Тайны английской разведки (1939–1945) - Дональд Маклахлан

Еще в 1941 году стало очевидным, что отделы разведывательного управления не могут ограничиться только передачей силам метрополии той информации относительно ла-маншского побережья Франции, которая поступала в разведывательное управление ВМС. Нужно было, чтобы морской офицер работал бок о бок с армейским офицером, и чтобы они пользовались одинаковыми приемами работы с картами. Флот должен был согласиться на роль второй скрипки.

Разведывательная информация представляла обоюдный интерес, и ее сбор должен был осуществляться по единому замыслу. Например, точная информация о береговой обороне, нужная флоту, не могла быть составлена при отсутствии точных сведений о расположении немецких воинских частей, которые будут оборонять береговые районы. А такие сведения могла иметь только армейская разведка.

Точно так же обоюдный интерес представляли данные воздушной разведки, благодаря которой за несколько лет удалось подготовить отдельные фотоснимки побережья и смонтировать их в одну карту с весьма подробными данными.

Все это время не был определен какой-либо участок побережья оккупированной Западной Европы, который представлял бы особый интерес для тех, кто планировал вторжение на континент. Разведывательная информация также была недостаточной. Не было практически и какого-либо опыта проведения крупной десантной операции, пока в 1942 году не осуществили операцию «Торч». Не имелось достаточных сведений относительно дальности действия истребителей, которым пришлось бы прикрывать высадку десанта. Тем не менее, в 1942 году был создан разведывательный отдел сил метрополии, и его главная задача состояла в том, чтобы следить за созданием так называемого Атлантического вала (немцы приступили к этому зимой 1941 года).

По мере того как немцы сооружали орудийные позиции, замаскированные доты, ходы сообщения, противотанковые препятствия у выходов с побережья, фортификационные сооружения вдоль береговой линии, разведка фиксировала их. 140-я эскадрилья неустанно фотографировала береговую полосу. К концу лета 1942 года был получен материал, позволивший создать макет береговой полосы, так как ее видно в натуре с моря на удалении трех миль. Как только обнаруживали новую батарею, проводилось фотографирование и ставилось задание агентуре добыть необходимые сведения. По каждой батарее была заведена карточка учета, в которой записывались точные координаты, сектор обстрела, калибр и количество орудий, а также другие данные. С течением времени разведка выработала формулу Для приближенного определения огневой мощи береговой обороны на каждом участке: количество орудий умножалось на их калибр, а произведение делилось на протяженность берегового участка в милях. Все эти данные наносились на кальку, приложив которую к карте побережья Нормандии и Бретани, можно было сразу представить себе, где следует нанести удар. Выявилось три слабых места: между устьем реки Соммы и Тавром, залив между Гавром и Шербуром, северный берег Бретани.

В 1942 году была начата разработка плана операции «Раундап» — морской части плана вторжения на Европейский континент. Командующим ВМС в этой операции назначался адмирал Рамсей. Командиром оперативного соединения «I» был назначен капитан 1 ранга Хьюз-Хэллетт, который должен был руководить подготовкой личного состава и изучением всех аспектов высадки десанта, осуществлявшимися на острове Уайт и в Шотландии. Вскоре корабли и личный состав этого соединения были переброшены для участия в операции по высадке в Северную Африку. Однако, с точки зрения разведывательного обеспечения операции «Раундап», был сделан шаг вперед — появился объединенный разведывательный отдел, который разместился в Норфолкхаузе в Лондоне.

На этом этапе в середине 1942 года от разведки требовалось, прежде всего, «в срочном порядке представить информацию, по которой можно было бы принять решение о нанесении удара в том или ином районе или районах». Для этого необходимо было вести разведывательную карту, всего района Ла-Манша и Северного моря в пяти экземплярах. Предполагалось, что после принятия решения о нанесении удара в том или ином районе потребуется около десяти различных карт и что планирующим органам понадобится по двадцать пять экземпляров каждой из них. Весной 1943 года в Норфолкхаузе произошло важное изменение. Генерал-лейтенант Морген, проведший всю организационную работу для Эйзенхауэра, Монтгомери и Брэдли, стал начальником штаба верховного командования союзников, в составе которого был вновь создан военно-морской отдел. Офицером связи этого отдела с адмиралтейством стал капитан 3 ранга Рис-Миллингтон, а старшим офицером по разведке — капитан 3 ранга Ричардсон. Последний вскоре узнал, что его коллегой от сухопутных войск был генерал-майор, который имел в своем распоряжении аппарат, насчитывавший в четыре раза больше офицеров, чем имел Ричардсон. Так почти всегда было с представительством от адмиралтейства в объединенных органах.

