Развитие советской авиации в предвоенный период (1938 год — первая половина 1941 года) - Алексей Степанов

Очередная смена руководства произошла незадолго до начала Великой Отечественной войны. Постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) № П33/48 от 21 мая 1941 года «О начальнике ГУ ВВС Красной армии» было предписано утвердить начальником ГУ ВВС КА генерал-лейтенанта авиации Жигарева П.Ф. и исключить из состава членов ГВС (Главного Военного Совета) как снятого с поста начальника ГУ ВВС КА генерал-лейтенанта авиации П.В. Рычагова. Генерал-лейтенанта авиации Жигарева П.Ф. соответственно предписывалось ввести в состав членов ГВС[1342].

К началу Великой Отечественной войны Главное управление ВВС организационно состояло из штаба ВВС, управлений и самостоятельных отделов. Начальнику Главного управления подчинялись три заместителя (первый заместитель, заместитель по ВУЗ, третий — он же начальник НИИ ВВС), управления: дальнебомбардировочной авиации (ДБА), кадров, опытного строительства, заказов и вооружения, строительства аэродромов, снабжения и ремонта — и несколько самостоятельных отделов (oбщий, финансовый, редакция журнала «Вестник Воздушного Флота»). Через первого заместителя начальнику Главного управления подчинялись управления: боевой подготовки, технической эксплуатации, инженерной службы и метеослужбы. Штаб ВВС организационно состоял из нескольких самостоятельных отделов, ведущим из которых являлся первый отдел. Работа в штабе строилась по операционным направлениям, на каждом из которых работали один-два офицера. Они вели карты оперативной обстановки ВВС нескольких военных округов, изучали вероятного противника, учитывали и анализировали его боевой состав и аэродромную сеть, поддерживали постоянную связь со штабами ВВС военных округов, готовили проекты распоряжений и приказов в войска и донесения в Генеральный штаб, контролировали выполнение мероприятий по реорганизации и перевооружению ВВС, инспектировали авиационные части. В связи с тем, что в составе центрального аппарата ВВС самостоятельной службы тыла не было, указания по организации работы тыла ВВС военных округов (ВВС фронтов) исходили от отдела тыла штаба ВВС[1343].

Данная монография не ставит своей задачей подробный анализ истории политических чисток и их последствий в советской авиации вообще и в ВВС Красной армии в частности. Это огромная и сложная тема, касающаяся проблем не только авиации, но и армии в целом. Однако необходимо привести хотя бы некоторые примеры масштабов репрессий.

Общее число уволенных из Красной армии из числа комсостава ВВС только в 1937–1939 годах составило 5616 человек, причем значительная часть — по политическим мотивам. За этот же период было восстановлено в армии 892 человека[1344]. Необходимо отметить, что эти репрессии совпали с быстрым ростом ВВС и перемещениями, что еще более усугубило проблему с кадрами. Так, в феврале 1941 года 35,7 % командующих ВВС округов и их заместителей находилось в занимаемых должностях до 6 месяцев, 39,3 % — от 6 месяцев до 1 года и 25 % — свыше года, 55 % командиров авиационных корпусов, бригад и их заместителей служили в этом качестве до 6 месяцев, 41,3 % — от 6 месяцев до одного года, и только 3,7 % — свыше одного года. 37,4 % командиров авиационных полков командовали полками меньше 6 месяцев, 27,6 % — от 6 месяцев до одного года, 13 % — от одного года до 2 лет и 22 % — свыше 2 лет[1345].

Нельзя не сказать о новой моральной атмосфере, которую принесли в авиацию политические чистки. Естественно, что в сложившейся ситуации налицо было сильное эмоциональное давление, прежде всего на комсостав, чувство тревоги, подозрительность к сослуживцам и неуверенность в собственном будущем, что не могло не отразиться на дисциплине. С одной стороны, строгое обращение с подчиненными могло обернуться обращением в соответствующие органы со стороны последних, с другой стороны, излишняя мягкость могла привести к санкциям сверху за подрыв боеготовности. Резко возросла аварийность в частях. Абсолютное число катастроф в 1938 году выросло на 240 % по сравнению с предшествующим годом, а число летных происшествий по отношению к одному и тому же налету в часах, соответственно, выросло более чем на 160 %[1346].

