Рыцарь из ниоткуда - Александр Александрович Бушков

пошевелил губами, и осталось стойкое убеждение, что он выругался про себя, длинно, затейливо (в отсутствие дам он был мастак).

Сварог его прекрасно понимал: он и сам, просматривая записи Шмелей (подобравшихся довольно близко и заснявших строение примерно с половины его высоты), выругался — такие уж эмоции это в первую очередь вызывало. И желание крыть матом, и некое подсознательное отторжение, и даже легкое отвращение, пожалуй…

Такое впечатление, что архитектор и строители с начала и до конца, от первых эскизов до «сдачи под ключ» пребывали то ли в белой горячке, то ли всеми возможными способами употребляли неслабые наркотики, во много раз превосходящие тот нехитрый ассортимент, что имелся на Таларе и на Сильване. Нечто несуразное, нелепое, гротескное, уродливое. Напоминавшее пучок на разную длину сгоревших свечей, причем не только круглых — прямоугольники, треугольники, башни вовсе уж идиотских очертаний, дающие в сечении то цветок, то подобие шестеренок. Можно еще предположить, что архитекторов было десятка три: один возводил что-то одно, приходил другой и лепил рядом нечто совершенно не гармонирующее с прежним, ему на смену являлся новый, так они шли длинной вереницей, пока не закончили. Скопище разных по высоте башен и строений, окна разнообразной формы, вплоть до треугольников, вогнутых и выпуклых ромбов, десятка три крыш — и ни одна не повторяет формой и материалом остальные: черепица, крашеные доски, какая-то разноцветная чешуя. Вдобавок выкрашено строение в разнообразнейшие краски — режущие глаз пестротой и несовместимостью колеров. Этакая какофония, только не в музыке, а в строительном деле. Кое-где из стен и башен выступают полуовалы, круглые пузыри, без складу и ладу разбросанные балкончики — иногда на глухих, без дверей и окон стенах.

— Вот такая там архитектурная достопримечательность… — сказал Сварог. — И последнее. Рядом, как видите, не такое уж маленькое строение без всяких выкрутасов — дом как дом, только архитектура незнакомая. И еще одно, крайне интересное: длинный навес, а под ним прямо на снегу — как видите, десяток самых обычных корабликов, не особенно и больших: дощатые, с палубой и мачтой без паруса, но с нижней и верхней реями… Вот собственно, и все.

Какое-то время царило молчание. Потом Канцлер сказал, морщась:

— Действительно, строителя такого иначе как Безумным Зодчим и не назовешь… Погань редкостная.

— Хозяину, возможно, нравится… — покривил губы Стаффан. — Но и в этом случае он крайне не нравится мне… Ваше величество, вам не удалось с помощью ваших способностей проникнуть внутрь этого архитектурного бреда?

— Не получается, увы… — чуть пожала плечами Яна.

Ну, естественно, Сварог не рискнул посылать Золотых Шмелей не то что внутрь, но и запретил приближаться очень уж близко…

— А вы, лорд Сварог, что скажете? Как хелльстадский король?

— Попробовать можно, — сквозь зубы сказал Сварог. — Но издали я не могу, мне нужно подойти к дому вплотную… Кстати, господа, вы обратили внимание? У этого бреда вполне приличная на вид парадная лестница, самая обычная, широкая, со статуями зверей вместо перил. И обе створки парадной двери гостеприимно распахнуты настежь… Я бы предположил, что от гостей там не запираются, наоборот. Вот только что происходит с гостями, гадать не берусь…

— Что происходит с мышью в мышеловке… — проворчал профессор Марлок.

— Вот и у меня впечатление, что гостей там не кормят яствами и не поят выдержанными винами, — усмехнулся Сварог. — Как-то решительно не сочетаются этот милый домик и душевное хлебосольство…

Марлок полностью был поглощен своим компьютером. Стаффан спросил негромко, без выражения:

— И все же нет точных доказательств, что там четвертое Воплощение?

— Нет, — сказал Сварог. — Ни императрица, ни я не можем определять наличие такового…

— Нужно будет потом порыться в архивах, — сказал Стаффан. — Мне смутно помнится, что в старых крестьянских сказках были упоминания о летучих кораблях…

— В Каталауне их и сейчас рассказывают, — уточнила Яна.

— И я что-то такое слышал краем уха, — сказал Сварог.

— И я, — кивнул Канцлер. — Ну, летучие корабли не самое удивительное, с чем можно столкнуться… и приходилось сталкиваться. Учитывая полное отсутствие воды на десятки лиг вокруг, нельзя исключать…

— Ох, вы все не о том… — поднял глаза Марлок. — Есть вещи полюбопытнее. Я тут быстренько подсчитал, не в первый раз приходится… Перепроверил — вывод тот же. Пашен и садов недостаточно, чтобы обеспечить едой столько населения. Это не гипотеза, а точный расчет. Я повидал несколько Заводей — там совсем другое соотношение населения и урожайных земель. Они давно должны были выловить всю рыбу и все зверье, вплоть до хищников; там должен стоять голод…

— Самое интересное, что императрица ничего такого не заметила, — сказал Сварог. — Наоборот. Все выглядят вполне здоровыми, сытыми, ничуть не похожи на вырожденцев. Вот кстати, хотя это и не имеет отношения к делу… Меня всегда занимало: почему население в тех Заводях, куда меня заносило, не выглядит вырожденцами? Даже при достатке еды — ограниченное число людей на небольших территориях. Причем живут они там тысячи лет. По всем законам биологии давно должны были начаться близкородственные браки, а это непременно сказалось бы на внешнем виде. Но ничего подобного я не видел…

— Никто еще не разобрался почему, — буркнул Марлок. — Мы очень мало и недолго занимались Заводями, — он покосился на Канцлера с явным намеком, даже укором.

— Ну да, — спокойно сказал Канцлер. — У меня к Заводям такое же отношение, как к Древним Дорогам — от них тоже ни пользы, ни вреда, чтобы тешить чисто научное любопытство, нет ни людей, ни потребности, простите великодушно, профессор. У вас у самого не хватает времени…

— Не хватает, — буркнул Марлок.

— Вот видите… На моей памяти лишь однажды случился прорыв — но это были всего-навсего лихие пираточки из Коргала? Успели захватить пару-тройку кораблей на Ителе, а потом проход к ним закрылся так же необъяснимо, как возник… Ну, и тысячи две лет назад из одной из Заводей выбралось какое-то чудище, не особенно и серьезное — когда прилетели наши, крестьяне уже успели его ухайдакать. С полдюжины, правда, сожрало и покалечило, но это, по большому счету, такие мелочи…

— Еще одна подробность, — сказала Яна. — Я женщина, и меня гораздо больше интересовали не те подробности, что, скажем, мужа. Они ненормально много рожают. У них слишком большие семьи даже для крестьян. И в городке то же самое. И беременных ненормально много, я попросила у себя в Кабинете посмотреть кое-какую статистику по Талару и Сильване. Меня и заверили, что я не ошиблась — это именно аномалия. И женщины, и дети выглядят сытыми, ничуть не голодающими.

«Вот черт, — подумал Сварог. — Я тоже все это видел, но как-то