В мае 1943 года в штабе верховного главнокомандующего произошел скандал, о котором не стоило бы вспоминать, если бы он не служил примером трудностей, встречающихся в разведывательной работе большого масштаба, и не показывал различия в методах действий армии и флота, преодолевать которые пришлось уже в послевоенный период в ходе борьбы за объединение видов вооруженных сил. При планировании командованием сухопутных войск какой-либо операции вне метрополии обычно создавалось оперативно-тактическое соединение, специально готовившееся к этой операции. Начальник разведки этого соединения получал всю необходимую информацию из разведывательного управления военного министерства.

Разведывательный отдел соединения приступал к работе только с началом операции. В адмиралтействе же, поскольку силы флота все время находились в действии, разведка велась непрерывно. В начальный период любой операции руководство планированием и разведкой осуществлялось централизованно штабом ВМС. Как же должно было все происходить при проведении крупной операции с участием всех видов вооруженных сил, осуществляемой с баз в метрополии?

В тот период руководство подготовкой сухопутных войск к вторжению на Европейский континент осуществлялось командующим войсками в метрополии генералом Бернардом Пейджетом, сменившим на этом посту Алана Брука. Штаб Пейджета находился в Слоу, что в 45 минутах езды на автомобиле от Лондона. Из-за отсутствия верховного главнокомандующего союзными экспедиционными силами офицеры союзного разведывательного штаба, размещавшиеся в Норфолкхаузо, подчинялись Пейджету. Один из этих офицеров в докладной на имя Пейджета указал, что материал по вторжению в Европу изучается шестью различными отделами военной разведки, адмиралтейством, министерством экономической войны, министерством иностранных дел, штабом командующего войсками метрополии и объединенным центром по дешифрованию аэрофотоснимков. Налицо было излишнее дублирование работы, и ни один из этих отделов не изучал всего материала полностью. Исключение составлял только объединенный разведывательный отдел штаба войск метрополии.

Генерал Пейджет предложил перевести объединенный разведывательный отдел в Слоу. Это предложение также встретило резкие возражения, прежде всего со стороны представителя разведывательного управления ВМС, который заявил, что объединенный разведывательный отдел в таком случае оказался бы оторванным от планирующих органов Уайтхолла, от своих источников информации в министерствах и от штаба морских десантных операций в Уайтхолле, осуществлявшего в то время небольшие рейды на побережье Северной Европы главным образом с разведывательными целями. Тогда было предложено перевести из Норфолкхауза в штаб войск метрополии только армейских офицеров, чтобы они могли сосредоточить там свою работу в интересах деятельности штаба войск метрополии по подготовке вторжения на континент. И это предложение было отклонено на том основании, что было бы просто преступно распылять усилия специалистов.

И все же командованию войск метрополии удалось добиться своего. Объединенный разведывательный отдел перевели в Илчестерхауз, где он оказался отрезанным от источников информации и потерял связь с нужными ведомствами. Генерал Пейджет, видимо, считал себя кандидатом на пост верховного главнокомандующего.

Так или иначе, офицеры отдела энергично протестовали против перевода отдела в Илчестерхауз. Однако вскоре ошибку поняли, и объединенный разведывательный отдел, переименованный в отдел разведки театра военных действий, влили в состав штаба верховного главнокомандующего. Весной 1944 года он стал размещаться в Саутуике, близ Портсмута.

К лету 1943 года генерал Морган уже имел основание сказать, что союзники должны быть готовы «высадить десант на побережье Нормандии в районе Бейо к 1 мая 1944 года». В документе, разосланном 15 июля 1943 года, генерал Морган писал: «По-моему, настало время считать, что операция «Оверлорд» уже началась, и следует принять необходимые меры для организации полного взаимодействия всех служб, довести до высшего уровня степень их готовности к действию».