Историки Греции - Геродот Галикарнасский

III. (1) Греки, услышав это и пожав Севту руку, уехали и, еще до рассвета прибыв в свой стан, все рассказали пославшим их. (2) С наступлением утра Аристарх снова вызвал старших начальников, но те решили его зовом пренебречь и собрать войско. Собрались все, кроме людей Неона, стоявших в десяти стадиях. (3) Когда воины сошлись, встал Ксенофонт и сказал так: «Друзья, отплыть, куда мы хотим, нам не дает Аристарх: ведь у него есть военные корабли, и садиться на грузовые суда нам опасно. Сам он велит нам силой пробиваться на Херсонес через Священную гору и обещает, если мы ее одолеем и придем туда, больше не продавать вас, как в Византии, не обманывать и не закрывать глаза на то, что у вас нет продовольствия, а выдать вам плату. (4) Вот что говорит Аристарх. А Севт обещает, если вы придете к нему, щедро вас отблагодарить. Теперь посмотрите сами, здесь ли нам об этом совещаться или там, куда мы пойдем за продовольствием. (5) По моему мнению, раз у нас здесь нет денег на его покупку, а без денег ничего взять нельзя, то отправимся в деревни, где люди слабы и не помешают нам набрать припасов, и там, добыв продовольствия, выслушаем, чего хочет от нас тот и другой, и выберем то, что сочтем наилучшим. (6) Кто считает так же, пусть поднимет руку». И все подняли руки. «А теперь разойдитесь, соберитесь и, как только будет передан приказ, выступайте вслед за передовым».

(7) После этого Ксенофонт пошел впереди, остальные за ним. Неон и люди Аристарха уговаривали их повернуть назад, но никто не послушался. А пройдя около тридцати стадиев, повстречали Севта. Ксенофонт, увидев его, предложил ему подъехать ближе, чтобы побольше воинов услышало, как он скажет Севту, что считает полезным. (8) Когда Севт приблизился, Ксенофонт сказал: «Мы направляемся туда, где войско найдет себе пропитание, а там, выслушав предложенья и твои, и лаконца, выберем то, что сочтем наилучшим. Но если ты отведешь нас туда, где много продовольствия, мы признаем тебя нашим гостеприимцем». (9) И Севт сказал: «Я знаю здесь много деревень, они рядом друг с другом и в них все есть, а ходу до них столько, что вы еще успеете там позавтракать на славу». — «Так веди нас», — сказал Ксенофонт. (10) Дойдя до тех деревень после полудня, воины собрались, и Севт сказал вот что: «Я прошу вас служить мне в нынешней войне и обещаю каждому воину по кизикскому золотому, а старшим и младшим начальникам — сколько положено. И, помимо этого, я отличу всякого, кто заслужит. Пищу и питье вы, как теперь, будете сами себе добывать в этой стране; а вот всю добычу я требую для себя, чтобы ее продавать и иметь, чем заплатить вам. (11) Всех, кто переселится или сбежит, мы сами сможем нагнать и выследить, а вот кто окажет сопротивленье, тех мы вместе с вами попробуем сломить». (12) Тут Ксенофонт спросил его: «Далеко ли от моря ты намерен повести за собой войско?» И Севт ответил: «Не больше чем на семь дней пути, а иногда и меньше».

(13) После этого Ксенофонт дал слово каждому желающему, и многие вели одну и ту же речь: что Севт говорит дело, что настала зима и нельзя ни пылающим отплыть по домам, ни остальным — прожить в дружеской стране, где все нужно покупать, а если зимовать и кормиться в краю врагов, то безопаснее быть тут с Севтом, чем одним. И если, при всех благах, будут еще и платить, так это просто находка. (14) Потом Ксенофонт сказал: «Если кто хочет возразить, пусть говорит». Но так как никто не возражал, то проголосовали и решили остаться. И тут же Севту сказали, что войско идет с ним.

