицо Натальи Алексеевны, и царевна, не желая более смущать покой подруг, удалилась.

Ксави, казалось, только этого и ждала.

— Ну! — она уселась на стол, поджав под себя одну ногу. — Рассказывай, животом скорбная, чем это тебя в Центре накачали, что до сих пор искры из глаз сыплются?

— Если ты думаешь, что только мы умеем «кони мочить», то глубоко заблуждаешься. Подвалила нам работка, черт бы ее..!

— Не тяни кота за хвост! — рявкнула сгорающая от любопытства Ксави.

— Ладно, — Джоанна села рядом с подругой, — рассказываю по порядку.

— И без эмоций.

— Не обещаю, но попробую. В общем так. Как тебе известно, в Машинном Зале транспортировочная кабина в нерабочем состоянии настроена попеременно на все действующие в хронопространстве экспедиции, по сколько-то там часов на каждую. А месяца три назад у них случилось экстренное возвращение, кажется, из Помпей — с шумом, дымом, писком и хрустом. Тогда потратили кучу энергии из-за того, что в Машинном Зале не было никого из персонала. Ну, и эти деятели, наученные горьким опытом, решили лучше перебдеть, чем недобдеть, и стали оставлять дежурных. Так вот: не далее, как сегодня, дежурил этот растяпа Сеич. Уж не знаю, что ему почудилось в кабине, но он, балбес, туда залез (Господи, уже рифмовать начала!). И не отключил автоматику, имбецил!

— А кабина была настроена на нас?!

— Вот именно.

— Погоди-погоди! Тогда он должен был шлепнуться прямо между нами. Ведь, если я правильно помню лекции Лисицына, — Ксави набрала побольше воздуха: — «…Объект, проникающий внутрь хронополя, равно как и покидающий его, должен непременно оказаться в зоне пересечения радиусов действия браслетов Связи экспедиции хроноразведки…» Фу-ф!

— Вот-вот. А если учесть, что в девятнадцать ноль-ноль — время ЧП — мы с тобой находились на расстоянии четырех-пяти верст друг от друга. Да сила действия твоего «Зеркала» была ослаблена подушкой, под коей оно у тебя вечно валяется…

Ксави возмущенно открыла рот, но Джоанна хладнокровно продолжала:

— А мой браслет… Ой, мамочки! Да ведь в него в тот самый момент булыжник угодил!

— Ни фига себе поправочки производить придется! — вздохнула Ксави. — Ну хоть масса-то ясна: вес подушки плюс твой…

— Черта с два! — Джоанна соскочила со стола. — Со мной в радиусе контрольных трех метров находились, как минимум, человек тридцать разбойничков, и все такие лбы, что будь здоров! Да золоченая карета. Так что без куркулятора и не рассчитаешь. Придется попотеть. Да! И самое главное! Этот вундеркинд Сеич перед тем, как влезть в Машину, посетил Книгохранилище Центра и унесся к нам с книгами под мышкой.

— Что за книги-то? — Ксави насторожилась.

— Представь себе, самое то, как по заказу! Ванюша наш в историю закопался, решил мир откровениями осчастливить, поэтому взял он Ключевского «Исторические портреты»…

— !!! Слов нет! — простонала Мари. — Одни выражения!..

— И это тоже не всё, — со вздохом продолжала Джоанна. — Нужную страничку он, по словам библиотекаря, заложил листком из «Юного Техника». А там был довольно подробный чертеж дельтаплана. Правда, без описания.

— Спасибо, конечно, что без описания! — почесала нос Ксави. — Да ведь русский мужик и не такие препятствия преодолевал. Да-а, Сеич! Удружил, нечего сказать… Ну, что, Джо! Мы хоть и не русские мужики, точнее, русские не мужики, а препятствиями и нам заняться придется. Ты формулу помнишь?

— Сейчас… Ага! Кажется так:

где m — масса хроноразведчика, R — радиус действия браслета, n… — количество разведчиков, ну а t — и так понятно — время удаления. Вот только как учесть величину экранирования?..

Глава 58

Если какая-нибудь неприятность может случиться, она случается.

Иван очнулся на грязной холодной земле. Его порядком поташнивало, как перед разносом у начальства. С трудом поднявшись, он оглянулся в тщетной надежде, что сейчас всё исчезнет. Но нет — сумерки, раскисший тракт под ногами и запах трав — все оставалось как было. Более того, к этому саврасовскому пейзажу добавился еще один штрих: по дороге неторопливо трусила лошадёнка, влача за собой телегу. Ваня, оскальзываясь в грязи, бросился к проезжему.

— Эй! Товарищ! — срываясь на фальцет, крикнул он. — Скажите, это что? Ну… где мы сейчас, а?

Мужик, до того мирно клевавший носом, дернулся, едва не опрокинув возок.

— А?! — длинная, дрожащая на ветру, нелепая фигура Ивана оказалась, видимо, слишком сильным потрясением для бедняги. Рука мужика испуганно взлетела и мелко закрестила:

— Свят-свят-свят! Изыди, сатана!

Смиренный одр, христианские чувства которого вид пришельца из будущего не оскорблял, мирно посапывал. Но получив допинг в виде удара кнутом, клячонка оторопело шарахнулась и рванула по дороге, свистя и хрипя, как продырявленная фисгармония.

Ваня бросился вдогонку:

— Подождите! Слушайте… Не бойтесь меня!..

Мужику не пришлось услышать продолжения, ибо в этот момент младший научный сотрудник Института Времени Иван Алексеевич Тюшко споткнулся. Его длинные ноги проделали невообразимо сложное па, в результате которого Иван с головой погрузился в колдобину с грязной водой.

Отплевываясь и ругаясь рыдающим голосом, Сеич нащупал в слякоти свои очки, не протирая, усадил их на переносицу и выбрался на обочину. Под ногой он нащупал что-то твердое. Наклонившись, Иван с трудом различил сквозь грязевые узоры на стеклах предмет под ногами. Это была книга великого историка Ключевского.

Ваня, тупо глядя на когда-то аккуратный, а теперь мокрый и грязный синий томик, замер:

— Господи! Тор меня убьет! — в голосе его вибрировал панический ужас.