Восход Тёмной Луны - Sedrik&Rakot

с первой трети моей речи давление души Ся Ле пропало, и его взгляд не оставлял сомнений, что он заметил, как я совершил Прорыв. На какой-то миг мне показалось, что об этом он и спросит, однако миг был короток, — испытываешь моё терпение! — голос Северного Короля зазвенел сталью. — Мне безразличны твои соображения и мнение. Или ты сейчас же назовёшь своё желание, или я сочту это личным оскорблением и повешу твою голову на пику перед входом в поместье, — похоже, игры кончились…

— … — секунд десять мы мерились взглядом, и я видел в лазурных глазах Короля Севера, что меня вышвырнут взашей, но только после того, как впарят какую-нибудь дорогущую хрень или услугу, чтобы отвязаться от этих формальностей и сломать мне план использования дома Северной Стражи, каким бы тот ни был. И ради этого Лорд Тяньцзуна реально пойдёт на принцип. — Хорошо, — сомкнул я веки, в этаком жесте признания поражения. — Лорд Северной Стражи действительно может сделать кое-что для меня, чего во всём мире более не может сделать никто и чего я никогда не смогу сделать своими силами, — ох, как у него глаза-то сверкнули! Аж кожей чувствую, что меня заподозрили в желании попросить руки некой принцессы! Ну что ж, он сам напросился. — Я прошу вас… — поднимаю голову и прямо смотрю ему в глаза, но уже без малейшего намёка на улыбку или имевшее место ранее завуалированное фиглярство, — улыбнитесь Ю Нин, как улыбались ей в детстве, и признайтесь, как сильно вы её любите. Таково моё желание.

— … Что? — коротко отозвался беловласый мужчина, застыв статуей самому себе.

— Я прошу, чтобы вы прекратили ранить сердце своей дочери, — повторил я предельно серьёзно. — Она уже потеряла мать, верните ей хотя бы отца.

— Да что ты знаешь об этом? — подлокотники золочёного кресла затрещали под пальцами человека, но новой психологической атаки на меня пока не проводилось.

— Я знаю, что вы её любите — нет такого мужчины, который не любил бы такую дочь, как Ю Нин. И я догадываюсь, почему вы повели себя с ней так, как повели, после смерти супруги. Но разве только что случившееся происшествие с заговорщиками не доказывает, что в этом нет смысла? Любой ваш враг всегда будет пытаться достать вас через дочь, и не важно, какое отношение вы будете показывать на публику. Так к чему продолжать, если это не принесёт ничего, кроме страданий вашей дочери?

— Замолчи, — на этот раз глаза закрыл он. — Я не желаю слушать этот бред. И если ты даже не можешь выбрать себе награду, я более не буду тратить на тебя время. Убирайся вон из моего дворца и благодари богов, что я оказываю тебе такую милость после твоего хамства. Если бы от этого не зависела репутация моего дома, ты был бы уже мёртв.

— Как пожелаете, — поклонился и немедля развернулся к выходу из зала.

Фух, это было реально близко. Так, теперь главное — держать лицо и ни в коем случае не лыбиться, если он поймёт, что это и было моим планом — точно оторвёт голову, наплевав на любые последствия и репутацию. Потому тешить своё чувство собственного величия буду потом — на территории Академии, в своём домике, в подвале, за закрытой дверью. Вот там уже можно будет выпустить наружу должный маниакальный смех. Ох, дотерпеть бы…

Чуть позже. Ся Ю Нин.

— Госпожа, вам лучше не входить туда. Лорд сейчас не в духе, — обратился к ней охранник тронного зала, но…

— Я сама разберусь. С дороги, — воин коротко поклонился, уступая путь, и девушка вошла в помещение, краем глаза успев заметить, как закрылась резная дверь.

Зал оказался пуст — лишь полотнища с гербом рода свисали с потолочных перекрытий и украшали собой стены, а алый ворс ковра поглощал звук шагов принцессы, направляющейся к единственному присутствующему в зале человеку — Лорду Северной Стражи. Мужчина стоял лицом к своему трону, прикрыв глаза, но поза его была далека от покоя или умиротворения, подойдя ближе, девушка смогла различить и стиснутые зубы, и перекатывающиеся желваки. Ся Ле действительно был не в духе.

— Отец, что случилось? Это правда, что ты выставил вон Лян Ю, которого сам же пригласил к нам почётным гостем?

— Да, — открыв глаза, окинул её взглядом мужчина. Всё тем же, чужим и холодным взглядом. — А теперь возвращайся в свою комнату, Ю Нин.

— Как это понимать? — она до самого последнего момента отказывалась в это верить и теперь, когда получила подтверждение, ощутила, как внутри яростно взревело пламя негодования.

— Я не желаю это обсуждать, — не менее раздражённо ответил хозяин дворца.

— Как ты можешь?! Мне спасают жизнь, а ты выставляешь этого человека за порог, унижая перед всем городом! Ты пригласил его, чтобы с позором выгнать?! Такова благодарность Лорда Северной Стражи?!

— Этот юнец непозволительно дерзок для своего положения! — ещё не отойдя от недавнего разговора, повысил голос Ся Ле. — Ему хватило наглости сказать мне в лицо, что он спасал себя, а не тебя, и потому не заслуживает награды! За одно это я должен был вышвырнуть его не только из своего дома, но и из всего Тяньцзуна!

— Ты унизил его, прекрасно зная, как это скажется на его судьбе, только потому, что он сказал правду?! — изумилась девушка. — Любой в той ситуации спасал бы себя, и те учителя, кого бы ты казнил, если бы со мной что-то случилось, — тоже! Чу Сянь и Линь Хон не пощадили бы никого, и особенно представителей Старших Семей! Лян Ю просто не стал лить тебе в уши сладкий сироп о том, что спит и видит, как бы услужить нашей семье даже ценой своей жизни, но он заботился обо мне, не стал ничего скрывать, сразу же поспешил защитить… и защищал! Я обязана ему жизнью минимум трижды! И за это ты вознамерился сломать ему будущее?! Не думала, что ты настолько бессовестный! Мне стыдно, что у меня такой отец!

— Довольно! — рявкнул мужчина, сжимая кулаки. — Я намеревался вручить ему награду! Ту, о которой он попросил бы сам! Но вместо этого он предпочёл насмехаться надо мной! Дерзить! И смотреть на меня, на всю Северную Стражу, свысока! За одно это следовало отрезать ему язык! Он же ушёл отсюда целым и невредимым! Это ли не благодарность?!

— Лян Ю насмехался над тобой? — не поверила своим ушам Ю Нин. Это было невозможно. Младший наследник Тёмной Луны был кем угодно, но не дураком. Порой ей казалось, что тот может видеть будущее — настолько