(15) После этого воины расположились на стоянку по отрядам, а старших и младших начальников Севт позвал на пир в ближнюю деревню. (16) Когда пришедшие на пир были уже у дверей, появился некто Гераклид из Маронеи;310 он подходил к каждому, у кого, как он полагал, было что подарить Севту, — прежде других к послам из Пария, которые направлялись к Медоку, царю одрисов, чтобы заключить с ним союз, и везли подарки ему и его жене; им Гераклид сказал, что Медок живет в глубине страны, в двенадцати днях пути от моря, а на побережье будет теперь повелителем Севт, раз он получил такое войско. (17) «Как сосед он больше сможет и помочь вам, и повредить. Благоразумней для вас отдать то, что вы везете, ему: вы тогда больше выгадаете, чем одарив Медока, который живет так далеко». Так он уговорил послов. (18) Потом он сразу же подошел к дарданцу Тимасиону, так как слышал, что у того есть варварские кубки и ковры, и сказал, что, мол, положено гостям, когда Севт позвал их на пир, дарить ему подарки. Ведь если он добьется здесь могущества, то сможет и домой отправить, и здесь обогатить любого. Так Гераклид подходил к каждому и уговаривал. (19) А подойдя к Ксенофонту, он сказал так: «Ты родом из великого города, и твое имя в великой чести у Севта, и в этой стране ты можешь попросить во владенье целые города или земли и получить их, как многие из ваших. Так что тебе стоит почтить Севта самыми великолепными дарами. (20) Я даю тебе этот совет по дружбе: ведь я знаю, что чем больше ты ему подаришь, тем больше тебе от него достанется благ». Услышав это, Ксенофонт смутился: ведь он ничего не взял с собою из Пария, кроме раба и денег на дорогу.

(21) Когда все вошли, и самые знатные из бывших там фракийцев, и греческие начальники, и послы от городов, оказавшиеся там, — сотрапезники уселись в круг, и всем поднесли трехногие столики. Столиков было штук двадцать, и каждый уставлен кусками мяса, и на тех же вертелах, что мясо, были надеты большие сдобные хлебы. (22) Столики эти ставились всякий раз перед гостями; а каков обычай, первым показал Севт, который брал лежавшие перед ним хлебы, разламывал на мелкие куски и бросал, кому считал нужным, и также мясо, оставив себе, только чтобы отведать. (23) За ним то же самое сделали остальные, перед кем стояли столики, и только некий аркадец, по имени Арист, ненасытный обжора, ничего и не подумал разбрасывать, а схватил хлеб весом в три хойника, положил мясо себе на колени и принялся есть. (24) Стали обносить гостей рогами с вином, все их брали, и только Арист, когда виночерпий подошел к нему с рогом, сказал, заметив, что Ксенофонт уже кончил есть: «Отдан ему: ведь он свободен, а я нет». (25) Услышав его слова, Севт спросил у виночерпия, что тот сказал. Виночерпий, который знал по-гречески, ответил ему, и все рассмеялись.

(26) Винопитие продолжалось, когда пришел фракиец, ведя белого коня, и, взяв полный рог, сказал: «Пью за тебя, Севт, и дарю тебе этого коня, на нем ты и догонишь, кого хочешь, и, отступая, сможешь не бояться врагов». (27) Еще один привел раба и также подарил его, выпив за Севта, другой принес верхнее платье для его жены. И Тимасион, выпив за Севта, поднес ему серебряную чашу и ковер ценою в десять мин. (28) А некий Гнесипп из Афин поднялся и сказал, как прекрасен старинный обычай имущим одарять царя из почтенья к нему, а неимущим получать от него подарки, «чтобы и у меня было, — добавил он, — чем тебя одарить и почтить». (29) А Ксенофонт в растерянности не знал, что делать, тем более что как почетнейший гость он сидел ближе всех к Севту. И Гераклид к тому же приказал виночерпию подать ему рог. Тогда Ксенофонт, уже захмелевший, принял рог, встал и сказал: (30) «Я, Севт, отдаю тебе себя и вот этих моих товарищей, чтобы они были тебе верными друзьями, — и не против своей воли: нет, все они хотят дружбы с тобой еще больше, чем я. (31) Все они здесь и ничего у тебя не просят, а сами готовы с охотой пойти за тебя на любые труды и опасности. С ними, если богам будет угодно, ты возвратишь себе обширную страну, бывшую твоей отчизной, а потом утраченную, и еще наживешь много коней, много рабов и красивых рабынь, за которыми тебе не придется идти на добычу: эти люди сами доставят все тебе в дар». (32) Тогда Севт встал, выпил с Ксенофонтом и вместе с ним опрокинул рог. Потом вошли люди с сигнальными рогами вместо флейт и заиграли на них, а трубачи на кожаных трубах мерно вторили им, как на лидийской арфе. (33) И сам Севт, встав, издал воинственный клич и стал проворно прыгать, словно увертываясь от стрел. Появились и шуты.