Рассмотрим механизм репрессий на примере П.В. Рычагова. Его судьба типична для многих выдвиженцев того времени. Образование П.В. Рычагова завершилось в 1931 году по окончании военной школы летчиков, когда ему было 20 лет. Война в Испании дала толчок его карьере. Резкий скачок произошел в марте 1938 года, когда он был назначен командующим ВВС Московского военного округа. Но не надо забывать, что немногим более года назад — в феврале 1937 года — он еще только начал исполнять обязанности командира эскадрильи[1347]. Очевидно, что такое скачкообразное для П.В. Рычагова продвижение по службе не было подкреплено ни жизненным опытом, ни элементарным общеобразовательным уровнем. Ошибки и просчеты при таком карьерном росте были неизбежны.

В пункте 5 Приказа наркома обороны № 0113 от 15 марта 1941 года о распределении обязанностей между заместителями наркома обороны СССР говорилось следующее:

«На заместителя Народного комиссара обороны по Военно-Воздушным Силам генерал-лейтенанта авиации т. Рычагова П.В. возлагаю руководство Военно-Воздушными Силами Красной армии и осуществление непосредственной связи с авиационной промышленностью по авиационному вооружению и огнеприпасам Военно-Воздушных Сил.

Заместитель Народного комиссара обороны по ВВС генерал-лейтенант авиации т. Рычагов является начальником Главного управления Военно-Воздушных Сил Красной армии»[1348].

Согласно решению Политбюро ЦК ВКП(б) от 9 апреля 1941 года, которым было утверждено совместное постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР «Об авариях и катастрофах в авиации Красной армии», ежедневно при авариях и катастрофах гибло 2–3 самолета. Приводились примеры двух катастроф, одной вынужденной посадки, гибели шести и ранения трех человек при перелете 27 марта 1941 года 12 ДБ-3Ф с аэродрома завода № 18 в Воронеже в 53-й авиаполк (Кречевицы), когда начальник отделения оперативных перелетов штаба ВВС КА полковник Миронов В.М. разрешил перелет, несмотря на плохую погоду. П.В. Рычагов обвинялся в том, что вместо того чтобы прислать в ЦК ВКП(б) соответствующий рапорт, он не сделал этого «и прикрылся авторитетом наркома обороны, который, не разобравшись в деле, подписал «объяснение», замазывающее все дела». Также П.В. Рычагов обвинялся в замазывании расхлябанности и недисциплинированности в ВВС в связи с катастрофой 23 января 1941 года, когда при перелете авиаполка из Новосибирска в Ташкент произошло 3 катастрофы и 2 аварии, погибло 12 человек, а ранены были четверо. Ему вменялось в вину положение в Борисоглебской авиашколе, о котором инстанции узнали помимо Рычагова, и сокрытие фактов нарушения решения правительства о запрете полетов самолетов на лыжах. В Постановлении дословно говорилось следующее: «1. Снять т. Рычагова с поста начальника ВВС Красной армии и с поста заместителя наркома обороны, как недисциплинированного и не справившегося с обязанностями руководителя ВВС». По В.М. Миронову, казалось бы, решение, было более жестким — «предать суду за явно преступное распоряжение, нарушающее элементарные правила летной службы». Примечательным было и постановление Политбюро ЦК ВКП(б), датированное тем же днем, которым было утверждено совместное постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР «О главных недостатках в военной авиации», гласившее, в частности: «Объявить выговор наркому обороны т. Тимошенко за то, что в своем рапорте от 8 апреля 1941 года он по сути дела помогает т. Рычагову скрыть от ЦК ВКП(б) и СНК СССР недостатки и язвы, имеющие место в ВВС Красной армии»[1349].

Известно, что 12 апреля 1941 года был издан приказ НКО СССР № 0022 об авариях и катастрофах в авиации Красной армии. В приказе, по сути, дублирующем текст Политбюро, в решении по Рычагову повторялась прежняя формулировка, но со следующим дополнением: «Согласно просьбы генерал-лейтенанта авиации т. Рычагова командировать его на учебу в академию Генерального штаба Красной армии»[1350]. Как видим, П.В. Рычагов вначале не был арестован, а лишь снят со своего поста и репрессирован несколько позже.

Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) № П32/47 от 21 апреля 1941 года «О деле генерал-лейтенанта авиации Проскурова и полковника Миронова» предписывало: «Предложить Прокурору СССР т. Бочкову в отношении генерал-лейтенанта авиации Проскурова и полковника Миронова рассмотреть их дело на суде и, имея в виду их заслуги в Красной армии, ограничиться общественным порицанием»[1351].

Существует целый ряд постановлений Политбюро, которые были подписаны незадолго до начала Великой Отечественной войны и касались смещения с постов ряда авиационных командиров, а также установления жесткого государственного контроля за деятельностью ВВС.