Иллюзия - Максим Шаттам

– Я всю зиму засматривался на нее… Всю зиму…

Эксхел снова усмехнулся:

– А в последний день не выдержал, урод!

– А Джина? – спросил Юго. – Это ведь ты, Эксхел, не так ли? Ты убил ее!

Эксхел пригвоздил его тяжелым взглядом:

– Опять эти громкие слова… Скажем так, я в полной мере воспользовался ее красивым телом. Я высвобождал свои истинные стремления. Ты даже представить себе не можешь, каково это. Законы, диктат морали и прочее дерьмо существуют только для того, чтобы защищать слабых, в то время как все мы – лишь импульсы. Удовлетворять свои желания – значит принять свою человеческую природу. Мой друг, это путь к нирване!

Волны эмоций бились о самый верх плотины, и вот уже по щекам Юго побежали струйки влаги. Лили обняла его, притянула к себе.

– Забудь о чувстве вины, – сказала она, – это архаичное понятие, призванное заставить людей подчиняться. Алиса и Джина не имеют никакого значения. Они просто овцы, они встретили свою судьбу раньше, чем предполагали.

– Вы отключили телефон и взорвали дорогу.

– Ситуация вышла из-под контроля, и мы должны были следить за тем, чтобы вы с Джиной не натворили глупостей. Мы установили в Башне телефонный скремблер. Мы не могли рисковать.

Слезы заливали Юго глаза.

– На сегодня не было запланировано ни одной машины с доставкой, правда?

Лили виновато кивнула:

– Мне очень жаль. У нас не было выбора…

– Ты… ты говорила, чтобы я вызвал полицию, – вспомнил Юго, готовый сорваться.

Лили раздраженно поморщилась:

– Я должна была пойти на обман, чтобы узнать твои намерения. Чтобы контролировать тебя. Я бы не позволила. Я не могла позволить. И мне приходилось разыгрывать спектакль, не вызывая подозрений. Иногда я должна была тянуть время, предупреждать остальных о твоих планах. Правда, один или два раза я даже взяла инициативу в свои руки, – например, когда упомянула об исчезновениях в Валь-Карьосе. Я подозревала, что в конце концов ты все равно все узнаешь, я должна была заранее сообщить тебе некоторые факты, чтобы подпитывать наши отношения, вести тебя так, чтобы ситуация не вышла из-под контроля. Но это не было направлено против тебя, мне просто следовало соблюдать определенный баланс и осторожность. Понимаешь, о чем я?

Плотина трещала по всей своей протяженности, и черная вода уже выплескивалась наружу. Желчь или грязь – Юго не знал, что это – поднималась в нем по мере того, как он осознавал масштаб предательства Лили.

– Ты манипулировала мною! Ты использовала мои чувства…

Лили взорвалась:

– Нет, я тебя не обманывала! Мне просто следовало убедиться, что ты не поставишь нас всех под удар. Ты был неуправляем, с самого первого дня задавал вопросы, хотел все знать, и ни одна из наших успокоительных методик не сработала. Но я была искренна в своих чувствах к тебе.

– А мне ты внушала, что беспокоишься за Алису… Ложь. Сплошная ложь.

– Я очень волновалась за Алису! Я боялась, что… – Лили бросила быстрый ледяной взгляд на Людовика. – Клянусь, что с тобой я была настоящей так часто, как только возможно, и всегда буду верна тебе, как ни одна женщина, если ты мне доверишься, – настаивала она.

– Иллюзия, – пробормотал Юго.

– Нет, Юго, настоящая иллюзия – это иллюзия общества, которое породило тебя! Люди ослеплены, заперты в тисках все ожесточающихся запретов. То, что я предлагаю, – это озарение. Избавиться от этой иллюзии свободы, жизни, ответственности. Все люди – марионетки.

Плотину прорвало. Наружу, сметая все на своем пути, хлынуло море эмоций, которые Юго больше не мог сдерживать. Он с силой оттолкнул Лили и вскочил, вытаскивая из-под куртки нечто похожее на белую дубинку. Он украл ее в ту ночь, когда возвращал свитер Алисы в груду одежды. С тех пор он с ней не расставался. Это была его страховка на случай нападения, но он никогда не думал, что ему придется использовать ее таким образом. Он наклонился, свободной рукой потянул на себя стеклянную дверку камина и открыл ее.

Никто не успел среагировать.

– У тебя нет детонатора, – раздался издалека голос А. С. – Сегодня утром я на всякий случай убрал их в сейф…

Юго в бешенстве наблюдал за собравшимися, следя за тем, чтобы никто к нему не приближался.

– Мне он не нужен. Если вы хоть шевельнетесь, я брошу взрывчатку в огонь, и все мы отправимся на встречу с вашим любимым Люцифером.

Юго предполагал, что взрывчатке потребуется не менее пяти – десяти секунд, чтобы отреагировать на возгорание защитной оболочки, но готов был сражаться, чтобы их выиграть. Он вышел из себя, утратил способность принимать решения и думать о собственной безопасности. На галерее появилась новая фигура. Таксист. Он прятался там, чтобы перехватить меня, если бы я попытался сбежать, ублюдок!

Все большое семейство в сборе. Они предусмотрели каждую деталь, кроме его острой паранойи.

Лили отползла назад, подальше от него. Как она могла так с ним поступить? Он верил каждому ее жесту, каждому слову, каждой ласке… Приливная волна уносила все, что у него было.

Казалось, Деприжана, напротив, ситуация только забавляет.

– Постарайся не слишком злиться на Лили, – сказал он. – В конце концов, она делала только то, что считала правильным. Для нас всех. Знаешь, как называется ассистент фокусника, когда тот показывает свои трюки на сцене? Барон. Барон – это человек, сидящий рядом с тобой, среди зрителей, он вроде бы изумлен не меньше твоего, всем кажется, будто фокусник выбрал его из публики наугад, но на самом деле его задача – продемонстрировать необходимую для показа фокуса реакцию. Лили была всего лишь бароном для исполнения трюка, который мы все для тебя приготовили.

Не сводя глаз с собравшихся, Юго поднес руку к открытому камину и ощутил идущее оттуда ровное тепло.

– Все отойдите! – приказал он.

Но Деприжан, не растерявшись, сделал шаг к нему:

– Осознаешь ли ты, в демонстрации какого невероятного фокуса ты только что участвовал?

– Я же сказал, отойдите!

– Это тот редкий случай, когда осознаешь, что в зрительном зале тебя окружают одни бароны! Что ты любовался самым эксклюзивным фокусом в мире! Что на самом деле ты был одним-единственным зрителем во всем театре.

Деприжан был почти рядом, и Юго разжал руку, удерживая продолговатый подрывной снаряд только большим и указательным пальцем.

– Сейчас я его брошу, – предупредил он.

Деприжан улыбался во весь рот.

– Не сомневаюсь, что ты на это способен. Но, увы, ты не усвоил главный урок, мой мальчик. Здесь все – только иллюзия.

По спине Юго пробежала дрожь. Ледяной страх и сомнение закрались в